Дэйв Дункан - Император и шут Страница 24

Его всегда снедало любопытство, что и как чувствует себя маг за работой. Теперь он знал это, но объяснить бы все равно никому не смог. Разве способен человек рассказать, как он видит глазами или в какой последовательности сокращаются мускулы на его конечностях, когда он бежит? Как объяснить понятие «зеленый» или «красивый»? Так же невозможна остановка сердца, даже на пару минут. Магия не поддавалась объяснению – она просто была. Ее наличие давало магу возможность творить. Достаточно было просто захотеть…

Что ж… став магом, он мог создавать. Сейчас ему остро требовалось сделать много всякой всячины, а он даже не успел попробовать свои силы на чемто простеньком… проклятия, превращения… хотя бы в лягушек… В магии, оказывается, очень много различных уровней мастерства. Взять хотя бы его поломанные кости и омертвевшую плоть – он восстановил их функционирование, но не излечил же. Он сохранял их здоровыми, так же как сохранял наличие несуществующей одежды. Гдето на полпути вверх по своей новой лестнице Рэп обнаружил, что одежда исчезла. Он ослабил контроль – и вот уже вещи нет. Сделав мысленную заметку на будущее, что теперь ему нельзя упускать из памяти ни единой мелочи, создаваемой им, пока в ней не отпадет надобность, он продолжил восхождение. Чтобы не расходовать зря силы, Рэп решил не обременять себя одеждой, пока не выберется наружу. Временно избавившись от одной из проблем, он вплотную занялся лестницей, потому что при малейшем ослаблении контроля все сооружение начинало мерцать и пульсировать, грозя исчезнуть. Правда, металл таял медленнее, чем дерево, словно компенсировал большую трудность своего создания. То же самое относилось и к стенке, перед которой суетились джинны, и к шахте с лестницей. Все, что сотворил сейчас Рэп, исчезнет, как только он хоть на мгновение забудет об этом. Черные камни обернутся разломанной дверью, а шахта сожмется до червоточины. Так что пока Кэйд и Сагорн взбираются по лестнице, он просто обязан удерживать все на своих местах.

Когда Рэп достиг фундамента здания, ему пришлось повозиться с каменной кладкой. Раздвигать монолитную скальную породу, уплотняя прилегающие слои, особого труда не составляло; а вот сложенные вручную стены… Камни приходилось истончать, так как малейший сдвиг мог их обрушить. Магическое зрение показало, что труба выведет беглецов на людный двор. Так что новоявленному магу стоило подумать над тем, чтобы сделать себя и своих спутников невидимыми для окружающих. В то же время фавн ни на секунду не должен был прекращать работу над шахтой и лестницей. Плохо, что каждое его усилие вызывало резкую пульсацию магического пространства.

Вероятно, будь у него возможность предварительно попрактиковаться, он смог бы действовать мягче, но сейчас каждый раз, когда он добавлял к лестнице очередную перекладину, он, казалось, встряхивал дворец, как ярмарочный плясун – тамбурин. Удивительно, что никто, кроме него, не замечал этого!

«Странно, почему они не падают и не вопят: “Землетрясение!”?» – мелькало в его сознании.

К счастью для Рэпа, дворец султана опоясывал магический щит, правда, довольно старый и местами сильно помятый; однако этот барьер был достаточно прочен, чтобы укрыть за собой деятельность любого колдуна.

«Боги! Какая удача! – радовался Рэп. – Не будь щита, меня аж из Краснегара почуяли бы. От Литриана, помнится, расходилась легкая рябь, но я устроил пожалуй что настоящее цунами».

Вспышки боли напоминали ему о собственном теле. Рэп осваивал еще один вид колдовства – исцеление. Он сознавал, что если снимет с себя контроль, то почти сразу же превратится в полутруп, каким он был до этого. Только магия поддерживала функционирование его оболочки, но магия же и ускоряла естественное выздоровление. Еще одно таинство оккультизма – истинное выздоровление; оно происходило медленнее и на более глубинном уровне. Возможно, это колдовство совершалось Богами.

Еще будучи адептом, Рэп способен был ускорять свое естественное исцеление. Теперь, став магом, он, наверное, и для других людей сможет сделать то же самое. Ему вспомнились слова Кэйд об Инос.

«Ее ожоги? Да, пожалуй, я смог бы убрать их насовсем. Инос вновь станет красивой», – говорил себе Рэп, продолжая взбираться по лестнице.

Конечно, для колдуна мгновенное исцеление магией созидания – дело пустяковое; ну а рядовому магу нужно просто набраться терпения и поддерживать видимость благополучия, пока не завершится выздоровление. Рэп уже гадал, где бы ему лучше устроиться на ночлег. Нужно было заранее позаботиться, чтобы сладковатый запах гангренозного гниения никого не беспокоил бы, по крайней мере, в ближайшие несколько ночей. Мимоходом фавн освоил еще один вид магии – магию удаления, освободив себя от бороды, грязи и засохшей крови.

«Надеюсь, я насовсем избавился от этой обузы, – вспоминал о жесткой щетине Рэп. – Жаль, что так мало времени на отработку разной магии… Но уж заклятие сна я наверняка смогу наложить на себя».

Вентиляционное отверстие перекрывалось железной решеткой, да к тому же находилось в стене здания тюрьмы. Рэп раздвинул камни мостовой, занавесив выход чарами. Выбравшись на плиты двора, уже прокаленные солнцем он с любопытством осмотрелся. Пользовался Рэп не глазами – их он накрепко зажмурил, – а ясновидением. Слишком отвык фавн в глубоком подземелье от солнечного сияния, да и восстановление зрения еще не завершилось.

Было чудесное раннее утро. В голубом небе парили соколы. Яркими пятнами выделялись цветы, звенели хрустальные струи фонтанов, игриво гарцевали породистые скакуны… магический щит вокруг дворца прочно блокировал дальние горизонты.

Обширная площадь перед тюрьмой кишела джиннами. Одни сновали тудасюда; другие, и их было большинство, торопливо спускались в казематы… Но стражников было слишком много для одного, пусть даже огромного подземелья. Зажатые в коридорах и на лестницах, многие теряли сознание от недостатка воздуха.

Мимо Рэпа промчалась кавалькада всадников. Джинны не обратили ни малейшего внимания на новое отверстие в стене и на голого… хоп!.. уже одетого парня.

Рэп чувствовал, что измотан. Еще не умея пользоваться своими способностями мага, он вынужден был контролировать слишком много разных вещей: собственное здоровье и одежду, шахту с лестницей, джиннов, обеспечивая невидимость себя, герцогини… и Джалона, взбиравшихся к поверхности. От перенапряжения мысли путались, и Рэпу пришлось усилить самоконтроль, удерживая сознание на опасной грани, перейдя которую он потеряет четкость созидания, а не дотянув до нее, превратится в обезумевшего от страха ребенка. Даже сейчас, спрятанный глубоко внутри его души, другой Рэп, маленький и беспомощный, бился в агонии от страха и боли, рвался наружу, чтобы кричать… кричать… кричать… Несомненно, исцеление души потребует не меньше времени – и гораздо больше сил, – чем восстановление тела.