Джордж Смит - Король и ведьма Страница 24

Я был в три или четыре раза выше морского беса и, пожалуй, во столько же раз тяжелее его, но у него были стальные мускулы, и боролся он с одержимостью сумасшедшего. Дважды он глубоко оцарапал мне шею и грудь, его босые пятки больно колотили меня по животу, мои руки были сплошь искусаны его острыми зубами. Я прижал монстра к палубе. Он отбивался, надеясь вырваться от меня и снова взобраться на мачту. Рискнув осмотреться, я увидел, что «Андраста» перестала вращаться. Она плавно покачивалась на волнах, но шквал неотвратимо приближался.

— Пошлите матросов к такелажу! — крикнул я капитану. — Иначе мы не выдержим этого шторма!

Мгновение, на которое я выпустил Брунгера из виду, чуть не стало роковым. Его когтистые пальцы сомкнулись на моем горле, нащупывая яремную вену. Подняв над головой кулаки, я изо всех сил обрушил их на голову чудовища. Этот удар наверняка свалил бы и слона. Дыхание морского демона, отдающее тухлой рыбой, прервалось стоном, и на мгновение он обмяк.

Я вскочил на ноги. Кровоточащие царапины покрывали мои плечи, грудь и шею, кровь струилась по лицу. Но с Брунгером еще не было покончено. Он встряхнулся, как собака, и, отвратительно ругаясь, откатился прочь. Я ринулся к нему, но меня опередила Эннис.

Юная ведьма склонилась над морским бесом.

— Брунгер… Брунгер, посмотри-ка сюда, — приказала она, вытянув руку.

То, на что она велела Брунгеру смотреть, казалось маленьким светящимся шариком. Свет колебался, попеременно вспыхивая ярче и тускнея, и, взглянув на него, Брунгер не мог уже отвести взгляд.

— Брунгер, приказываю тебе…

Брунгер потряс головой, хлопая длинными ушами. Он не мог отвернуться от волшебного света и поднял одну из перепончатых лап, чтобы заслонить глаза, но свет, видимо, проникал и сквозь нее. Взгляд демона остекленел, и он улегся на палубу, уставившись на световой шарик.

— Я приказываю тебе именем Древнего Вечного и Безначального, приказываю тебе именем Хен Ддихенидда! — сказала Эннис.

Брунгер медленно поднялся на задние лапы, по-прежнему глаз не сводя с мерцающего шарика в руке Эннис.

— Уходи отсюда, Брунгер! Изыди отсюда и вернись туда, откуда ты явился. Вернись в море! Вернись в мутные глубины океана! Приказываю тебе!

Брунгер стал пятиться к левому борту корабля, исчезая на глазах. Дойдя до переборки, он превратился в расплывчатое пятно, которое прошло сквозь деревянную обшивку, отделилось от корабля и почти без всплеска погрузилось в море.

— Все, больше он не вернется. Мы спасены, — сказала Эннис, подходя ко мне.

— А почему ты раньше не воспользовалась этой штуковиной? — спросил я, посмотрев на ее руку, но ничего в ней не увидев.

— Для того чтобы накопить достаточно энергии, нужно время. Мне пришлось воззвать к силе даже более могущественной, чем Бранвен. И, пожалуй, я не смогла бы этого сделать, если бы ты не стащил его с мачты и не прижал к палубе. Ты и в самом деле молодец!

Я скромно улыбнулся и собирался уже поведать, каково мне было, когда я висел на вантах с Брунгером, впившимся в меня когтями, но, взглянув в этот момент вверх, увидел, что на нас с яростью фурий несется шквал.

А корабль все еще продолжал подпрыгивать на каждой волне. Его единственный большой парус наполовину свесился за борт, а экипаж стоял неподвижно, оцепенев от ужаса, за исключением помощника капитана и двоих матросов — они все еще пытались отвязать шлюпки, чтобы спустить их на воду.

— Надо что-то делать, — сказал я Эннис, — иначе нам конец.

В три прыжка я оказался у рулевого весла. Эннис не отставала от меня.

— Эдерин! Капитан Эдерин! — закричал я. — Заставьте матросов поднять парус! Нам надо опередить шквал!

Эдерин не слышал. Он стоял на коленях, воздев руки к небу, и исступленно молился богам. Команда, отчаявшись отвязать шлюпки, решила пробраться на корму, чтобы подтащить ближе узкую лодку, которую мы вели на буксире. Для этого им надо было пройти мимо меня. Я знал, что в лодках невозможно спастись от надвигавшегося шквала, и не собирался позволить им погибнуть и заодно погубить нас.

— Назад! Назад, паршивые трусы! — крикнул я зычным голосом бывалого моряка. — Вы спасете корабль или утонете вместе с ним!

И начался мятеж. Схватив все, что попалось им под руку, от рукояти топора до кофель-нагелей и ножей, матросы кинулись на меня. Первым бежал боцман, толстопузый тип с черными зубами и носом-картошкой. Он размахивал рукояткой топора.

Я отступил и, когда он проскочил мимо меня в броске, схватил его за вытянутую руку и стал выкручивать ее, пока он не взвыл и не выронил свое оружие. Тогда я поднял его за правую руку и левую ногу, превратив таким образом его тело в отлично сбалансированный снаряд, и метнул в появившиеся над полуютом головы четверых матросов.

— Бунт! — крикнула Эннис. Запущенный мной боцман как кегельный шар смел четверых нападавших, и все пятеро покатились вниз на шкафут.

Я помчался вслед за ними, вооружившись просмоленной веревкой.

— К снастям, мерзавцы! К снастям! Поднимите парус или будете кормить рыб!

Схватив боцмана, я поднял его и пнул ногой к мачте. Поколебавшись, он стал подниматься по вантам, за ним последовали несколько матросов. Помощник капитана с ножом в руке попытался подойти ко мне сзади. Я ударил его так, что он пролетел до середины корабля и приземлился у шпангоута, стукнувшись головой о переборку.

Капитан стоял, уставясь на матросов, которых я сбросил с полуюта, как кегли.

— Заставьте их работать, Эдерин! Иначе корабль не спасти! — закричал я что было сил, стараясь перекрыть шум ветра. — Заставьте их работать, или вы будете иметь дело со мной!

— Они мертвы, — ответил капитан. — Вы перебили половину моей команды.

— Ну что ж, мертвые пусть отдыхают, — разрешил я, подходя к нему и стаскивая его с полуюта. Поставив капитана на ноги перед собой, я прорычал: — Остальные пусть принимаются за дело, прежде чем я сосчитаю до трех!

Эдерин забормотал что-то о проклятии, тяготеющем над кораблем.

Я протянул руку, зажал его нос между указательным и большим пальцами и повернул.

— Если они не примутся за дело прежде, чем я сосчитаю до трех, пусть лучше прыгают за борт!

Не знаю, что сильнее подействовало на капитана — моя угроза или манипуляции с его носом, но он пинками и бранью стал подгонять лежавших на палубе и заставил их работать. Не поднялся только помощник. Он раскроил череп о переборку. Остальные с воплями и бранью втащили парус и укрепили его на мачте.

Я сменил Эннис у рулевого весла. В эту минуту нас настиг шторм.

— Привяжите парус! — скомандовал я матросам. — Привяжите его немедленно, или вы мне ответите! — Они заметались, как сумасшедшие.