Miss_Vinter - Гарри Поттер и Фактор Неопределённости Страница 24

Он прочистил горло, и она опустила руки, выставив на показ заплаканное лицо. Улыбнулась.

— Ты в порядке?

Он кивнул и попытался сесть. Гермиона встала и положила руку ему за плечи, помогая принять сидячее положение.

— Кажется, да. Тебе ведь не пришлось опять меня будить, а?

— Нет, — сказала она, наливая ему чаю. — В этот раз некромиметическое заклинание не сработало, ты был просто без сознания.

— А ты тут что делаешь? Разве ты не с Джеральдом должна гулять?

Она нетерпеливо отмахнулась.

— Джордж мне сову послал, я немедленно вернулась домой.

Гарри уставился в чашку у себя на коленях.

— Тебе не обязательно было это делать.

— А ты как хотел? Чтобы я оставалась на той невыносимо неинтересной вечеринке, пока ты тут холодный валяешься? Ну уж нет.

Он слабо улыбнулся, настолько признательный ее присутствию, что словами бы это выразить не смог.

— В этот раз было по-другому.

— Слабее? Заклинание оно не активизировало… может, оно было дальше от цели.

— Нет. Оно было ближе.

Гермиона нахмурилась:

— Не вижу в этом смысла.

— Знаю. Не могу объяснить, но у меня создалось ощущение, будто, что бы я ни испытывал, на этот раз оно было ближе… но мягче, словно они не хотели нанести слишком сильный удар.

— Это чушь, Гарри. Если на тебя влияют темные силы, им будет мало дела до твоей боли.

— Я знаю лишь то, что чувствовал.

Она взяла с прикроватного столика конверт:

— Это тебе пару минут назад пришло.

Он взял конверт, рассматривая почерк на нем.

— От Сабиана.

— Что за Сабиан?

— Мой лучший агент. Если какой человек и умеет становиться призраком, то это он. Я попросил его незаметно навести справки о Сорри и вообще, держать ухо на земле, — он вскрыл конверт и прочитал записку, по мере чего за его лицом наблюдала Гермиона. Наконец, он засунул записку обратно.

— Хорошие новости, или плохие?

— Чтож, хорошими их не назовешь. Сабиан пишет, что не раз и не два слышал имя Сорри, но никогда его не видел, а как только стал задавать вопросы, обнаружил некоторые обеспокоивающие подробности.

— Например?

— В темном кругу такие пересуды, будто Сорри… — он в нерешительности остановился. — Он новый лейтенант Волдеморта.

Гермиона будто приросла к стулу:

— Гарри, Волдеморт мертв. Ты убил его. Ты говорил, что кто-то метит на его лавры и использует его методы… возможно, Сабиан имел ввиду, что Сорри новый лейтенант той особы.

Гарри закусил губу, потом повернулся к ней, смерив проницательным взглядом.

— Гермиона, мне нужно кое-что тебе сказать, что-то такое, что не должно выйти за пределы этой комнаты, — она кивнула. — Дело в том, что… Волдеморт не мертв.

Выражение ее лица застыло, словно она не была уверена, как реагировать.

— Извини? Он не мертв?

— Не совсем, нет, — он опустил глаза на одеяло, избегая ее взгляда. — После того, как я его последний раз победил, было решено, что мы дадим людям считать его мертвым… в сущности, он настолько мертв, настолько это для него возможно. Видишь ли, Волдеморт долгие годы не был по-настоящему жив. Он существовал в своего рода присмертном состоянии, удерживая себя на этом свете одной только силой воли и могуществом собственной злобности. То, в чем нет жизни, не может быть убито. Однако мне удалось загнать его настолько глубоко в себя, что у него больше никогда не будет доступа к силам.

Гермиона в неверии качала головой:

— Не могу в это поверить!

— Кабы люди знали, что он все еще существует, всегда нашлись бы желающие помочь ему вернуться к власти. Мы подумали, что если бы все считали его мертвым, то его наследие тоже вымрет, — он поднял глаза на нее. — Похоже, мы недооценили упорство зла.

— Кто это — “мы”?

— Я, Министр Фадж… Канцлер Федерации, профессор МакГонагалл. Только вот сейчас… я единственный, кто знает. Те немногие, что были в курсе дела, заставили меня применить к ним Заклинание Забвения, чтобы никогда не выдать секрета, потому как не будут его помнить. Они доверили это знание мне, и если бы он показал признаки возвращения, они доверили мне снова взять битву на себя, — Гермиона ошеломленно смотрела ему в лицо. — Это была моя самая тяжелая тайная ноша, Гермиона. Держать работу в секрете от тебя было ничто в сравнении с этим… и я нес ее в одиночку, каждую минуту борясь в желанием рассказать кому-нибудь.

— Но теперь и другие должны об этом знать, раз говорят, что Сорри — его новый слуга. И когда Аллегра упоминала своего нового повелителя, она, должно быть, тоже имела ввиду Волдеморта!

— Знаю, это-то меня и беспокоит. Если он снова собирает силы и подсылает ко мне последователей, дабы продемонстрировать свою мощь, значит, он готов бросить новый вызов.

Гермиона встала и принялась мерить комнату шагами.

— Мы должны сказать Лауре о своих подозрениях насчет Сорри.

Гарри вздернул голову, на лице его отобразился ужас.

— Нет! Это исключено!

— Она имеет право знать! Она может быть в опасности!

— Гермиона, ему нельзя знать, что я на него вышел! Если мы сообщим Лауре, она ничего с собой поделать не сможет и что-нибудь ему по этому поводу скажет! Я не могу рисковать засветиться на таком раннем этапе игры.

— Я все еще не до конца уверена, что он злой.

У Гарри отвисла челюсть:

— Что еще нужно, чтобы тебя убедить? Чтоб он у тебя на глазах взорвал полный автобус школьников?

— Пока что все полученные сведения — косвенные и являются информацией из вторых рук…

— В этом деле все только так. Помнишь, что я тебе говорил о факторе неопределенности? Я знал, что тебя никогда не устроит возможность ошибки.

— Мы обязаны сказать Лауре правду, или хотя бы предупредить!

— А зачем ее надо предупреждать? Тебя послушать, так Сорри невинен как ягненок!

Теперь они оба почти кричали.

— Прекрати, Гарри! Я просто пытаюсь учесть все варианты!

— Кроме того, что если мы поставим ее в известность, то у меня может не остаться ни единого шанса его остановить!

Оба замолчали, со злостью уставившись друг на друга… больше, похоже, сказать было нечего.

Гермиона плюхнулась в кресло возле кровати; гнев ушел, уступив место утомленности.

— Как у тебя это получается? — уже тихим голосом сказала она. — Как ты принимаешь такие невозможные решения, когда на другой чаше весов — человеческая жизнь?

Гарри вздохнул.

— Это моя работа.

— Она хоть когда-нибудь бывает легче?

Он встретился с ней взглядом.

— Вряд ли.

Гермиона вздохнула и осела в кресле. Гарри потер лоб, не переставая хмуриться.