Икан Гультрэ - Тайны родства Страница 24

— И? — вопросительно посмотрела я на императора.

— И — все! — улыбнулся он с облегчением. — Теперь над вами невозможно совершить обряд помолвки или бракосочетания.

— Что это вообще такое было?

— Древняя магия императорского рода.

Древняя магия. Родовая. Это значит, родословная Рамериха по прямой восходит к первым правителям Ниревии. Магия, которая пугала меня своей чуждостью. Она не имела ничего общего с той наукой, которую преподавали в магических школах, не подчинялась никаким законам. Вернее, мы просто не знали тех законов, на которых она базировалась. Она жила в крови — как и сила магических народов вроде саа-тши. Да, та сила тоже меня немного пугала — именно своей непонятностью, необъяснимостью, но… она была моей. Становилась моей. И возможно, когда-нибудь я сроднюсь с ней настолько, чтобы понять, как она действует.

— А у тебя есть родовая магия? — спросила я вечером графа Дайвирского.

— Откуда? — рассмеялся Лэйриш. — Я ведь из боковой ветви, основная прервалась лет двести назад.

— Но… Твои волосы!

Двухцветные волосы в Ниревийской империи были признаком принадлежности к основной ветви правящей династии — как в императорской фамилии, так и в графствах и герцогствах, бывших некогда самостоятельными государствами и позже вошедших в состав империи. Вот у сегодняшних герцогов Алейских волосы были однотонными, черными. И это значило, что они происходят из боковой ветви.

— Это всего лишь значит, что кровь основной ветви во мне сильна, были родственные браки уже после разделения ветвей. Я тебя разочаровал? — улыбнулся мужчина.

Я помотала головой:

— Скорее, заинтриговал. Я до сих пор думала, что уже разобралась в этом вопросе. Оказывается, все не так просто, как мне казалось. Этот мир постоянно напоминает мне о том, что я в нем новичок. Только поверю, что уже освоилась, как он поворачивается очередной гранью.

— Невозможно знать все о мире, даже если живешь в нем с рождения, — Лэйриш развернул меня и прижал к груди.

— Угу, — пробормотала я ему в рубашку.

Мы все чаще проводили вечера наедине — или в его апартаментах в школе, или в городе, когда получалось. Это было наше время: затишье в череде моих странных приключений позволило мне сосредоточиться на осмыслении собственных чувств. И как-то незаметно пришло понимание, что Лэйриш — мой человек, что никто другой мне не нужен, что именно в его объятиях я нахожу успокоение и чувство защищенности. "Держи меня крепче, — хотелось шепнуть, — не выпускай". Но я не решалась озвучить это. Равно как и свое желание перевести отношения на другой уровень. А Лэйриш об этом не заикался — то ли берег меня, то ли просто не спешил, приручая постепенно.

А потом началась весна, и в первые же дни сезона я получила сообщение от Эниэры-Льерэ, что они с мужем уже в Лербине и надеются на встречу. Все еще тревожась и сомневаясь, я, тем не менее, пригласила их к себе домой в ближайший выходной.

Ну что сказать… Лейтиниэр из клана Льерэ был хорош собой… как все эльфы, супруга же его представляла собой то сочетание изысканной красоты и обаяния, от которого дух захватывает — не холодная красота застывшего мрамора, а живое чудо, не для любования и восхищения со стороны, но для радости общения.

За травяным отваром, приготовленным по моему собственному рецепту, постепенно налаживалась наша беседа. Сперва Эниэра стеснялась, все оглядывалась на мужа, а тот смотрел на нее глазами, полными нежности. Наконец, эльфийка решилась:

— Я третья дочь в семье… Вам это о чем-нибудь говорит?

— Разве что о том, ваша семья… несколько нетипична. Все же у эльфов редко бывает больше двух детей.

— Вот именно, поэтому третья дочь по обычаю посвящается Лесному Источнику.

О Лесном Источнике я кое-что знала, но без подробностей: вроде бы мощный природный магический источник в сердце Лиотании. Источники такой силы — большая редкость. Этот щедро питал весь эльфийский материк и служил объектом поклонения, считаясь воплощением божественных сил. Возможно, так оно и было на самом деле. При источнике имелся храм, но здесь мои скудные познания заканчивались — я не имела ни малейшего представления, что происходит в храме и для чего посвящают источнику девиц.

— Третьи дочери олицетворяют собой плодовитость эльфийских семей, — все еще смущаясь, продолжила Эниэра. — Нас отдают в храм на обучение в очень юном возрасте, и мы осваиваем там высоты природной магии, пение, игру на музыкальных инструментах и… искусство ублажения мужчин. Юноши из знатных семейств, едва достигнув совершеннолетия, должны совершить паломничество в храм Источника. Они приносят особые жертвы, а потом получают на ночь одну из храмовых служительниц. Считается, что после этого молодой человек окончательно вступает во взрослый возраст и готов к продолжению рода. Иной раз приходят к Источнику мужчины и в более зрелых годах, если у них без видимых причин не рождаются дети… или плодовые деревья в их садах приносят слишком скудный урожай.

— Вот как? — хмыкнула я.

Как-то мне это все не нравилось. Вроде бы веяло древностью от подобных традиций, той самой магией, которая была выше моего понимания, и в то же время чувствовалось какая-то неправильность, словно в незапамятные времена божественное незаметно подменили человеческим… или эльфийским, не столь важно.

— Да… — эльфийка потупила взор. — Так случилось, Лейтиниэр стал первым мужчиной в моем служении. И единственным. Он просто не отпустил меня после той ночи, забрал с собой, — и она бросила на мужа признательный взгляд.

— О! — удивилась я. — Такое допускается?

В нарисованную мною картину это никак не укладывалось.

— Ну как сказать, — вздохнула Эниэра, — никто не вынуждает девиц навсегда оставаться в храме, мы вольны уйти в любое время. Другое дело, что идти нам обычно некуда. Семьи от нас уже отказались, принимать обратно отданную в храм дочь считается вопиющим нарушением традиций. Замуж нас не зовут по одной-единственной причине — все мы бесплодны.

— Все?! Как так может быть?

— Нас готовят к служению, не только обучая, но и внося изменения в сферу жизни, после которых девушка уже никогда не сможет иметь детей.

— Простите мне мое удивление, — я попыталась сформулировать свою мысль как можно деликатнее, — мне это кажется очень странным: служительницы культа плодородия сами бесплодны.

— Это кажется странным не только вам, — вмешался в беседу Лейнитиэр, — но традиции в эльфийском обществе — это нечто, зачастую стоящее над здравым смыслом, — мужчина криво усмехнулся.