Ольга Макарова - iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан Страница 24

Серег внимательно посмотрел на сына звезд. Тот терпеливо ждал его решения…

— Я дам тебе людей, — тяжело произнес Серег. — Лучших Охотников и Инквизиторов: молодежь не справится с детьми тьмы.

— Я постараюсь, чтобы они вернулись как можно скорее и в полном составе, — горячо пообещал Орион.

— Не сомневаюсь, — Серег лишь горько усмехнулся в ответ. Мельком глянув на перевернутую фотографию, он решительно отодвинул ее на край стола. — Нам нужно что-то менять, Орион, — сказал он решительно. — Мы зашли в тупик…

В дверь постучали снова.

— Кто? — неожиданно рявкнул Серег; Орион невольно прижал к голове уши в подсознательной попытке сберечь их от резкого звука.

— Охотник из Ставры, с вестями, — сообщили из-за двери.

— Да… я же послал запрос насчет лихорадки, — безрадостно произнес Серег и велел: — Заходи, Охотник!..

Ставра — городок маленький, и потому в нем размещается всего одна боевая семерка. Обычно с вестями оттуда в Столицу отправляли на трансволо того парня — Саарина Травеля. На это раз явился главный Охотник города — Таур Метреде, и это настораживало.

— Лихорадка в Ставре и в малых окрестных поселениях побеждена, — заявил он с порога.

Такая бесцеремонность никого не удивила: если ты Охотник первого или второго уровня, ты вправе общаться с самим Серегом почти на равных… удивительна была сама новость.

— Каким образом — побеждена? — спросил Серег, подозрительно прищурившись.

— Люди здоровы, — ответил Таур. — Не только лихорадка, другие болезни побеждены тоже. Ранения излечены. Госпитали пусты, Серег.

— Панацея? — усмехнулся Серый Инквизитор, пожав плечами. Сын звезд вопросительно поднял бровь, так же ожидая объяснений.

— Сложно поверить, но это действительно панацея, — подтвердил Таур и обстоятельно объяснил ситуацию…

…Да-а… сложно было поверить в сказанное им… Если б такое говорил желторотик Саарин Травель, Серег бы, пожалуй, усомнился в его честности, так что Таур Метреде явился сюда не зря.

Итак, два дня назад некий бродячий лекарь принес эту самую панацею. Анок меллеос. Бесцветная жидкость, будучи вылита на рану, вызывает мгновенное ее заживление. Недостатки — грубые рубцы, часто неровно сросшиеся кости и связки. Известен случай врастания инородного предмета в рану.

Смешанный с «кровавым порошком» анок меллеос можно принимать внутрь для лечения болезней. Знахарь утверждает, что любых, но пока были таким способом вылечены лишь лихорадка и воспаление легких. Побочные эффекты — истощение внутренних органов. Особенно страдают желудок, сердце, почки и печень. Потому требуется курс восстановительной терапии — больной проходит его на дому… Строго говоря, боли в сердце или суровая изжога — не слишком большая расплата за излечение скоротечной лихорадки, вызывающей смерть в половине случаев. А грубые шрамы — за возможность выжить при смертельном ранении…

Иными словами: панацея…

— Хм… — Серег нахмурился и задумчиво потер подбородок. Все это было неслыханно, подозрительно и навевало мрачные мысли, но не верить опытному Охотнику у Серого Инквизитора не было никаких оснований: Таур говорил честно и искренне желал помочь Омнису в грядущей войне. Потому и пришел сюда с этой новостью.

— Этот знахарь… Палюс… говорит, что мог бы организовать массовое производство своего зелья, — осторожно намекнул Охотник.

— Хорошо, — отозвался Серый Инквизитор. — Он прибыл с тобой?

— Да.

— Пусть войдет.

…При виде жизнерадостного Гердона Лориана Серег уронил голову на грудь и страдальчески прикрыл лицо ладонью.

Таур и Орион с недоумением переглянулись и обратили взоры к правителю Севера, ожидая, когда он скажет что-нибудь, что прояснило бы ситуацию. Судя по всему, этого бродягу Серый Инквизитор знал прекрасно. Ориону же его лицо было знакомо до боли — в свое время некий Гердон Лориан изрядно попортил кровь бессмертным своими выходками, — но сын звезд и мысли не допускал, что это он: настоящий Гердон, по его подсчетам, должен быть уже стариком, и этот парень мог бы сойти за его внука.

Ничуть не смутившись оказанным ему приемом, бродячий знахарь спустил с плеч свой невероятный рюкзак, с которым так и не расставался с самого начала пути, и, удобно оперевшись на него, устремил ясный, терпеливый взгляд в сторону Серега.

Наконец Серый Инквизитор нарушил молчание:

— Ты зря испытываешь мое терпение, Гердон Лориан, — сказал он с тихой угрозой в голосе. — Только из уважения к Владе и к тому, сколько сил она затратила на то, чтобы такой убийца и проходимец, как ты, ходил молодой и здоровый, я не испепелю тебя на месте, — выдержав паузу, Серег добавил: — Советую убраться с глаз моих, пока я не передумал.

«Так, значит…» — вполголоса пробормотал Орион, невольно сжав кулаки… Именно. Тот самый Гердон Лориан — создатель «звездного яда»…

— А-а, привет, Орион, — улыбнулся Гердон, заметив, как изменилось лицо сына звезд… Ничто не помешало бы теперь признать в бессмертном мудреце прежнего кровожадного пирата. Надо быть настоящим сумасшедшим фанатиком, чтобы осмелиться шутить с таким. — Давно не виделись, — как ни в чем не бывало ухмыльнулся Гердон и обратился к Серегу: — Так ты не хочешь ничего знать о панацее? Даже на грани войны?.. Ну же, Серег, — произнес он с издевкой, — если ты сейчас принесешь тысячи Охотничьих и гражданских жизней в жертву собственному самолюбию, мне придется признать, что мой брат прав, и все его хансайдональские бредни — тоже правда!.. Поверь мне, я этого не хочу…

Серег издевку проглотил, и даже положил руку на плечо Ориона — этот успокаивающий жест был призван не дать разгневанному сыну звезд немедленно стереть ненавистного болотника в порошок.

— Покажи, как действует твоя панацея, — предложил Гердону Серый Инквизитор, откинувшись на спинку стула и сплетя пальцы рук, тонкие и длинные, какие всегда выдают мага.

Посерьезнев и оставив свой издевательский тон, Гердон попросил у Таура нож. Получив его, знахарь не без сожаления провел лезвием по безупречно гладкой молодой коже на своем предплечье. Холодная сталь окрасилась алым; вязкие струйки крови побежали вниз, собираясь в ладони и стекая с пальцев на мраморный пол.

Гердон вернул Охотнику нож и потянулся за фляжкой здоровой рукой. Ловко открутив хитрую костяную крышку, он пустил тонкую струйку анока меллеоса прямо в рану. Моментально прекратилось кровотечение; на месте пореза вспух уродливый рубец.