Айя Субботина - Сердце мертвого мира Страница 25

  Сенешаль императорского замка как мог старался показать, что просьба регента не кажется ему безумием. Он даже щеки надул, чтоб придать себе важности, но Шиалистану было не до того. На самом деле его больше занимала та из девушек, которая собиралась его убить. Где-то всередке назойливой букашкой вертелась мысль - почему темнокожая рабыня убила и свою сестру? Или то была добровольная смерть? Сговор меж сестрами, когда одна должна была принять смерть, а вторая - убить. Но во имя чего?

  - Прочешите весь замок, - велел Шиалистан Первому стражу замка. Позже, когда шумиха уляжется, рхелец собирался поговорить с ним намного жестче, спросить, как могло получится, что при рабыне не нашли клинка. Сегодня, прежде чем девушек допустили в его комнату, их должны были обыскать с ног до головы - необходимая мера, которую Шиалистан завел, едва поселился в императорском замке. Оказалось, что не напрасно.

  - И откуда только кинжал взяла, змеюка, - Первый страж озадаченно скреб лысую макушку. Ему было ужа много за четвертый десяток, иногда регенту казалось, дасириец стал слаб зрением и в руках его нет должной силы. Но стоило Шиалистану сказать о том на Совете, военачальники все как один становились на его защиту. Даже те, кто был куплен. Здесь цнили венные заслуги, а Первый страж отличился во многих битвах.

  Регент прищурился. Видят боги, ему не хотелось начинать этот разговор сейчас, когда вокруг столько людей и каждое слово после обрастет десятком небылиц и смыслов. Но раз Первому стражу не хватила разумения помалкивать, Шиалистан, обозленный едва ли не до крайнего предела, не собирался попустительствовать глупости.

  - Меня этот вопрос тоже очень занимает, Шилек, - сказал он спокойно. Слишком спокойно, чтоб то не выглядело подозрительно.

  Шушуканье в покоях регента мигом сошло на нет. Боковым зрением Шиалистан видел, как попятились жрецы, прислужники, охранники и стражники. Не успело сердце высчитать пяти ударов, а между Шилеком и регентом образовалось свободное пространство, куда никто не смел ступить. Первый страж непонимающе озирался по сторонам в поисках поддержки, но рхелец налетел на него, точно коршун, не давая опомниться.

  - Скажи-ка мне, Первый страж, откуда бы у рабыни взяться кинжалу, а?! - Регент вошел в раж. Злость на себя за то, что прятался в углу, будто мальчишка, даже не пытался защищаться, скованный страхом, теперь обернулась стыдом. Если кто прознает... Шиалистану делалось гадко от мысли, что вскорости за ним по пятам будет шляться дурная слава труса. Сейчас у него остался последний шанс обелить себя. И этот болван Шилек стал невольным тому соучастником. - Разве не тебе положено следить за всяким, кто ходит по замку, Страж? Проверять каждый рукав, каждую складку, промеж ног, если потребуется? Заглядывать во все щели, проверять все ли ладно с твоим господином!

  Шилек, оправившись от первого потрясения, свел брови. Стоял он понуро, будто никак не мог решить, стоит ли принять ругань, как должное, или дать отпор как того требует воинская гордость. Шиалистан подумал, что если Первому стражу вздумается брыкаться, он непременно воспользуется его оплошностью. В гневе чего только человек не скажет, попробуй потом докажи, что говорила то злость, а не коварный умысел.

  - Твоя служба очень ответственна, Шилек, - продолжал давить собеседника регент. - А уж если ты у простой чернозадой девки заметить кинжал не смог, так много ли с тебя проку. Дай мне ответ, Первый страж, по совести.

  - Приглядывать за теми, кто ходит в твою опочивальню, господин, дело Черной девы, все о том знают. - Он говорил глухо, будто нарочно принижал голос, не давая повода думать, что сорвался на крик.

  - Живии ее зовут! - Рявкнул регент. Пусть он сам про себя частенько называл рхельку этим прозвищем, другим не стоит делать того же в полный голос. Тем более теперь, после того, как Черная дева спасла жизнь своего господина. Первая бросилась на выручку. - Живии охраняет меня, это ты верно сказал, Шилек. Денно и нощно ходит тенью, и не спрашивает дозволения - можно ли, нужно ли. А ты приставлен в замке верховодить всеми стражниками. И какая тогда с тебя польза, если меня нынче чуть не прирезали в собственной постели?

  - Господин, ты меня не вини в том, что твориться за дверьми твоей спальни. С кем знаешься, то и получаешь. Нечего на все подряд головы валить.

  - Что? - Регент резко придвинулся к нему, глядя глаза в глаза. Впервые за многие годы он жалел, что боги не дали ему силы в руках. Стоя нос в нос с громилой Шилеком, рхельцу до смерти хотелось схватить его за грудки и швырнуть оземь. Да так, чтоб у того сил не стало ногами выйти, а только ползком. Но Первый страж хоть и был всего на вершок выше самого Шиалистана, в плечах превосходил того чуть не вдвое. Потому регенту осталось единственное доступное средство, которого судьба отвесила с лихвой - бить противника словом. Пока не сломается. - Ты говоришь с тем, кто кровь дает тебе над головой, кусаешь руку, что кормит тебя.

  Дасириец, будто поняв, что его поймали на неосторожных словах и пути назад нет, демонстративно сложил руки на груди, отчего его плечи еще больше раздались вширь.

  - С каких пор в Дасирийской империи стали рхельцы заправлять? - Шилек поднял кустистую бровь, рассеченную старым белесым шрамом. - Не припомню я и коронации, регент.

  Шиалистан видел его ухмылку так же ясно, как светлый день, хоть Первый страж оставил за собою право хранить каменное выражение лица. Только бровь так и осталась приподнятой, будто кто ее пришпилил. Рхелец понимал, что невольно, сам того не желая, погнавшись за мнимым величием, не заметил как угодил в свою же ловушку. Вышло так, что теперь его поймали на неосторожных словах. И кто? Какой-то безмозглый малограмотный вояка.

  В затылке поселился зуд. Регенту казалось, что именно туда теперь глядят все, кто стал свидетелями перепалки. И от их презрительных мыслей его-то и печет.

  Но оставить слова Первого стража без ответа означало бы признать за ним правоту.

  - Меня хочет дасирийский народ, - регент отступил. - Не я просился во дворец.

  Все морщины на лице Шилека, все складки, оспины и шрамы будто вопили - "Лжешь!", но самому дасирийцу хватило ума молчать.

  - Если ты против, так выстави меня вон - и вся недолга, - подначивал Шиалистан. - Возьми за шиворот - да через порог. Тебе, я погляжу, самому охота на золотом троне седалище пристроить? Сейчас смутные времена в Дасирии, всякий выгоды ищет.

  - Твоя правда, регент, - невозмутимо отвечал Шилек. - Трон покоя не дает всяким проходимцам.

  Шиалистан сделал вид, что не понял намека.

  - Уж не ты ли взялся вершить правосудие? - Рхелец чуть склонил голову на бок, будто впервые смотрел на того, с кем говорил. И отчего та мысль первой не пришла ему в голову? Ведь верно все - кому, как не Шилеку, человеку, в чьей власти находился каждый закуток замка, ничего не стоило " не заметить" кинжала в одеждах девушек? - Я начинаю думать, что ты был в сговоре с этими двумя рабынями. И с тем, кто преподнес их мне в дар.