Степан Мазур - Игры Смерти Страница 25

Вот Ким на ее глазах оттолкнулся от земли. Вот тролль занес над ней свою секиру. Медленно, будто через толщу воды в самой глубокой впадине океана, но все ближе и ближе…

Однако Кима не зря звали акробатом!

Перевернувшись в воздухе, ловкач изогнулся под невозможным углом и, вывернув корпус, ударил тролля кинжалом в глаз. Затем, прямо на лету, Ким зацепился за бицепс своего гигантского противника, подтянулся за долю секунды, и, раскрутившись как на гимнастическом тренажере, свалился на секиру всем телом!

Весил Ким мало, но массы, вероятно, хватило. Тело акробата сдвинуло вектор удара, и лезвие секиры обрушилось не Валькирию, а прямо на ногу тролля.

Тролль рухнул и заревел.

Валькирия шире открыла глаза. Казалось, она что-то закричала. Значит, — озверело подумал Ким, — пришла в себя, слава богу. Однако для самого акробата наступил миг расплаты.

Время вернулось к привычному ритму. Тело замедлилось. Страшное перенапряжение прошлых секунд требовало возмездия.

Акробат упал с руки тролля и ударился головой о броню, защищающую гигантский сапог чудовища. Враг, схватившись за пораненный глаз, на глазах Киры поднял окровавленную ударом секиры ногу и ударил Кима в живот, втоптав в почву, как большого жука.

Смачно захрустели кости. В этот самый момент, откуда-то вне поля зрения на тролля налетело сразу несколько Игроков. Пронзенный четырьмя или пятью мечами, враг упал, привалив Кима плечом. Другие зеленые — «кончились».

Уровень завершился.

Осталась лишь горстка выживших. И тьма.

Единственная на всех!

Светлые пятна парили высоко над землей. Настолько высоко, что Эля с трудом различала пробирающиеся внизу, по ниточкам рек и дорог многочисленные человеческие повозки, лодки и суденышки, одиноких путников, бредущих по пыльной грунтовке и огромные армии, передвигающиеся между величественными крепостями.

Непосредственно под ней пролегала обширная страна, разделенная горным хребтом. С одной стороны хребта желтела пустыня, с другой — шумели леса.

И там и там, как водится, гремело сражение. В пустыне большая масса воинов сражалась с мелькающими тенями, цвета песка. В лесу — сошлись огромные армии. Меж высоких деревьев рубились воины в зеленых плащах и непонятные создания разного роста и габаритов, но все — значительно крупнее обычного человека. С высоты все это казалось мелким и незначительным, мышиной возней, суетой насекомых в большом муравейнике. Эльфийка плыла над подлунным миром, не замечая его страданий…

«Новый уровень, — размышляла она. — Наши души теперь стали Светлыми! То же самое, но… чуть круче».

Она медленно плыла прямо в воздухе.

Как и на прошлом уровне у нее и Дементора почти не осталось физических возможностей. Но в прошлый раз оставался хотя бы человеческий ВИД, пусть и прозрачный, почти незримый. А вот сейчас они с Дементором парили над далекой землей действительно ДУХОМ, то есть нематериально субстанцией практически лишенной как внешнего вида, так и даже пространственной дислокации. Впрочем, нет. Последняя все же была. Вероятно в виде точки, бесконечно ускользающей в пустоту.

Ни рук, ни ног, ни тела.

То, что Эля сейчас ощущала, было невозможно описать скудными человеческими словами. Смеси всех человеческих языков могло не хватить, чтобы понять эти ощущения доброты, тепла, света и любви. Любви с большой буквы. В эти мгновения, она просто любила всех и вся. Весь мир, как одно большое детище Творца!

Паря в небесах, Эльфийка не верила, что подобную Игру могли создать люди. Люди создавали машины и продукты питания, возможно, произведения искусства или архитектуры, но это… Это было выше всего остального, выше самого человеческого разума, выше людского понимания и выше даже, человеческих чувств!

Сколько мозгу нужно получить наркотических средств, чтобы уплыть в подобные ощущения? Это же не адреналин, не всякие там эндорфины, гормоны радости, как от шоколада. Сколько сигналов должна получить кора головного мозга от игрового компьютера, чтобы ощутить все то, что Эля сейчас чувствовала во всей страсти и полноте? Какой программист мог выдумать это? Хотя бы представить себе жизнь без тела? Неужели то, что она ощущала, мог придумать — именно придумать! — какой-то небритый человечишка, любитель пива, отучившийся в ВУЗе на программиста?

— Мы в раю? — как и на предыдущем уровне мысли Эльфийки передавались Дементору невербально. Смесь слов, картин и ощущений давали намного больший спектр общения, чем шлёпание губами в определённом диапазоне звука. И вот это — мысленное общение — тоже изобрел какой-то человек?!

Эльфийка мысленно усмехнулась.

— Подожди, может, я не правильно вижу? — «улыбнулся» Дема, передавая Эле картинку с образом. — Ты, вероятно, сидишь на облаке, поглощаешь нектар и играешь на арфе. Я тут один по стратосфере брожу, да?

Картинка получилась забавная: эльфийскай неформалка с крыльями, длинными дредами и в чёрной майке. Руки в цепях, пирсинг на брови, в пупе и даже в языке. В одной руке девушки бутылка амброзии, в другой — крикливая арфа-гитара. Два угля глаз смотрят пристально, с вызовом. Линзы, не иначе.

«Где как он только родил такие жуткие линзы в своём воображении?»- подумала Эля. Через десяток лет после начала эпохи Куполов каждый человек получил стопроцентное зрение. Даже солнцезащитные очки перестали производить. Ресурсы огромных комбинатов по производству линз, стёкол, дужек и прочих «сверхсложных» запчастей (конечно требовавших отдельных заводов), были отданы центрам стратегических исследований. Разорились тысячи оптик, глазных клиник, поликлиник, отстегивающих некую часть доходов казне. Но здоровье человечества оказалось важнее. С тех пор — очкарик стал нонсенсом. Дань прошлому, как боди-билдинг Дементора или рубилово на мечах Зевса.

— Брось! — усмехнулась Эльфийка. — Я поняла твой намек. Всегда считала арфы, облака и амброзию глупейшим образом Рая.

— А почему? — поинтересовался Дементор. — Сидишь себе на облачке, поёшь незамысловатую песенку и тренькаешь на арфе, закусывая составом, что включает химические наркотики и дарит ощущение полного блаженства. В принципе, такой рай можно в любой клинике устроить, лишь арфы вовремя подвозили.

— Вот умеешь ты испортить идиллию одним махом. Наркотики? Ну что ж, это мысль. Накачаться — и блаженствовать всю жизнь до Царствия Небесного. Или кармического перерождения в баобаб. Или как там? «Дагор Дагоррат»? «Полный песец»? «Рагнарек»?.. Что-то забыла я историю религий.

— Философ ты ни к чёрту.