Кэтрин Мур - Шамбло Страница 25

– Тварь, пожирающая материальные объекты, должна иметь в себе что-то материальное, а значит – уязвимое, – не отступал Джо. – У меня есть бластер, так что мы еще посмотрим…

– Попробуй, если хочешь, – пожала плечами девушка, – пробовали многие, а Оно все так же приходит. Или не приходит, а просто появляется, многие думают, что Оно здесь и живет. Оно… забирает нас где угодно, но чаще всего – в этих залах. Если тебе надоела жизнь, оставайся здесь. Ждать придется недолго.

– Я еще не готов к таким рискованным экспериментам, – ухмыльнулся Джо. – Но если эта тварь живет именно здесь, зачем же вы сюда ходите?

– Какая разница? Не здесь, так в другом месте, ведь от него не спрячешься. Как только Оно проголодается, кто-то из нас обречен. Да и как мы можем сюда не ходить, ведь здесь наша… пища. – Красавица бросила на Техасца странный, опасливый взгляд. – Ты потом поймешь. Но место здесь и вправду опасное, так что лучше уйти. Пойдешь со мной? Мне теперь очень одиноко. – Ее глаза снова наполнились слезами.

– Конечно, конечно. Я буду выполнять каждое твое желание – пока не проснусь, – он улыбнулся собственной шутке.

– Ты не проснешься. – Девушка говорила спокойно и серьезно. – Ты заперт в этой стране, так же, как и все мы, и останешься здесь до самой смерти.

– Тогда пошли. – Джо поднялся. – Думай как знаешь, возможно, ты и права…

Загадочная обитательница сонного царства вскочила на ноги, тряхнув яркими, как солнце, волосами.

– Ну и куда же мы теперь? Туда? – он кивнул на окно.

– Нет, – зябко поежилась девушка.

– А что там такое? Ни земли, ничего, только голубой туман…

– Слушай меня внимательно. – Она взяла Техасца за руку и посмотрела ему прямо в глаза. – Ты останешься в этом мире, потому что отсюда есть лишь два выхода – смерть и другой, гораздо страшнее смерти. А раз так, ты должен принять наши законы, первый из которых – никогда и ничего не спрашивать о Храме. Ты сейчас в Храме. Оно обитает в Храме. В Храме мы получаем… – ее глаза скользнули в сторону, – …пищу. Мы бываем только в немногих знакомых нам залах, не пытаясь узнать об остальных, так безопаснее. Задержав меня на лестнице, ты спас мне жизнь – ушедшие в эту туманную мглу не возвращаются. Я должна была сразу догадаться, что ты не из нашего мира, ведь мы не знаем, куда ведет эта лестница, не знаем и не пытаемся узнать… Я не знаю, что такое эта голубизна за окнами галереи – и не хочу знать. Сквозь другие окна можно увидеть совершенно невозможные вещи, проходя мимо, мы отводим глаза. Тебе тоже следует поступать именно так… – по лицу девушки скользнула тень улыбки. – Пошли.

Покидая галерею, Джо еще раз оглянулся на окна, выходившие в голубое ничто. В узком зале его спутница свернула налево, к скрывавшемуся за зеленовато-сиреневым туманом выходу. За тройной аркой главного портала Храма Техасца ожидало необычное зрелище. Солнца не было, все вокруг освещал голубой купол небосвода. Воздух казался многометровой толщей чистой, кристально прозрачной воды, время от времени по нему пробегала мелкая, еле ощутимая рябь.

Над ярко-зеленой травой луга возвышались вполне земные деревья; вдали искрилась голубая полоска озера. С первого взгляда все здесь казалось абсолютно нормальным, и только отдельные, не очень, вроде бы, значительные детали… Ну, например, трава.

Они направились к озеру, и Джо обратил внимание, что короткие травинки словно расступались перед босыми ногами девушки. Трава на лугу колыхалась, по ней пробегали длинные волны, очень похожие на круги от брошенного в воду камня, только здесь круги не разбегались, а сбегались, и все это – при полном безветрии.

– Т-трава! – Голос Техасца невольно задрожал. – Она же… Она ч-что, ж-живая?

– Конечно, – безразлично откликнулась девушка.

Проходя под деревьями, Джо услышал шелест листьев, поднял голову и увидел, что ветки склоняются вниз. В этом движении чувствовалась некая зловещая заинтересованность, деревья явно наблюдали за людьми, как и трава, волнообразное движение которой сопровождало их на каждом шагу.

Озеро было того же сонно-голубого цвета, что и туман в Храме, зеленые и сиреневые разводы на его поверхности сохраняли четкую, постоянную форму.

На берегу стояло – беседка не беседка, часовня не часовня – маленькое строение из розоватого камня с тремя огромными, чуть не во всю стену окнами.

– Вот здесь я живу, – девушка небрежно указала на пустой прямоугольник дверного проема. – Заходи.

В странном доме с белыми, без единого пятнышка стенами не было никакой мебели, кроме двух низких, застеленных голубыми покрывалами диванчиков.

– А что, если ветер или вдруг похолодает? – скептически поинтересовался Джо. – И где ты ешь? Где твои книги, одежда, еда?

– У нас здесь не бывает ни холодно, ни жарко, всегда как сейчас, и ветра тоже никогда не бывает, – улыбнулась девушка. – Книг у меня нет, пищи тоже – мы питаемся все вместе, в Храме. Одежда хранится под ложем.

– А чем же ты тут занимаешься?

– Занимаюсь? О, я купаюсь в озере, сплю, гуляю в роще. Время бежит очень быстро.

– Весьма идиллично, – усмехнулся Джо, – только я бы на стенку полез от скуки.

– Зная, что каждый момент может оказаться для тебя последним, стараешься насладиться жизнью во всей ее полноте, – без тени улыбки возразила девушка. – Растягиваешь время, как только возможно. Нет, мы не скучаем.

– Так у вас что, совсем нет городов? Где живут остальные?

– Собираться большими группами опасно. Оно… любит толпу. Мы живем по двое, по трое, некоторые предпочитают одиночество. Городов у нас нет. Мы ничего не делаем – какой смысл браться за что-либо, если не уверен, что успеешь закончить? Пошли на озеро.

Взяв Техасца за руку, она повела его к озеру и молча опустилась на желтый, как цыплячий пух, песок узкого, безукоризненно чистого пляжа. Джо сел рядом, он смотрел на цветные пятна, парившие в туманной голубизне воды, стараясь не думать об этой цепи фантастических событий. Впрочем, обстановка и так не располагала к размышлениям – тускловатая голубизна и тишина, еле слышный плеск воды, похожий на мерное дыхание спящего… тяжелый, неподвижный воздух…

Впоследствии, вспоминая этот сон, Джо так и не смог решить, уснул он тогда или нет; как бы там ни было, через какое-то время он услышал шорох. Подняв свесившуюся на грудь голову, он увидел, как девушка, успевшая уже умыться и переодеться, садится на прежнее место. Техасец не помнил, чтобы она уходила, но это его не удивило и не встревожило.

Свет тускнел и расплывался, землю окутывали голубые, мглистые сумерки, пронизанные теми же сонными, приглушенными красками, что и зеркально гладкая вода озера… Джо не имел ни малейшего желания уходить куда-нибудь с этого берега, вставать с нежного, прохладного песка, он не думал ни о чем, не ощущал ничего, кроме огромной тишины и полного, небывалого покоя.