J.M. - Убийца теней Страница 25

Точно в лихорадке шептал так Дарлен, сам с собой разговаривал. И если бы был рядом видун, увидел бы, как второй темный бутон за его спиной распускается, ларв гордыни и веры в свою правоту, как в единственную истину, существование обретает.

Но не было рядом видуна. Некому было ужаснуться, правду узрев.

А в грязной подворотне квартала Сорметт давилась слезами, стирала кровь с разбитого лица золотоволосая женщина. Хватала ртом воздух - сломанным носом не вздохнуть. Рядом сводник матерился на чем свет стоит, проклиная того, кто его живой товар испортил. Да толстая рябая старуха, что девицам вроде служанки была, суетилась бестолково, квохтала:

- Лекаря бы, лекаря...

Болтала только, а сама за лекарем не шла - неизвестно ведь, захочет сводник ему платить или нет.

***

Разложив перед собой карту Лоретта, Ярла отметила три места, где убитых оборотнем людей нашли. И еще несколько мест, тех, в которых по наиболее достоверным свидетельствам зверь показывался. Говорили эти отметки мало о чем. Да все в лореттском деле пока мало о чем говорило. А когда так - одно остается: брать оружие и отправляться на охоту. А там уж как придется...

Как раз время охоты и подходит, солнце садится за горизонт. Время охоты и время ларвов.

Бинты на пальцы, на запястья намотать - это в обязательном порядке. А сверху еще перчатки кожаные - так и руки лучше защищены, и нож держать сподручнее, и тетиву натягивать.

На грудь - перевязь с метательными ножами. Кинжалы в ножнах на пояс, все три. Колчан со стрелами - туда же, на пояс. Со всех сторон чехлами с оружием пояс обвешан, да еще и кошель болтается. Но ничего, Ярла знает, как все это добро для себя удобно расположить.

На лук - тетиву натянуть. Сегодня уже не разведка, сегодня нужен он. В начулье его и за спину, и закрепить, чтобы не мешал, не болтался, чтобы ножевая и лучная перевязи одна в другой не путались.

По малолетству наслушалась Ярла рассказов одного фейренского соседа, старого Суора, про то как в молодости он в Виеттии жил и участвовал в городском ополчении. Время тогда было неспокойное, илленийские города один с другим чаще, чем теперь, враждовали. Вот и на Виеттию двинулись норвейрские отряды. Ополченцы город защищали. Суора определили в арбалетную сотню. Говорили потом, в том, что не удалось норвейрцам приступом Виеттию ни с моря, ни с суши взять, арбалетчиков немалая заслуга.

- Что это ты на охоту вместо лука самострел не берешь? - спрашивала Ярла отца. В мыслях ей это оружие куда более внушительным представлялось.

Ольмар объяснял: самострел только и хорош, что при осадах, когда за стенами укрываться можно, ну а если не за стенами - то хотя бы чтобы пехота прикрывала стрелков, пока они арбалеты заряжают. А если охотишься, да не на кого-нибудь, а на ларва, тут часто скорость важна. Пускай в дальнобойности лук проиграет арбалету, но в скорострельности - никогда. Ночью-то, да еще, к примеру, на бегу, попробуй с ним сладь.

Потом, когда постреляла Ярла раз сама из арбалета, пришлось ей с отцом согласиться. А жалко: видом-то, и правда, внушительная штука. Вот надела бы она такую на спину на перевязи, прошлась по улицам - сразу видно, серьезный человек, если с таким оружием серьезным... Подумала так и самой смешно сделалось. Не ради чужого мнения сумеречные охотники оружие носят, ради дела.

Когда Ярла собиралась уже из комнаты выйти, явился, на пороге ее застав, посыльный от сотника Герена. Сообщил, где сегодня планируют патрули пойти, спросил, нет ли у нее предположений каких - насчет самых опасных мест в городе, к примеру. Ярла ответила, что схема движения патрулей, сотником составленная, вполне подойдет. Не хуже и не лучше любой другой... потому что пока о поведении зверя ничего определенного сказать нельзя. Про себя добавила, что, когда в городе ночная тварь бродит, все места можно одинаково небезопасными считать.

- А вы сами как и куда пойдете? - с любопытством поглядывая на торчащий из-за ее спины лук, поинтересовался посыльный.

Может, думал, что она с одним из патрулей отправится - побоится одна. Или иначе: покомандовать захочет. Кто же его, посыльного, знает, какие у него мысли в голове. Но Ярла сказала, что сама по себе пойдет.

На всякий случай сориентировались они по карте, условились, что в старой башне, где прежде водный резервуар находился, будет пункт связи. Там постоянно будет стражник находиться, через которого обе стороны смогут друг другу важные вести сообщить, если будут таковые.

До тех пор пока светать не начало, бродила Ярла по городским улицам, к местам прошлых убийств подходила по нескольку раз, затаивалась. Бывает иногда, что ларвы на прежние места возвращаются. Бывает - но не сегодня. Впустую прошла ночь.

5. Рукопись Талвеона

В "Карася" Ярла вернулась, когда уже совсем светло стало. Спать себе назначила ровно четыре часа. Хватит. Но и меньше нельзя, а то плохой из нее будет охотник.

Проснулась точно в срок. Как и вчера, пробежку устроила для разминки. И для удивления постояльцев, как же иначе. Ну-ну, пусть их, удивляются, гадают, что за странности у нее. Потом привыкнут. Но лучше бы не успели привыкнуть, лучше бы побыстрее она свою работу сделала.

Когда Ярла поднималась обратно к себе в комнату, на лестнице ей попалась Саулина. Спросила:

- Может, гос... может, вам надо чего?

Никак не привыкнет, что не нужно "госпожу" добавлять.

- Да вроде нет, и так все хорошо, спасибо тебе.

Заулыбалась девушка. Видно, мало кто ее за работу благодарит.

- А я вот, глядите, вам яблок несу. Спелые, вкусные, только что сорвала.

- Ну, спасибо.

Взяла Ярла у Саулины корзинку с яблоками. И правда, спелые - вон, красно-полосатые какие, и аромат теплый, солнечный. Тут же и на душе тепло сделалось. А сумеречному охотнику важно это, чтобы иногда тепло становилось на душе.

После завтрака пошла Ярла в город. Официальные источники, стража с ее отчетами, не помогли - значит, неофициальные задействовать надо. Это полезно бывает.

До сейманского квартала Ярла добралась без труда. Добралась бы, даже если бы у нее до сих пор карты Лоретта не было, с первого дня его расположение запомнила хорошо.

Опять в особую эту здешнюю атмосферу окунулась. Где-то, слышно, поют, на гитаре лениво наигрывая, низкий женский голос о роковой страсти да о кровной мести выводит строчки.

Почти что под открытым небом, под легким тканым навесом, на рейки натянутом, сейманские мужчины - и молодые, и средних лет, и пожилые - за столами сидят. Кто густо заваренный травяной чай попивает, кто вино. Но не крепче вина - ничего. Крепче - разве что по праздникам. Горьких пьяниц среди сейманов не много.