Кэтрин Куртц - Камбер-еретик Страница 25

Между тем во время бури в магическом круге он не отваживался дышать. Сейчас он видел только маленький смерч над чашей. Воронка вихря коснулась поверхности воды, подняв рябь, затем все стихло.

Когда вода в чаше успокоилась и единственным движением в круге оставалась дрожь в его руках, Синил закрыл глаза и передал чашу Йораму. Йорам, нисколько не смущенный происходящим, торжественно поклонился, и непомерная глубина открылась в его серых глазах, глядевших из-под капюшона,. Поднеся чашу к Элрою, он накрыл ее точно так же, как раньше делал Синил.

— О, Господи, священны деяния Твои. Молим Тебя, пошли Архангела огня, благословенного Михаила, чтобы вода эта зажглась Твоей любовью и стала священна, чтобы все, кто пьет ее, могли управлять Огнем. Аминь.

Еще одно мгновение Йорам держал руку над чашей, затем отвел ее немного в сторону, хотя по-прежнему прикрывал большую часть поверхности. В открывшемся пространстве блеснуло пламя, превратившееся в огненный шар величиной с яйцо. Шар поднялся вверх на ладонь и повис. Пламя ревело, точно в кузнице, наполняя круг своей силой.

Выждав немного, Йорам стал осторожно опускать руку и, казалось, прижимать огненный шар к поверхности воды. Над чашей с шипением взвился пар, но через мгновение все стихло-пламя превратилось в холодный огонь, который едва заметным голубым пятнышком проплыл над водой и, скользнув за край, пропал.

Йорам повернулся к сестре и осторожно, с почтением передал чашу. Грациозным движением она откинула назад взлохмаченные ветром волосы, приняла драгоценную ношу и поднесла ее к груди, вглядываясь в воду.

Затем Эвайн подняла чашу высоко над головой и, пристально глядя на нее, начала молитву.

— О, Господи, священны деяния Твои. Позволь Своему Архангелу Гавриилу, Властелину бурных вод, обрушить на эту чашу дождь Твоей мудрости, чтобы те, кто пьют из нее; могли по праву повелевать Водой. Аминь.

Воцарилась тишина, и в воздухе появилось свечение, Потом молния сверкнула над головами, послышались раскаты грома, и над чашей возникло маленькое темное облако.

Синил тяжело вздохнул, решимость вдруг оставила его, но остальные не двинулись с места, и ему пришлось последовать их примеру. Лицо Эвайн пылало, а ее голубые глаза устремились на то, что она вызвала.

Снова пророкотал гром, но теперь тише и не так угрожающе. Облако пролилось дождем. Почти все капли упали в чашу, лишь несколько-на участников обряда. Когда дождевая капля коснулась щеки Синила, он отшатнулся, преодолевая мучительное желание перекреститься, но дождь прекратился почти так же внезапно, как и начался. Чаша в руках Эвайн снова была просто чашей. По стенкам стекали капли и падали на дорогой келдишский ковер. Эвайн с поклоном передала чашу Алистеру.

Когда Алистер заглянул в магический сосуд и поднял его к лицу, глядя туда, где несколькими секундами раньше висело облако, Синил снова тяжко вздохнул.

— О, Господи, священны деяния Твои, Позволь Ариэлю, Твоему посланнику Тьмы и Смерти, наполнить эту чашу силой и секретами Земли, чтобы все, кто пьет из нее, по праву смогли управлять Землей.

Алистер произнес: «Аминь», и в то же мгновение чаша в руках епископа задрожала, кольцо со звоном билось о стенки, вода забурлила с такой силой, что грозила вот-вот выплеснуться через край. Сначала Синил подумал, что это неверные руки Алистера, как прежде его собственные, сотрясают чашу, но нечто совсем иное порождало тряску и грохот.

Толчки усиливались, даже пол под ногами заходил ходуном, и Синил испугался, что попадают свечи на алтаре. Но тут же почувствовал под ногами неколебимую твердь. Все успокоилось в магическом круге. Алистер поднял чашу еще выше и в знак благодарности той Силе, что побывала в его руках, поклонился. Потом опустил чашу и взглянул на Синила.

— Чаша готова, сир, — произнес он тихим голосом. — Остальное в ваших руках.

Медленно и спокойно окончательно победивший страх Синил принял чашу, прижал ее к груди и, склонившись над ней, мысленно прочел последнюю простую молитву. Стоявший перед ним Элрой дрожал всем телом, но не издал ни звука, Не сделал ни одного движения, но Синил читал ужас в глазах мальчика. Он держал чашу между собой и сыном, в его руках уже не было дрожи.

— Элрой, ты мой сын и наследник. Выпей. С этой тайной ты получишь могущество, которое является твоим священным правом будущего короля этого государства, если это однажды случится.

Медленно руки мальчика поднялись к отцовским, поднесли чашу к губам… И он сделал глоток, второй, третий… Когда чашу забрали и передали Йораму, Элрой повел плечами, закрыл глаза и задрожал еще больше— гис проник в него. Холодный и бесстрастный, Синил положил руки на голову мальчика и вступил с ним в контакт, уже не встречая преград, — чаша сделала свое дело.

Проникая все глубже, он будил в Элрое особенности Халдейнов, закрепляя непреодолимые препятствия, которые будут поддерживать принца и помогать пользоваться способностями на протяжении всей жизни.

Мальчик вскрикнул-это был крик боли и страха, но Синил не отступился. Элрой вновь поддался воле отца и снова застонал, когда последняя преграда была установлена. Синил не ослаблял поток энергии до тех пор, пока вся работа не была выполнена. Потом он притянул мальчика к себе и прижал черноволосую голову к груди, обнимая и поддерживая сына, снова погрузившегося в забытье. Король не пытался скрыть слезы, катившиеся по его бледным щекам.

— Сир? — прошептал Алистер.

— Еще нет.

Синил не отпускал мальчика, стирая воспоминания обо всем случившемся, снимая оставшиеся толчки боли. Наконец он еще крепче обнял маленькое податливое тело и без труда поднял его.

— Теперь он будет спать, — Синил шептал, утирая слезы рукавом. — Без необходимости он ничего не вспомнит. И до тех пор ничего не узнает про эту ночь, пока ему не придется сделать то же самое со своим сыном.

Со вздохом зарылся лицом в черных волосах мальчика, теперь его голос звучал совсем глухо.

— Алистер, ты откроешь врата? Я отнесу его к Рису. Боюсь, и мои силы на исходе. Помоги.

Епископ быстро направился в северо-западную часть за мечом Халдейнов. А Синил добрался до границы магического круга, опираясь на руки Йорама и Эвайн, его покачивало. Врата уже были открыты, Алистер с мечом в руке стоял рядом, а Рис сам вбежал в круг и склонился над Элроем, лежащим на руках отца.

Синил передал мальчика Целителю, вышел из круга и опустился на колени, заставляя себя медленно дышать, но не слишком глубоко, потому что менее всего сейчас ему нужен был приступ кашля. Он дождался, когда Рис, уложив Элроя, проверит его состояние, и знаком велел Йораму внести в круг Джавана. Когда Йорам вошел внутрь, Рис был уже возле короля и вопросительно тронул его.