Сара Бреннан - Невысказанное Страница 25

— И все равно его цвет напоминает мочу.

— Медовый!

— Ты можешь сколь угодно умасливать меня, детка, но мне-то лучше знать, каким я его вижу. — Джаред, посмотрев на неё, ухмыльнулся. Кэми сопоставила выражение его лица с его эмоциями: ей хотелось их запомнить, чтобы впредь знать, как его лицо выражает чувства.

Вот, как значит выглядит лицо "самодовольного идиота, который считает, что он забавен", подметила Кэми. Ни в коем случае не спутать с другими вариациями "самодовольного идиота".

"А все мне уши прожужжали, что английские девушки были такими сладкими", — сказала Джаред, а затем: — "О, эй".

Кэми светилась от гордости, за то, что ей удалось удивить его.

— Я сделала еще один крюк по дороге ко мне домой. Так как ты новичок и все такое.

Тишь леса теперь сменилась спокойствием стоячих вод, тишина будто обволакивала, и её не могли нарушить ни гудение насекомых, ни шелест деревьев.

На поляне рядышком раскинулись два озера, два мерцающих круглых стекла, словно земля нацепила очки. Кэми уже видела, как озера меняли свои цвета, от жемчужно серого под облачным небом или голубого в свете солнца, но прямо сейчас они были зелеными, цвета зеленого бутылочного стекла, которое превратилось в жидкость и залило собой бледный песок. В дальнем водоеме свои ветви купала плакучая ива, какие-то листья скользили по гладкой поверхности, а другие утонули и потемнели.

— Это Лужи Слёз.

Кэми встревожилась, увидев как о серебристую гладь ударились несколько дождинок, но прежде чем она успела предложить найти укрытие, Кэми посмотрела наверх и увидела, как дождевые тучи над ними начали таять. Она опустила взгляд на безмятежно мерцающую воду, заметив небольшую улыбку Джареда. Это была даже не то, чтобы улыбка, которая ни шла ни в какое сравнение с улыбкой Эша, но Кэми могла разглядеть чувства, стоящие за ней. Она могла разделить его радость и перемешать это чувство со своим, что делало эту улыбку теплой, словно прикосновение.

— Разочарованный Дол, Река Разочарований, Лужи Слёз, — сказал Джаред. — А карьер называется «По-настоящему депрессивный карьер»?

— Да, — ответила Кэми. — Кроме того, я проживаю на Улице Верной погибели.

Джаред подошел ближе к озерам. Он стоял, всматриваясь в одно из них, а затем оглянулся через плечо на Кэми.

Кэми вдруг подумалось, что он должен был бы казаться чужаком, мажор в своей потертой кожаной куртке, но это было не так. Он отлично вписывался в окружающий мир. Над его головой свисали деревья, который отбрасывали на него тень, и на долю секунды ей показалось, что его глаза искрятся зеленым. Ей пришло в голову, что Линбёрны жили в Разочарованном доле с незапамятных времен.

— Кажется, я что-то вижу в воде, — сказал Джаред.

Любопытство тут же заставило Кэми позабыть обо всех странностях и стремглав кинуться к Джареду.

— Я ничего не вижу.

— Мне показалось, что я увидел блеск металла, — сказал Джаред. — Может быть, я понадеялся увидеть еще больше колоколов предков.

— Или это были блики солнца в воде.

— Или блики солнца, — согласился Джаред. — Итак, я когда-нибудь увижу твой дом на Улице Верной погибели?

Когда они снова направились к ней домой, после того, как дважды совершили самые длинные кратчайшие пути в мире, Кэми должна была признать, что нервничает. Её дом выглядел нелепым. Только её родители не обращали никакого внимания на новую технологию покрытия крыш, которая была доступна, ох, дай Бог памяти, шесть сотен лет назад, и жили в доме с соломенной крышей. Когда они добрались до него, она с некоторым опасением распахнула ворота, которые из леса вели прямо в сад.

— Никаких шуток по поводу дома Глэссов, — сказала она Джареду. — Потому что мы их все уже слышали.

— А как насчет…

— И это мы тоже слышали, — твердо сказала Кэми.

Ворота распахнулись.

Дом Глэссов был тоже выстроен из котсуолдского камня. Но это был небольшой домишко, уютно устроившийся в низине под лесом. Над желтым камнем свисала темная солома, а перед низкими окнами с ветвей капала жимолость. Над дверью красовалась "Г", а затем царапина в камне, за которой уже шло слово "Дом". Кэми прошла через сад. Траву следовало бы подстричь и ей пришлось еще перепрыгивать через велосипед Томо. Лейка была повешена на стену.

Кэми повернула ключ в замке и, приложив усилие, чтобы открыть дверь, потому что ключ вечно застревает, взглянула на Джареда. Он стоял и смотрел на нее, потом взглянул на дом, и в этот момент он почему-то показался Кэми таким беспомощным. Что было нелепым, потому как Джаред имел вид одного из наименее уязвимых людей, которых ей доводилось встречать. Но что-то в том, как он стоял, заставило её представить мальчишку, стоящего перед витриной магазина, который знает, что не может позволить себе ничего купить.

Глаза Джареда встретились с глазами Кэми. Его настороженность нахлынула, пытаясь выстроить запоздалые барьеры между ними. Это было почти ужасно, когда мнение незнакомца значит так ужасно много.

Кэми махнула рукой: — Добро пожаловать в мое скромное жилище! — сказала она громко, а когда он все еще остался стоять на месте, она протянула к нему руку и уже тише добавила. — Джаред, проходи.

Он не взял её за руку, и спустя мгновение, её окатило холодной волной. Она опустила руку. Как только она развернулась и вошла внутрь, Джаред последовал её примеру. Кэми помедлила на пороге, чтобы разуться, потому что Собо всегда хотела, чтобы, как только перешагивали через порог, туфли переобувались на тапочки, и она тут же вспоминала, что Собо больше нет и надо уже перестать выкрикивать "Обаа-тян!"[2], это потеряло всякий смысл с уходом Собо из жизни, потому что оно было именем для семьи и она всегда в ином случае предпочитала слову "бабушка" — Собо, даже у себя в голове, потому что Джаред всегда был там. Она замешкалась, подняла взгляд, чтобы объяснить это Джареду и увидела, что он уже все понял.

Она одарила его мимолетной улыбкой. Они прошли по коридору и вошли в гостиную.

В первую очередь Кэми нужно было проверить мальчиков: по правде говоря, ей не следовало идти домой так долго, да и ещё окольными путями. Дети могли оставаться в одиночестве в течение пары часов, потому что Тен был патологически ответственным, самым ответственным ребенком во вселенной, но что до Томо, тот никогда его не слушался. В гостиной, как всегда, творился беспорядок, и Кэми чуть не сломала себе шею, запнувшись об один из игрушечных грузовиков Томо.

"Будет лучше, если ты представишь эту комнату — минным полем. Ступай осторожно или взорвешься", — посоветовала она Джареду, а затем добавила вслух: — Ужасное отродье! У нас гость. Скройте следы своих преступлений.