Дочь княжеская. Книга 2. Часть 2 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна Страница 26

— И что теперь делать? — нервно спросила Хрийз.

— Работать, — пожал плечами Эрм. — Вы начали хорошо. Надо завершить начатое…

И они работали. Над степью возникало невесомое кружево, прозрачное, звенящее горным хрусталём. Хрийз, как и тогда, в ночь на улицах города, не чувствовала усталости. Нити тянулись сквозь пальцы сами…

А потом пришла Дахар.

Внезапно. Вот, её ещё не было, а через мгновение, ощутив могильный холод за спиной, Хрийз обернулась, и увидела неумершую. Дахар скупо улыбнулась ей, наклонилась, сорвала колосок. Хрийз невольно вскрикнула, ей показалось, будто вместе с ничтожной травинкой окончило свою жизнь что-то ещё…

— Дахар! — крикнула девушка. — Не надо!

Та пожала плечами. Сказала печально:

— Надо.

— Что же вы всё ходите за мной, — с досадой высказалась девушка. — Специально следите, что ли?

— Я всегда буду рядом, Хрийз, — покачала головой Дахар, — Смерть и Жизнь — две части неразделимого целого. Ни вам без меня, ни мне без вас уже не быть.

Она наклонилась и оборвала ещё один колосок.

— Не смейте! — взъярилась Хрийз. — Перестаньте!

— А вы мне запретите, — со смешком, показывая кончики клыков, предложила

Дахар.

— Запрещаю! — топнула ногой Хрийз.

Окружающее пространство поколебалось, как будто сквозь него прошли гигантские волны. Дахар засмеялась и рыбкой нырнула в белёсое марево, всколыхнувшееся под её ногами. Какое-то время Хрийз видела тёмную тень, уверенно уходившую в далёкую глубину. Потом она пропала, а над степью начал расползаться жаркий туман, размывая траву, пряча в себе созданное магом Жизни плетение.

— Пора, — тихо сказал Эрм, крепко беря девушку под локоть.

— Погодите! — воскликнула Хрийз, — А сеть вражеская? Разве её не надо уничтожить?

— Не сейчас.

— Почему? Почему это?!

— Потому, — объяснил Эрм, — что мы видим сеть, но не можем отыскать паука. Он хорошо прячется и наблюдает за нами из своего укрытия, наблюдает. Разве вы не чувствуете этот взгляд?

Хрийз замолчала, с испугом вслушиваясь в окружающее пространство. Она чувствовала только сеть…

— Сеть — это следствие, — пояснил Эрм. — Нам надо найти причину. Обнаружить и обезвредить паука! Иначе он сплетёт новую сеть, которую ни вы, ни я уже не увидим и в неё непременно попадёмся. Это задача не сегодняшнего дня. Пойдёмте обратно.

Пойдёмте…

Хрийз очнулась на больничной койке. В палате стоял полумрак, окна были закрыты рулонной шторой и сквозь ту штору слабо просвечивали зеленоватые огни фонарей уличного освещения. Кажется, стояла глубокая ночь…

Какое-то время девушка лежала, пытаясь вспомнить пережитое на Г рани, ничего не вспомнила, кроме слов Дахар: «я теперь всегда буду рядом с вами…» Вот же зараза! От Дахар, похоже, не отделаешься, во всяком случае, сразу. Как же отвязать её? Как отпустить? Дёрнуло же тогда встать поперёк дороги неумершей. Впрочем, Хрийз тут же вспомнила причину, по которой ей пришлось это сделать: Ель. Не встала бы, Дахар сожрала бы Ель. Что так плохо, что этак нехорошо.

Хрийз села, обхватив ладонями голову. В висках билась тупая, надоедливая боль. Больничные запахи раздражали, полоска света, пробивавшаяся в щель под дверью, раздражала тоже, действовала на нервы глубокая, ватная тишина, какая бывает только в середине ночи. Больница, кстати, вопросов не вызвала. Магическое истощение, ясен пень. Утром придёт Хафиза Малкинична и от души обзовёт всякими словами, она такая. А где Желан, кстати? Тоже в больнице, рядом, через стеночку?..

Хрийз спустила ноги на пол, зябко поджала пальцы. Из-под двери тянуло стылым сквозняком. На миг девушка замерла в испуге: ей показалось, будто сквозняк несёт в себе мёртвые нити потревоженной на Грани паучьей сети. Минуло. Просто сквозняк, ничего больше.

Рядом с постелью стояли больничные тапочки, матерчатые, жутко неудобные, как всегда, на размер больше, чем надо. Хрийз сунула в них озябшие ступни, встала, — голову слегка закружило, замельтешили в глазах чёрные мушки. Потом всё прошло.

В коридоре стояла всё та же тишина. Точно, глубокая ночь… никого. За коридором обнаружился стандартный холл с круглым бассейном-входом в подводную часть здания. Вода в нём стояла вровень с бортиками, её подсвечивали сиреневым и серебристо-алым прилепившиеся к стенкам бассейна флуоресцентные губки и какие-то веточки, не то кораллы, не то не кораллы… А на лавочке у бассейна кто-то сидел. Хрийз подошла поближе и с изумлением узнала Сихар.

— Вы всё ещё не поправились? — спросила девушка удивлённо

— Нет, милая, — улыбнулась целительница, — Всё-таки, мне тогда досталось…

Тогда… Хрийз внезапно поняла, что времени-то прошло не так уж много. Дней десять всего. Или одиннадцать? Может быть, двенадцать? Она запуталась считать.

Проклятая местная система счисления, никак к ней не привыкнуть!

— Присядь, не стой.

Хрийз осторожно опустилась на краешек лавочки. Смотрела на Сихар, подмечая всё: гусиные лапки возле глаз, горькую складку на переносице, поджатые губы. Если отдаёшь слишком много силы, чересчур много, свыше того, что есть в резерве, то старение обрушивается на организм неудержимой лавиной. Его можно обернуть вспять, но… до определённого предела. Хафиза Малкинична после лечения Здеборы так и осталась с чёрными прядями в синих косах…

— С вами всё будет хорошо? — спросила Хрийз.

Сихар чуть улыбнулась:

— Конечно.

— Врёте ведь, — обвинила её девушка.

Целительница отмахнулась ладонью.

— Переживу. Не в первый раз. С тобой-то что случилось, милая? Аура практически на нуле…

Хрийз вздохнула. И рассказала про сеть, про собственное решение её уничтожить, про вмешательство Лае и Эрма… Сихар внимательно слушала, не перебивая, и Хрийз поневоле вспоминала всё новые и новые детали, и рассказывала о них. В конце рассказа нахлынуло звенящее облегчение: выговорилась.

— Паука выманить хотят, — качая головой, говорила Сихар. — Эрм справится, я в него верю. Он — сильнейший маг нашего мира, наместник Империи, и чтобы не справился? Это невозможно.

— Вы его давно знаете? — спросила Хрийз.

— С войны ещё. Он был тогда молод и глуп, но сил у него уже в то время было немало. Счастье, что он остался с нами. Враг из него вышел бы сейчас страшный…

— Так.

Хрийз подскочила от неожиданности. Потом узнала голос: Хафиза Малкинична.

Вот же чёрт! Сейчас достанется…

— Нарушаем режим, — зловещим голосом отметила Хафиза, упирая руки в бока.-Ну, ладно, эта дурная голова, — кивок на Хрийз, — без признаков мозга внутри. Но вы-то, Сихар! Вот уж от кого не ожидала!

— Я знаю свой предел, Хафь, — кротко ответила Сихар.

— Ия его знаю, — отрезала Хафиза Малкинична.

Сихар вздохнула и уныло полезла в воду. Хрийз смотрела на неё, с изумлением понимая, что признанная и уважаемая всеми целительница здорово напоминает сейчас

Юфи. С той только разницей, что её никто не кидает с размаху в воду…

— А тебе особое приглашение надобно? — развернулась Хафиза к девушке. — Сама дойдёшь или помочь тебе?

— Сама, — торопливо сказала Хрийз.

— Смотри мне. Если сейчас же не ляжешь в постель, я это сразу почувствую, учти.

Почувствует, кто бы сомневался. Хрийз послушно ушла в палату, легла. Долго лежала, рассматривая потолок, думала. Сон не шёл. Ни в одном глазу, как говорится.

А потом вдруг словно подбросило внезапным неприятным озарением: Ель!

Сколько дней уже прошло?! Хрийз начала лихорадочно подсчитывать и, само собой, запуталась. В спокойной обстановке она могла не особенно напрягаясь работать в местной системе счисления, но как только выбивало из зоны комфорта, вколоченное в детстве «пятью пять двадцать пять — это надо знать!» брало верх. Хрийз считала, сбивалась, начинала считать снова, и каждый раз получала при проверке разные результаты: то тридцать шесть дней, то тридцать девять, а то и вовсе сорок один.

«Да что я сижу здесь как последняя идиотка! — возмутилась девушка. — Они же там сейчас… если уже сорок дней прошло… то они…»