Вера Чиркова - Вожак для принцессы Страница 26

Кстати, про награду… я вспомнил огромный дом, в подвале которого ютились в клетках оборотни, яркие фонари, свои мысли о нажитом негодяями на чужой крови богатстве, и застарелая обида маглора-практиканта, вынужденного работать с утра до ночи за медяшки, кольнула душу. Раз эти негодяи принимают ставки, значит, должны хранить в доме много золота… или я чего-то не знаю об их обычаях. Простенькое заклинание поиска создалось почти произвольно, скользнуло по дому, заставляя откликаться только один металл.

Несколько бледных разрозненных точек вспыхнуло перед моим мысленным взором на первом этаже, и я повел поисковичка дальше, это кошельки и украшения стражников. Еще несколько светлячков покрупнее нашлось на верхних этажах, и я уже почти решил, что ничего здесь больше нет, как новая находка вспыхнула яркой звездочкой в дальнем конце подвала. Вот это оно, сразу понял я и провел напрямик к этому месту воздушную лиану. Мне даже почти не пришлось раздвигать камни и искать крупные щели: под потолком многих помещений, попавшихся на пути, винных складов и погребов с продовольствием были проделаны оконца вентиляции.

Не было его только в сокровищнице, но это уже меня не огорчило, даже как-то неинтересно забирать деньги, почти не приложив усилий.

Мешки я создал сам, и только успевал подставлять их под звенящую струю монет, колец и прочих украшений.

– Ир, ты где? – Март выскочил из карцера, рассмотрел, что я делаю, и весело хмыкнул: – Я всегда знал, что с тобой мы не пропадем.

– Лишь бы я с вами не пропал, – невольно краснея, буркнул я.

Надо же, как быстро с этими разбойниками я превратился из благовоспитанного маглора в настоящего грабителя! Оказывается, они на меня плохо влияют! Тут я заметил, что оборотень пытается утащить сразу два мешка, и мигом забыл про угрызения совести.

– Ты что, надорваться решил? Брось, я магией унесу.

На прощанье я заделал все следы в стене сокровищницы, повесил на место все замки, снял заклинания с двери караулки. И постарался как можно тщательнее уничтожить следы всех заклинаний. Спустившись в карцер последним, вернул на место сначала решетку и замок, потом, пробравшись в тоннель, поставил и укрепил камни стены. И только после этого скользнул на воздушном кресле к ожидавшему меня магистру. Оглянулся на спокойно темнеющие окна особняка и кастовал отмену уплотнения. Из прекратившего существование тоннеля вырвался порыв ветра, почва под ногами чуть ощутимо дрогнула, но вряд ли это кто-то заметил, кроме нас с Унгердсом.

Завалив воздушной метлой яму и разровняв на ее поверхности листья и мусор, я шагнул в круг и схватился за протянутую руку дроу. Несколько тихих слов – и мы уже стоим на самой вершине его башни, где магистр выложил из плитки портальную пентаграмму.

– Вы целы? – Тонкая фигурка в мальчишечьей одежде метнулась нам навстречу, бдительно осмотрела сначала меня, потом магистра и обиженно шмыгнула носом. – А что так долго?

– Мэлин, – только теперь я начал понимать, как устал и перенервничал, – не зли. Лучше скажи, как там новенькие?

– Иди сам посмотри, – едко фыркнула вредная девчонка, внимательнее присмотрелась, как я топаю по лестнице и тише добавила: – Их Вариса супом кормит, а Таил мозги чистит. Тебя ждут… принимать в стаю.

Глава 11

За окнами бушевала гроза, по-летнему бурная, сумасшедшая, бросала в открытое окно спальни всполохи молний и плотные струи ливня. Резко проснувшись от этого безобразия, я сначала захлопнул воздушной лианой створки, высушил лужи на полу, зажег светильник и только потом понял, что уже утро.

Причем довольно позднее утро. А меня никто не будит, не зовет завтракать, не пристает с расспросами или делами. И мне бы радоваться и цвести от счастья – не об этом ли я мечтал? – но душу почему-то тянет полынно-горькая обида и радоваться не получается.

Хотя, если разобраться, ну какое мне до них дело? Взрослые, сильные парни, почти одного со мной возраста, закаленные в боях и выжившие там, где погибли десятки других. Нужно просто решить, что они не пропадут, найдут себе занятие, жилье, женщин и будут жить припеваючи. А я почему-то никак не могу забыть их замершие в ожидании окрика спины, торопливую, вороватую походку, настороженные взгляды, в которых светилось намного больше звериного, чем человечьего.

И не могу не замирать от предположения, что случится с оборотнями, если их узнают те, кто ставил деньги, чтоб посмотреть, как мальчишек будут убивать. Вот же проклятая пентаграмма! Ну почему мне не пришел в голову этот простой довод вчера, когда троица самых упрямых парней уходила в душную тишину ночи? Точнее, это было уже сегодня, ведь полночь давно минула, когда мы закончили их лечить, кормить и принимать в стаю.

Я резко вскочил с постели и ринулся одеваться, даже не задумываясь пока, куда собираюсь бежать и что делать. Главное, бежать, а не сидеть, сложа руки, возможно тогда еще можно будет хоть что-то сделать, успеть спасти дураков даже против их желания.

Искать легкие туфли показалось мне в такой момент непростительной тратой времени, и я ринулся на лестницу босиком, пробежал до поворота, выскочил на освещенную свечами площадку и сразу пожалел, что не стал обуваться. Оказалось, у нас гости, и не простые. Очень непростые, настолько, что поворачивать назад, когда меня уже увидели, сочли бы просто непростительной дерзостью.

– Доброе утро, – хмуро сказал я и вызывающе прошлепал босыми ногами к столику, за которым устроились правитель, Гуранд и Унгердс.

Эти столики, созданные мною из сорняков, оборотни еще вчера вечером расставили по приемному залу, превратив его в столовую, где могло разом обедать полсотни едоков. А сейчас, кроме нас, сидели только двое, в дальнем углу о чем-то тихо шептались маркиз Зийлар ди Гиртез и бастарда. Надо же как быстро спелись, еще с лестницы разглядев эту парочку, желчно ухмыльнулся я и перестал обращать на них внимание.

– Ты почему босиком? – и не думая проявлять деликатность, напрямик спросил магистр, прежде чем кто-то успел ответить на мое приветствие.

– Не нашел, – пришлось признаться мне.

И тут же по лестнице пронесся легкий топоток стремительных ног, через полминуты пронесся назад, и парнишка-оборотень поставил возле моих ног проклятые туфли.

– Спасибо, – вздохнул я, втискивая в них ноги, и тут же заметил спешившую от кухни Варису с огромным подносом в руках.

Шедшая рядом с ней молодка-дроу несла скатерть и чайник. Вдвоем они мигом накрыли стол, расставили еду и разлили по чашкам душистый чай.

– Спасибо, – повторил я снова, и она улыбнулась мне нежно, как самому удачному пирогу.

– Кушай на здоровье. Если что понадобится, я тут неподалеку буду.