Ирина Бондарь - Светлая сторона тьмы Страница 26

— Куда собралась? — насмешливо поинтересовался Морган, а Дэйя улыбнулась, как будто все шло точно по плану. — Пей давай, разве я зря тебя спасал? Кто меня завтра будет изводить своей неуклюжестью, если ты вдруг умрешь?

Тсаревна с усилием проглотила последнюю порцию зелья и подняла на противного эрла измученные покрасневшие глаза.

— Только ради этого и не умерла, — прошептала она, потом закашлялась.

Дейя рассмеялась, тиски чужих рук мигом исчезли. Девушка воспользовалась моментом и свернулась калачиком на жесткой кушетке, прислушиваясь к странным процессам внутри себя. Лед противоядия сменился щекотным покалыванием, магия восстанавливала пораженные ядом ткани, немного пьянила и придавала странной легкости всему телу. Голоса темных все еще воспринимались с трудом, она практически ничего не слышала из того, о чем они говорили во время приготовления антидота.

— Присмотри за тсаревной, дорогая, — говорил в этот момент Морган. — С минуты на минуту она придет в себя, моя миссия спасителя на этом закончилась. Кстати, теперь мы с ней квиты, я сполна воздал ей за то, что она освободила нас с Шейном там, в Алайе.

— Будто ты только этого и ждал, злыдень! — рейвина рассмеялась. — Уходи, твой испуг, превративший тебя в спасителя тсаревен, испарился, ты снова становишься вредным собой. Дай девочке передохнуть, прежде чем снова начнешь ее изводить. Встретимся на балу.

Тихо скрипнула дверь, а странная мысль, долго витавшая в голове Соланж, наконец обрела форму.

— Как он смог узнать, что я в беде? — девушка резко села на кушетке, заработав приступ зверской боли в висках. — Ой!

— Вот тебе и ой! — Дэйя подошла ближе с огромным кубком, в котором дымилась странная бордовая жидкость. — Кто же встает так резко после подобной потери сил? Пей, это восстанавливающий эликсир. Бал начнется сразу после собрания совета, а нам еще приводить тебя в надлежащий вид. Или ты так и пойдешь в своей короткой сорочке?

Сола недоуменно посмотрела на себя и снова ойкнула, затем покраснела. Значит, чужой мужчина прикасался к ней полуголой, какой стыд! Вряд ли, конечно, он мог думать о шейсе, как о женщине, не при его отношении к никчемной подопечной, но любому унижению должен быть предел. И…ей показалось, или Морган и вправду был там, когда ее выворачивало наизнанку на полу ванной? Ох, она никогда не сможет посмотреть в глаза эрла, мало было его предыдущих насмешек!

— Ты не терзайся слишком уж сильно, дорогая! — рейвина как обычно не слишком ревностно следовала правилам этикета. — Брат спас тебе жизнь и не заставит тебя жалеть об этом, какая-то капля совести имеется и у этого балбеса. Не переживай. Мы обязательно найдем того мерзавца, который чуть не уморил тебя прямо под носом у Найта, как только смог пройти незамеченным службой безопасности? Как самочувствие, лучше?

Кудрявая малышка, носилась по комнате и тараторила без умолку, расставляя по местам склянки с порошками и вязанки трав. Только сейчас Сола почувствовала их приятный аромат, ощутила тепло горевшего совсем рядом камина.

— Да, — тихо и благодарно ответила она. — Как ни странно, ужасно хочется есть, хотя я думала, что после такого на еду не смогу смотреть в ближайшие пару лун.

Дэйя захихикала, по пояс скрылась в одном из десятка зеркал, размещенных по всей лаборатории, а высунулась оттуда с неровно отрезанной половинкой хлеба и стаканом молока.

— Пришлось нагло похозяйничать на кухне, — призналась она в неподобающем рейвине преступлении. — Кушай. На ближайшие дни никакого мяса и вина, только овощи, фрукты, хлеб. Регенерация у тебя работает медленнее, чем у нас, так что придется помочь организму. С другой стороны, я на твоем месте умерла бы в считанные секунды, отведав могильной травы, а ты, вот, жива и почти здорова.

Могильная трава! Значит, хотя бы часть разговора Сола уловила.

— Почему ее так называют?

— Растет на могилах, — пожала плечами чародейка. — Тех, кого казнили за убийство. Не пугайся, в Сумрачном Эйде много подобных интересных совпадений, а про чудищ, населяющих леса, тебе еще многое предстоит узнать. В отличие от Алайи, у нас крепче связь с природой, вот она и дает отпор, на свой манер, конечно. Сделал гадость — отвечай, последствия обязательно будут. Это ведь противоестественно, забирать чужую жизнь не в бою, а ради собственной прихоти или удовлетворения низменных пороков. Души убийц и воров, преступных магов и прочих негодяев и после смерти продолжают гадить честным дейминам, пока их не упокоят должным образом.

— Интересно… — протянула тсаревна, с отвращением глядя на недоеденный хлеб. — Спасибо тебе, Дэйя, очень познавательно.

Обе девушки развеселились, старательно отгоняя неприятные воспоминания последнего часа. Восстанавливающее зелье и небольшой перекус подействовали, вскоре тсаревна смогла встать и, смущаясь своего почти непристойного вида, прошлась, разминая задеревеневшие мышцы. Кроме них в лаборатории больше никого не было, только откуда-то снизу доносились приглушенные голоса.

— Пойдем, будем колдовать над твоим внешним видом, — Дэйя схватила светлую за руку и потащила через зазеркалье в свои покои. — У меня тут беспорядок, но ты не обращай внимания. Сейчас позову Стеллу, уж она в балах разбирается получше меня и мигом превратит тебя в красотку!

В компании рейвины события и комнаты сменялись с бешеной скоростью, наследница едва успела опомниться, как осталась одна в незнакомых покоях, а колдунья ускакала на поиски Моргановой матушки. Ох, не сломать бы ничего!

Девушка чуть не уселась на какой-то странный кристалл, затерявшийся в складках ткани на уютном кресле. Комната рейвины была оформлена в коричневато-зеленых тонах, на столе, кушетке, тумбочке у кровати лежали какие-то бумажки, заполненные расчетами и кривыми набросками, кучками лежали заготовки для амулетов, целые и поломанные предметы непонятного назначения, перья, камни и пучки трав. С люстры на потолке свисала странная конструкция из веревочек, палочек и загадочно мерцавших бусин, а в дальнем углу покрывалось пылью чучело какого-то зубастого крылана, вытаращившего на Соланж круглые злые глаза.

— Она здесь, — раздался голос рейвины из зазеркалья, а вскоре на ковер выпрыгнула и его хозяйка.

У тсаревны сложилось стойкое впечатление, что никаким другим образом передвигаться Дэйя не умела. Только прыжками или бегом, а еще она порхала или кружилась, словно легчайший из лепестков на ветру. Наблюдать за этим вихрем магии, темных кудрей и острых подростковых коленок было невероятно любопытно, даже как-то забывалось, что эта самая малышка своей силой могла разнести весь оплот по камешку.