Кейт Якоби - Возвращение изгнанника Страница 26

— Роберт! Роберт, ты меня слышишь?

Серый туман все еще стоял у него перед глазами, потом в нем появились колеблющиеся тени. Роберт попытался разогнать их, чтобы видеть ясно; только когда зрение постепенно вернулось к нему, он обратил внимание на жгучую боль в левой руке и болезненные удары пульса в висках.

— Роберт!

— Да… я слышу тебя, Финлей, — хрипло прошептал Данлорн. Взглянув туда, откуда доносился голос, он увидел озабоченное лицо брата на фоне соломенной крыши хижины. Роберт попытался приподняться и застонал: голова сразу стала болеть сильнее.

— Не двигайся. — Финлей потянулся за флягой с водой и поднес ее к губам Роберта.

Прохладная влага показалась целительным бальзамом его саднящему горлу. С жадностью выпив воду, Роберт вернул флягу Финлею и оглядел комнату.

— Дженн!.. — внезапно воскликнул он, пытаясь встать. — Как она?

Марта, наклонившаяся над девушкой, ответила:

— Она жива. Без сознания, но жива.

— Вас это не затронуло?

— Нет. Пострадали только вы с Дженн. Я никогда раньше ничего подобного не видела. Что это было?

— Не знаю. — Головная боль немного утихла, и Роберт с помощью Финлея поднялся на ноги. Левая рука все еще горела, но ему необходимо было взглянуть на Дженн, удостовериться, что с ней все в порядке.

В голосе Мики, несмотря на пережитое потрясение, проскользнул мрачный юмор:

— Я думал, вы знаете, что делаете.

— Мне тоже так казалось. — Роберт склонился над Дженн и попытался найти хоть какие-то признаки жизни. Глаза девушки были закрыты, лицо смертельно бледно, она еле дышала. Не осмеливаясь прикоснуться к ней, Роберт окликнул девушку по имени.

Она медленно открыла глаза, и постепенно взгляд ее стал осмысленным. Слабо улыбнувшись, Дженн прошептала: — Да?

— Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно, — раздался тихий шепот. — Но вы…

— Не беспокойтесь обо мне. — Роберт изумленно покачал головой. Строго говоря, она должна была погибнуть: силы вспышки хватило бы, чтобы убить. Подобного, правда, никогда не случалось прежде — по крайней мере с ним. Почему же случилось сейчас? Никакой причины вроде бы не было. Роберт хотел помочь Дженн подняться и в тот же момент ощутил острую боль. Он охнул и пошатнулся, так что Финлею пришлось поддержать брата.

— О боги, ты только взгляни на свою руку, Роберт! Роберт поднял руку так, чтобы на нее упал свет. Кисть была обожжена, пальцы крепко сжаты. Превозмогая боль, Роберт медленно разжал кулак, заставляя пальцы двигаться по одному; наконец стала видна ладонь и лежащий на ней камешек.

— Клянусь кровью Серина! — выругался Финлей. Для того была веская причина: гладкая обкатанная рекой галька, недавно горевшая колдовским огнем, распалась на две части, рассеченная пополам.

Роберт долго смотрел на нее, вытаращив глаза. Знакомая форма исчезла, теперь на ее месте было нечто совершенно иное. Он с трудом узнавал камешек и все же точно знал, что это его собственный аярн. Головная боль прошла, но сменилась незнакомым и столь же неприятным ощущением. Впрочем, испытывать страх — полезно… Роберт сделал глубокий вдох, прежде чем перевел взгляд на Дженн.

— Как она это сделала? — беззвучно прошептал Финлей. — Никто не в силах разбить аярн! Это невозможно!

— По-видимому, все-таки возможно. — Роберт сел, прислонившись к стене, и правой рукой осторожно коснулся кусочков камня. Спрятав их за пазуху, он решительно поднялся на ноги. — Похоже, нам все-таки придется отправиться на Собрание.

Финлей весь день наблюдал за тропой, по большей части сидя в сарае, где было теплее. Он постоянно смотрел на свой аярн, не позволяя и часу пройти без того, чтобы не окинуть колдовским взглядом окрестности в поисках стражников. Однако те так и не появились. Погода хоть и улучшилась, но дождь продолжал моросить, так что Финлей радовался тому, что им не приходится спешно собираться в дорогу.

Когда начало смеркаться, в сарай вошел Роберт с кружкой подогретого вина.

— Все еще никаких признаков гильдийцев? — спросил он, оглядывая горы.

— Ничего. Я этого не понимаю…

— Может быть, они решили, что мы успели так их опередить, что нет шанса нас поймать. С другой стороны, они могли сделать те же выводы насчет моста, что и мы.

— О боги! Надеюсь, это не так, — вздохнул Финлей. — Последнее, что нам сейчас нужно, так это подтвержденный свидетелями факт колдовства. От всего сердца надеюсь, что тебя не узнали.

Роберт пожал плечами и прислонился к стене. Его лицо, как всегда, было бесстрастно. Он никак не проявлял озабоченности случившимся. Как ему это удается? Как может он игнорировать опасность? В конце концов, ему же просто повезло, что стражники не появились: без аярна он почти наверняка погиб бы, попытавшись создать маскирующую иллюзию. Так почему же он молчит? Почему ничего не предпринимает? Так ведь нет: просто стоит на месте, как будто ему совсем не о чем беспокоиться!

Раздражение кипело в Финлее. Ему ужасно хотелось встряхнуть Роберта, лишить брата этого возмутительного спокойствия, пробудить его к жизненной реальности — бедам Люсары, грозящей Анклаву опасности, кровавым преступлениям Гильдии. Он судорожно вздохнул.

— Как ты думаешь, что затеял Оливер?

Роберт почти никак не прореагировал на вопрос, лишь оторвал взгляд от далеких гор.

— Не знаю. Он взрослый человек, Финлей. Я не могу повлиять на его решения.

— Значит, ты полагаешь, что они с Блэром вступили в заговор? Их союз, конечно, силен, но только, знаешь ли, им никак не по силам свергнуть Селара. Им не удастся получить необходимой поддержки — если только ты не присоединишься…

Роберт отвернулся и двинулся прочь, вниз по тропе. Финлей бросил кружку и поспешил за братом.

— Если Оливер окажется замешан в измене, то только потому, что ты отказываешься противостоять Селару. Оливер связался с Блэром из-за тебя. И не забудь, он знает насчет нас — не представляю, каким образом, но знает. Поэтому оставлять его без присмотра вдвойне опасно. На него тоже нужно наложить Печать. Мы должны были остаться и сделать это: тогда, даже если его схватят, он не сможет ни о чем проговориться.

Роберт остановился на краю крутого обрыва и стал смотреть на уходящий вниз склон. Волосы его потемнели от дождя и липли к лицу, но это, казалось, не трогало его — так же как и все, что говорил Финлей.

— Я бы хотел, чтобы ты решил, чего хочешь, Финлей. Если бы мы задержались вчера, Арли был бы мертв. Если мы присоединимся к Оливеру теперь, я не смогу встать в Круг и возглавить Анклав. Я ведь говорил тебе, что мы отправляемся на Собрание.

— Но ты не собираешься становиться в Круг, не так ли?