Юлия Фирсанова - Божественное безумие Страница 26

  - Да, я хотел тебе сказать кое-что о Лейме, - легко слетели с губ мужчины слова.

  - Держитесь, пресветлая донна, я спасу вас! Прочь, о исчадие тьмы! - громкий вопль и звон разбитого витража слились воедино, и под ноги собеседникам в водопаде осколков рухнул клубок из тощих конечностей, заляпанного чернилами камзола и длинных светлых волос. Нечто, размахивающее кинжалом размером со среднюю зубочистку, попыталось вскочить, но, оскользнувшись на ровном месте, свалилось снова, лишь чудом не перерезав себе горло об острый кусок стекла.

  - Это еще что? - чуть брезгливо поинтересовался Злат, отступая от барахтающегося на полу создания. - И что оно тут делает?

  - Бьет витражи, - объяснила Элия и рывком своей силы подняла погромщика на ноги. Тот, оглянувшись по сторонам дикими глазами из-под завесы волос, и явно опознав Элию (в столь близких к Лоуленду мирах почитатели знали принцессу в лицо), потерял дар речи.

  - Убить? - безразлично спросил Повелитель Межуровнья, зажигая на ладони крохотный язычок серого пламени. Потенциальная жертва, став объектом внимания Дракона Бездны, едва не лишилась рассудка.

  - Нельзя, - почти извинилась принцесса, объясняя негласные, но оттого не менее четкие правила, регламентирующие отношения богов и их паствы, - он имеет право на мою защиту, как вошедший в храм почитатель богини.

  - Даже вошедший таким образом? - иронично заломил бровь Злат, покосившись на останки загубленного витража, некогда изображавшего дивное разноцветье роз и туманный намек на очертания женщины, с руками, распростертыми то ли в благословляющем жесте то ли в стремлении заключить в страстные объятия весь мир.

  - Увы, способ перемещения в святилище строго не регламентирован, - усмехнулась богиня, впрочем, не слишком рассерженная актом вандализма, он скорее забавлял ее, потому как уродский витраж она лишь терпела. - Надо бы этот вопрос доработать. Да и убивать верующего перед призывом Сил, оставлять отпечаток смерти на Храме, - не лучший выход.

  - Жаль, - обронил Повелитель Межуровнья, но огонек на ладони потушил и отстранился от беседы.

  - Зачем ты ворвался сюда, помешав нашему разговору, смертный? - холодный и чистый голос богини коснулся оглушенного разрушителя, окутывая его пеленой, защищающей от воздействия силы Лорда Межуровнья, способной лишить рассудка даже бога.

  - А...ва....бо... - попытался было начать объяснения человек, подняв глаза на богиню серо-зеленые, огромные как два листика кувшинки гоас, а потом и вовсе замолчал, простершись на полу у ее ног.

  Худущее, словно вовсе лишенное не то что жира, даже крох мяса, состоящие лишь из одних костей, кожи и волос тело человека так и замерло в позиции лицом вниз, а сам он, все-таки набравшись смелости, забормотал, уткнувшись носом в плиты:

  - О ве-великая, пре-пресветлая, умоля-я-ю! Помилуй! Прости меня! Я не знал, не думал... Видел силуэт женщины, потом черную тень, накрывающую его, хотел... решил помочь. Не проклинай меня, ве-великая-я-я...

  - Ты рыцарь? - иезуитски осведомилась богиня, созерцая вооруженные мощи, весьма похожие на иллюстрацию к сатирическому роману.

  - Нет, о великая, я поэт, - всхлипнул поборник справедливости, содрогнувшись всем телом. - Принес стихи, восхваляющие лучезарную славу и сияние любви, ждал утра, чтоб возложить на алтарь, помолиться. Только мои подношения никогда не принимались. Нет милости великой богини на мне, а теперь... - поэт-недотепа зарыдал.

  - Понятно, - усмехнулась Элия и коснулась тончайшей нитью силы бедолаги рифмача, чтобы изучить его поподробнее, а спустя секунду продолжила, - нет, смертный, молитвы твои слышны мне, как и любого, из поклонившихся от чистого сердца, внимаю им я. Но не трать понапрасну чернил и пергамент, бездарны вирши твои, в жертву их не приму никогда. Займись лучше зодчеством.

  - Зодчеством? - человек все-таки решился оторвать глаза от пола, дабы выразить крайнее недоумение.

  - В этом твое призвание, если ты так желаешь нести свет славы моей в миры, учись строить храмы. У тебя дар, не дай ему пропасть понапрасну, - строго кивнула Элия. - Искупи разрушения!

  - Слова твои в душу вложу, о великая, - благоговейно, едва дыша, промолвил человек, все еще не решаясь подняться в присутствии богини. - Если такова воля твоя, научусь, буду строить!

  - Ступай, смертный, - почти благосклонно кивнула принцесса и, не дожидаясь, пока он соберет с пола кости, телепортировала будущего архитектора прочь из святилища, заодно восстанавливая целостность витража и затемняя снаружи поверхность, чтобы более ничей любопытный взгляд не коснулся ее.

  Элия щелчком пальцев превратила в пыль забытые бывшим поэтом листки и секунду полюбовалась картиной-витражом, где призрачное очертание богини больше не растопыривало пальцы в нелепом жесте, а держало в одной из рук розу. По утру в храме ожидался изрядный благочестивый переполох и как минимум утроенный приток верующих, возжелавших лично лицезреть чудо преображения. Мельком подумав об этом, принцесса убрала из корзины измученный Повелителем Межуровнья фрукт, чтобы почитатели не получили ложных представлений о цепкости и размере ладоней своей госпожи.

   - Люди так часто впустую проводят жизнь, не ведая о своем истинном пути, - промолвила Богиня Любви.

  - Только ли люди... - тихо, почти про себя пробормотал Злат, искоса глянув на принцессу. - Об истинном предназначении своем подчас не ведают и боги. Впрочем, этому глупцу сегодня повезло.

  - Надеюсь, повезет и мне, - кивнула принцесса. - Даже самым умным тоже бывает нужен кусочек слепой удачи.

  - Я пришел пожелать тебе его, - на удивление мягко улыбнулся Злат. - Прости, малышка, Повелитель Межуровнья не целитель. Я не знаю, что с Леймом, не вижу неправильности в его душе, мне лишь кажется, что она преображается слишком быстро даже для бога. Возможно, в этом причина его буйства? К сожалению, мне, как и Силам, не даровано видеть истинных тонких структур Слуг Творца, не с чем сравнить болезнь твоего кузена. Но уверен, ты разберешься, даже если придется добиваться аудиенции у самого Творца. До встречи!

  Злат бесшумно шагнул в переплет своей тени, распростершей крылья по полу и стене, и пропал, не оставляя существенного следа визита на тонком плане бытия. Незначительные искажения быстро, как царапины языком, загладила сила богини. Не потому, что была более могущественна, но потому, что ей было это позволено. К чему нервировать потенциальных спасителей брата отпечатками Дракона Бездны?

  Элия осталась одна, как и планировала изначально. Фасон ее одеяния сменился вновь со скромной рубашки и брюк на длинное строгое платье роскошного искрящегося синего атласа и пены белоснежных тончайших кружев. Несколько секунд богиня постояла у алтаря, щедро омываемая волнами энергии, собранной многими тысячами молящихся за годы церковных служб. Здесь было легче настроиться на предстоящий разговор с Силами, почувствовать свою власть и право на призывание. Гордо вздернув подбородок, принцесса простерла вперед правую руку ладонью вверх. Под сводами храма прозвенели слова: