Анна Московкина - Исток Страница 26

— Пойдем!

— Куда?

— Пойдем-пойдем. Погуляем, никто и не заметит. — Бренн потянул меня за руку. Я невольно подалась.

Семья Бренна была тем редким случаем, когда хордримец женится на велманке и перенимает велманские обычаи. Велманская кровь почти бесследно растворилась, и Бренн уродился черноволосым, черноглазым и смуглым.

— И куда вы? А? — Айна высунулась из окна.

— Тсс! — приложил парень палец к губам и шепотом добавил: — Пошли с нами, только никому не говори.

— Что не говори? — Филипп заинтересованно вытянул нос.

Бренн лишь махнул рукой. Оба вылезли из окна, и хордримец повел нас куда-то крадущимся шагом.

— Меня подождите. — Ведьмочка, которую танцевал мой брат, нагоняла нас вихляющим галопом.

— Я надеюсь, больше никого не будет… — буркнул Бренн.

Мы огородами дошли до задворок высокого терема, где встречали высоких гостей.

— И что? — кивнули мы с Филиппом на терем.

— Тихо, вы. Нам к конюшням.

К конюшням мы прошли без проблем. Бренн достал ключ и заковырял в замке маленькой дверки в воротах.

— Заело его, что ли.

— Дай я попробую! — вмешалась Айна.

— Тихо! — опять шикнул Бренн. Замок поддался, дверь тихо скрипнула. — Лезешь вечно под руку.

— Бу!

— Идите. Там лесенка.

— А мы световой!

— Ша. Никакой магии. Сейчас факел запалю.

Никто ничего не понял — в Инессе даже еду без магии не готовили. Парень нашарил факел, чиркнул огнивом.

— Ты решил нас в хранилище отвести? — удивлялся Филипп, ступая по земельному полу.

— А ты знаешь, что над хранилищем?

— Склад, — равнодушно отозвалась я.

— Не совсем. Вернее, не сейчас. — Бренн оглянулся на нас. — И лучше помалкивайте потом…

— Так, может, повернем назад, пока не поздно? — спохватилась ведьмочка.

— Поворачивай.

Но ведьмочка не ушла, продолжила бодро шлепать следом, вцепившись в руку Филиппа.

— Тихо, сюда. Вот это я поймал на восточной границе. — Парень зажег несколько факелов на стенах. Стало видно клетку, в которой сидел диковинный зверь. У зверя было кошачье тело, но нетопыриные крылья. Большие уши зверь прижал к голове и зашипел.

— Химера! — догадался Филипп. — Химера! Настоящая?

— А можно ее потрогать? — спросила Айна.

— Трогай, — разрешил Бренн, — только придумай вначале объяснение, куда делась твоя рука.

— Я ее боюсь! — запищала ведьмочка.

Я подошла к клетке, посмотрела на чудо-кошку размером чуть меньше годовалого теленка. Кошка перестала шипеть, принюхалась, облизнулась.

По телу разнеслось уже знакомое тепло. Мне захотелось прикоснуться к кошке, погладить. Я протянула руку сквозь прутья.

— Ничего страшного. — Мохнатая голова ткнулась мне в руку. Теплая и пушистая, почти как обычная. Только…

Филипп схватил меня и отдернул.

— Ты никак с елки свалилась, сестренка? — шепнул он мне на ухо.

— Странно. — Бренн взъерошил макушку. — На меня она всю дорогу рычала, хоть я ее и кормил.

— У химеры только один хозяин — ее создатель, — сообщил Фил.

— Да я знаю, — растерянно согласился парень.

— Я ее боюсь… — опять заныла ведьмочка.

Химера, лишенная подпитки силой, решила возмутиться. Она разбежалась и грудью навалилась на прутья решетки. Ведьмочка вскинула руки в защитном жесте, рефлекторно подкрепляя заклинанием.

Кошка утробно мяукнула и счастливо задрала хвост. Шерстинки на кончике распались, обнажив ороговевшую пластину, заклинание, как на веревочке, потянулось к хвосту. Прутья клетки захрустели.

— Я же просил не колдовать! — зарычал Бренн.

— А тебя наверняка просили молчать, — ответил Филипп.

Кошка выскочила из клетки и скачками понеслась на ведьмочку, та, вереща, бросилась убегать. Я побежала за ними.

Кошка прыгнула, поймала ведьму мягкими лапами. Я кинулась сверху, но не рассчитала расстояние и вцепилась кошке в хвост. Химера обиженно мяукнула, но к ней снова потекла сила. Отпустив вредную игрушку, зверюга перевернулась на спину и начала блаженно кататься, будто обожралась валерьянки.

Бренн и Айна, борясь с истерическим припадком, наскоро чинили клетку. Филипп делал вид, что приводит в чувство подружку, а сам строил мне жуткие рожи. Я только плечами пожала, не забывая гладить извивающуюся зверюгу.

Возвращались мы уже не такие веселые и совершенно трезвые. Вспоминать про то, как мы запихивали упирающуюся зверюгу в клетку, совсем не хотелось. Филипп баюкал исполосованную руку, Бренн прикрывал глаз, подбитый о клетку в пылу запихивания.

— А вообще странно, что химеры появились на границах Инессы, раньше они и за долину не заходили, — размышлял Филипп.

— Странно, но химера довольно распространенная. В Цитадели таких называют мантихорами, — ответил Бренн.

— Но химера не отходит далеко от своего хозяина.

— Верно. Но с хозяином как раз таки понятно. Убил я хозяина.

— Цитадельца? — поразилась Айна. — У нас мирный договор.

— А у них, видно, нет. Иначе с чего бы ему на меня нападать. Вы, ребят, только помалкивайте пока, ладно?

— А с ней что делать? — Я ткнула пальцем в ведьмочку в руках брата, в сознание она пока не пришла.

— А я почищу ее. Утром она будет помнить только, как мы славно танцевали.

— Скотина! — резюмировала Айна.

— Спасибо, — поблагодарил Бренн.

В корчме мы долго врали, что пошли гулять и заблудились, будучи слишком пьяны. Чтобы выйти на путь истинный, нам пришлось протрезветь полностью, и теперь мы это дело желаем исправить. Хорхе с Катариной нам явно не поверили. Но выведывать прилюдно воспитание не позволило. Мы с Айной быстро надрались по второму разу, только сейчас уже целенаправленно.

Расходиться начали глубоко под утро. Хорхе, Айна и почему-то Лисса вызвались проводить меня до дома.

Не очень понятно, кто кого провожал. Лисса висела на Айне, Айна на мне, и всех нас вел Хорхе. Когда мы отвлекались во-он на ту травку: «Девочки, а давайте поваляемся, а то у меня ножки устали…», или на забор: «Спорим, я пролевитирую над ним тебя?», или на птичку: «Ух ты какая!! Давай чучелко сделаем!!!» — воин брал нас за воротники и тащил в сторону дома. Тащил так самозабвенно и молчаливо, что мы даже не сразу сообразили, что пришли к их с Айной дому. Покостерив пьяных вдрызг друзей (сейчас я даже Лиссу любила), я сообщила, что я трезвее (последнее слово вышло с четвертой попытки), и, развернувшись на месте, действительно отправилась домой. За мной увязалась пьяная Лисса, за ней сердобольная Айна, а Хорхе, тяжело вздохнув, поплелся за женой. В этот раз дорогу выбирала я, и мы как ни странно дошли. Наобнимавшись у порога моего дома (вздохи воина уже дошли до стонов), мы расстались.