Эльдар Сафин - Кровавые сны владык Страница 26

Верде снова достал нож и аккуратно, очень медленно, провел лезвием по тыльной стороне ладони — кожа прогибалась, он чувствовал прикосновение стали, и ее холод, и ее остроту, даже самую чуточку боли.

Но порез не появлялся.

Глубоко вздохнув, Дайрут с силой полоснул себя по предплечью.

Это оказалось больно, но раны не появилось.

— Спасибо тебе, Владыка Дегеррай, — сказал он и неловко, совсем легонько поклонился двум лежащим перед ним трупам.

А потом, усмехнувшись, поклонился в пояс.

Разогнулся и захохотал.

У него были руки, отличные руки, и они не могли принадлежать какому-то музыканту или пахарю, мяснику или цирюльнику. Это были руки воина, который не стесняется обнажать свой меч и всегда готов к схватке.

На проселочной дороге, в перелеске, стояла телега.

Запряженная в нее лошадь нервно всхрапывала и время от времени недовольно била копытом — и в этом не было ничего удивительного, учитывая то, что рядом лежало четверо мертвых людей, в каждом из них торчало по стреле, а то и по две.

К телеге подошел невысокий и мускулистый воин, с явной примесью варварской крови, но одетый как горожанин, причем довольно щегольски. Он пнул ближайшее тело так, что в носу варвара забренчали золотые колечки, отряхнул испачканную штанину и крикнул, обернувшись:

— Эй, давайте сюда быстрее! Я же говорил, все сдохли! Будто я не признаю, как падает мертвяк.

— Дык это самое, того-этого, — забормотал подбежавший плюгавый мужичонка в теплом зеленом халате, явно снятом с кочевника. — Мы и не вообще, и никогда, и ничего.

За ним к воину подошли еще шестеро мужиков с луками — эти были поосанистее и поувереннее в себе.

— Значит, так, — сказал варвар. — Ордынцев похоронить так, чтобы никто не нашел. Лошадь отдайте кому подальше, скарб забирайте себе. Я возьму только деньги, если эти уроды смогли выжать звонкую монету хотя бы у одного старосты из четырех деревень, в которых собрали дань. И будьте готовы — я вернусь к вам через неделю, пойдет большой обоз из Тар-Меха, вам надо будет собрать людишек побольше, и я с собой приведу воинов.

— Дык эта, — заголосил плюгавый. — Того-этого! Не договаривались так!

— Точно, — подтвердил один из лучников. — Дивиан, ты, получается, все деньги себе забираешь, а нам с вещами возиться. Нехорошо это.

Варвар рассмеялся.

— Нехорошо — это когда твой сын на старосту похож. А сейчас все отлично. Вы без меня ложкой жрать боялись — как бы ханские прислужки не решили, что вы мятеж затеяли. Я вас собрал, накормил, рассказал про то, что кочевники — такие же люди, как и мы, что у них тоже кровь течет. Потом привел сюда, где и спрятаться легко, и из лука стрелять удобно. Двоих конных нукеров, между прочим, я убил лично.

Дивиан ткнул пальцем себе за спину — там, в сотне шагов, ходил кругами статный жеребец, а гораздо дальше, почти на самой грани видимости, то ли стоял, то ли медленно шел еще один конь.

— Вы же расстреляли издалека четверых медленных, неповоротливых обозников, а потом долго стояли и ждали — не выйдет ли чего неправильного.

— Дык эта, — рассудительно заметил плюгавый. — Страшно же, того-этого.

Дивиан наскоро обыскал тела и на одном из них обнаружил тяжелый, позвякивающий пояс.

— А раз страшно, так идите и ждите. Через неделю позову.

А потом, не оборачиваясь на ворчание мужиков, забрался в седло спрятанного в зарослях жеребца и направился в сторону Жако — была мысль поймать одного из нукерских коней, но ее бывший герой Арены отставил, ведь по лошади степняки все быстро узнают, и не отвертишься.

Вообще-то он отвозил в Тар-Мех письмо от Мартуса, но когда на обратном пути застал в грязной, покосившейся деревенской таверне нескольких кочевников, собиравших в очередной раз дань с бесхребетных селян, поменял планы.

Дивиан собрал небольшую ватагу для того, чтобы вернуть награбленное, и все прошло успешно.

Мартусу говорить о случившемся он не собирался — хотя бы потому, что через неделю и впрямь пойдет большой обоз из Тар-Меха, и упустить или спугнуть его было бы большой ошибкой, за такое Рамен не погладит помощника по голове.

Айра

Неподалеку от Ранта, столицы провинции Алые Грязи, к личному тумену Дайрута присоединилось еще три тумена.

И темники, двоих из которых поставил на эти места давным-давно хан Разужа, а третий принадлежал к большому и уважаемому роду, темники, ставшие верными слугами нового хана, не были в восторге, обнаружив, что придется подчиняться недавним мальчишкам из Рыжих Псов.

Не говоря уже об Айре, бывшей в их глазах не умнее лошади или младенца.

Первый темник, Джамухар, начинал воевать вместе с Разужей, помнил еще прежние походы, в которых они объединяли под своими клинками степь. Он был из того же рода, что и убитый Дайрутом хан, — высокий и гибкий, и хотя в его волосах блестела седина, а глаза во время советов прищуривались так, что казалось, что он спит, на самом деле разум его оставался светлым, а движения — быстрыми.

Второй сделался темником после ряда побед над варварами, его звали Текей, и был он невысок и объемист. На первый взгляд Текей казался веселым и добродушным, но по рассказам Айра знала, насколько безжалостен этот толстяк к врагам, проблемы он предпочитал решать просто — с помощью пыток и убийств.

Ни Разужа, ни Дайрут даже не пытались сделать его наместником в одной из завоеванных провинций, потому что прозвище Текея было «Бешеный пес», и едва он прекращал воевать, как тут же начинал развлекаться за счет казней. Но если требовалось покорить бунтующий город или нагнать страху на почувствовавшие излишек свободы земли — Текей шел туда и через некоторое время возвращался, неся руки и головы покаявшихся жителей.

В тумене Текея служило больше всего орков и гоблинов, ему нравилось командовать людоедами, и он больше остальных жалел о том, что Дайрут приказал их всех убить. Хотя и люди, ходившие под началом толстого темника, были по нраву такими же, как зеленокожие.

Третий темник, Абыслай, считался ставленником Дайрута.

Якобы последний хан помог ему подняться от обычного тысячника до хозяина мощного тумена, некогда принадлежавшего Вадыю. Но, по слухам, Дайрут никогда не доверял Абыслаю, и только хватка старого лиса, его жестокость и хитрость помогли ему возвыситься.

Все трое относились к Ритану, Коренмаю и Имуру с легким презрением.

Они выслушивали приказы, кивали — и ничего не делали, а то и поступали наоборот. Их собственные тумены были готовы в любой момент встать на защиту командиров.

И Орда около Ранта застряла, хотя Айра и хотела как можно быстрее двинуться к Жако, но теперь это было не в ее власти.