Николай Степанов - Арлангур. Дилогия Страница 27

Арлангур отличался от сверстников именно тем, что был твердо уверен в своем предназначении охотника. Другой мысли он не допускал, а потому с мальчишеским рвением перенимал опыт отца. Будущий охотник строил далеко идущие планы, и ему было просто необходимо в самом ближайшем будущем выделиться среди других охотников. И вдруг такой удар судьбы.

– На что способен человек, лишенный предназначения?

– Тебе перечислить? Пожалуйста. Он может выжить в лесу, где любого другого наверняка бы съели. Способен уничтожить тразона – тварь, которую не всякому охотнику удается добыть за всю жизнь. Наконец, ему под силу одолеть трех не просто сильных, а могучих колдунов. Тебе этого достаточно?

– Мы сделали это вместе, – неуверенно возразил сын Зарлатонга, с его лица исчезло обиженное выражение.

– Я хоть раз пользовался магией?

– Но ты знаешь….

– Именно знания спасли нас и от хищников, и от магов. Другого образования я тебе и не обещал, – облегченно выдохнул Варлок.

– А ведь и правда! – удивился Арлангур. – Мы их победили без магии! Но разве со всеми так получится?

– Мы продолжаем болтать или переходим к учебе?

– Переходим к учебе, – как эхо отозвался парнишка.

– Тогда учти, ты имеешь право задавать вопросы только тогда, когда я тебе разрешу. А теперь слушай и запоминай. Что есть волшебство? – Хищник приподнял переднюю лапу и посмотрел на подушечку, скрывающую когти, как будто текст лекции был записан именно там. – Ты думаешь – создавать разрушительное пламя, напускать ураганы, заставлять землю содрогаться или вздыбливать морские волны и есть настоящее волшебство? Можешь смело плюнуть в глаза тому, кто станет утверждать такое. А вот когда из маленького семени вырастает огромное дерево, когда солнце, воздух и вода, объединяясь, создают многоцветье радуги, когда пламя превращает, казалось бы, обычные камни в прочный металл – это действительно высокое искусство, достойное уважения. Если бы человек научился слушать природу, понимать ее проблемы, у него своих стало бы гораздо меньше.

Варлок протянул лапу в сторону высохшей ветки стоящего рядом дерева – и на той зазеленели листья.

– Когда человек, пользуясь своими способностями, заставляет неистовствовать ветер, создает бушующее пламя или превращает одну тварь в другую, он совершает насилие над природой, – продолжил учитель. – В далекой древности существовала четкая грань между волшебниками и колдунами. Одни следовали строгим правилам, главное из которых гласило: «не навреди», а другие действовали только ради личной корысти. Потом незримая грань стерлась, точнее, исчезли те, кто пытался работать с пользой для своего мира. Ведь это так трудно… Я понятно излагаю? – Остроухий зверь заметил отсутствующий взгляд ученика.

– Нет, – честно сознался юноша. – Ничего не понятно.

– Тогда я жду вопросов.

– Разве колдуны и волшебники – не одно и то же?

– По нынешнему представлению людей, между ними нет разницы, потому что настоящих волшебников почти не осталось, а слово продолжают употреблять. Теперешние маги в своих деяниях преследуют лишь собственную выгоду, при этом не особо задумываясь о методах ее достижения.

– А зачем еще использовать магию, как не для себя?

Откровенный вопрос подростка поставил учителя в тупик. Он в задумчивости почесал голову задней лапой.

– Насчет цели ты, пожалуй, прав. В конечном итоге действия человека или животного подчинены его личной корысти. Вся разница в том, каким образом каждый ее достигает. Простой пример: охотник в лесу решил согреться. Он видит перед собой дерево. Чего проще – направил ладонь, запустил внутрь живого организма иссушающий огонь – и дрова готовы. В неограниченном количестве. Другой же в подобной ситуации собирает сушняк и делает все то же самое. Результат одинаков, но первый губит растение, а второй очищает лес от пожароопасного сухостоя.

– Значит, первый оказался колдуном, а второй – волшебником?

– Ну… Приблизительно так.

– Но ведь второй не пользовался магией, – хитро прищурил глаза юноша, словно поймал учителя на обмане.

– В этом и состоит высокое искусство. Пользоваться даром нужно лишь в случае крайней необходимости и очень аккуратно.

– А какая была необходимость в озеленении ветки? – ехидно спросил Арлангур.

– Это у меня манера такая, – серьезно ответил Варлок. – Обучение без наглядного примера неэффективно. Еще вопросы есть?

– Варлок, скажи, а какая тебе от меня польза? – вдруг спросил Арлангур.

– Очень большая, – почти не задумываясь, важно ответил хищник. – Где я в этом лесу найду себе собеседника, который не только слушать, но и говорить умеет? Да к тому же не собирается перегрызать мне глотку.

– Понятно, – задумчиво произнес юноша. На самом деле было видно, что ему ничего не понятно. – И что получается – колдун сильнее волшебника?

– Нет, но просто гораздо легче использовать свои способности для колдовства, где результаты достигаются быстрее. Поэтому практически все представители человечества становятся на этот путь.

– Варлок, а ты кто: человек или животное?

– К теме данного урока твой вопрос не относится, поэтому я продолжу. Природа не терпит насилия над собой и постоянно сопротивляется воздействию колдовства. Ты когда-нибудь попадал под удары магов или чародейские выпады животных?

– Да. – Сын охотника вспомнил недавнее нападение норкорды.

– И что это было?

– Удар молнии.

– Можешь припомнить свои ощущения до вспышки?

– Мне показалось, что вокруг резко потеплело, а потом была вспышка.

– Вот, – удовлетворенно произнес Варлок. – Ты почувствовал реакцию окружающего пространства на чужеродное вмешательство. Сопротивление длится недолго: секунду-две, не больше. Но этого времени вполне достаточно, чтобы уйти из-под воздействия колдовства, направленного против тебя…

– Убежать? – не сдержался ученик.

– Не помню, чтобы я разрешал задавать вопросы, – строго посмотрел на него учитель.

Юноша закрыл рот ладонью.

– Иногда действительно следует воспользоваться ногами, хотя есть и другие, более надежные способы. Колдун обращается к энергии стихий, преодолевая их сопротивление. А вот если стать на сторону природы и немного помочь ей, зло можно предотвратить.

Арлангур уже открыл было рот для очередного вопроса, но успел себя остановить, снова прикрыв рот ладонью.