Джон Бетанкур - Заря Амбера Страница 27

– Фреда все это придумала, – сказал я. – Это выдумка, мистификация, затеянная для того, чтобы подорвать положение Локе в семье. Я не хочу править Джунипером – и вообще ничем не хочу править. Я еще слишком молод, чтобы остепениться и осесть на одном месте. А теперь, когда я увидел, как вы все путешествуете по Теням... Я тоже так хочу!

– Но ты должен! – воскликнул Эйбер. – Всякий желает править!

– Только не я.

– Но Фреда видела...

– Нет. Фреда сказала, что видела.

– Ты хочешь сказать, что она – лгунья?

– Нет. – Я пожал плечами. – Я говорю лишь, что не верю в способности Фреды и ее волшебные карты, предсказывающие будущее. А поскольку я в это не верю, то и не обязан жить в соответствии с ее предсказаниями. Я не намерен отнимать у Локе земли, титулы и войска. Я ни у кого ничего не хочу отнимать.

– Слушай, ты это серьезно? – поинтересовался Эйбер. В голосе его звучал благоговейный ужас.

– Да.

– Значит, ты лучший из нас. – Он слегка поклонился. – И, возможно, единственный, кто на самом деле заслуживает трона.

– Чепуха. – Я махнул рукой. – Пусть его забирает тот, кто желает править.

Эйбер положил руку мне на плечо.

– Я вправду так считаю, брат... Я очень рад, что ты теперь здесь. И надеюсь, что мы сможем стать друзьями.

Я тоже хлопнул его по плечу.

– Мы и так друзья.

– А ведь Фреда была права, – сказал он, убирая руку. – Нашей семье здорово повезло, что у нас есть ты. Теперь я это вижу. И у Локе есть все причины опасаться, неважно, признаешь ты это или нет.

– Тогда позволь спросить: если Дворкин так высоко меня ценит, почему же он бросил меня в Илериуме одного? Вопли Локе – фигня. Если бы отец хотел, он бы в любой момент сходил туда и забрал меня.

– Я не знаю. Спроси у него сам. – Он взглянул в сторону главного коридора. – Он ждет. Нужно идти.

– Сперва ответь мне еще на один вопрос.

– Ладно.

– Что все это означает на самом деле? Эта война, эти убийства. Когда все это началось? Кто за этим стоит?

Эйбер нахмурился. Видно было, что эта тема доставляет ему беспокойство.

– У нас имеются во Владениях Хаоса соперники. Эта вражда тянется не одно поколение. Каким-то образом кто-то из нас – Фреда думает, что это был папа, – вновь вызвал к жизни старую вражду.

– Неужто никак нельзя ее похоронить? А что король Хаоса? Неужто он не в состоянии ее прекратить?

– Может, и в состоянии. Но у нас есть своя гордость. Если мы побежим за помощью к королю Утору, то навсегда распростимся со всяким влиянием.

– Понятно. – Я покачал головой. – И кто может за этим всем стоять? Есть какие-нибудь идеи?

– Нет... Ясно только, что это кто-то очень могущественный. Раз уж он начал войну, лишь бы только извести все наше семейство... Все Тени, где мы жили, подверглись нападению, в той или иной форме.

– А зачем это ему?

– Думаю, чтобы уничтожить весь род. Тогда месть будет полной, разве нет?

– Для этого нужно очень здорово на кого-то разозлиться.

И вдруг меня осенила ужасная догадка. Дворкин был прав: адские твари явились в Илериум за мной – и только за мной. У этого вторжения была одна-единственная цель: отыскать и убить меня.

Дворкин сказал, что после того, как он меня спасет, адские твари оставят страну в покое. Неудивительно – зачем им продолжать драться, если меня там уже нет? И значит, просто уйдя оттуда, я добился того, чего король Эльнар вместе со всеми своими людьми не смог добиться за год войны.

– Думаю, Фреда права в том, что касается тебя, – продолжал тем временем Эйбер. – Ты не станешь, как остальные, слепо исполнять приказы Локе – а это уже очень много. Если ты хоть наполовину так хорош в военном деле, как я думаю, ты вполне сможешь стать наследником.

– Да даже если бы я и хотел – а я не хочу... – Я раскинул руки, словно пытаясь обнять весь Джунипер. – Я просто не знал бы, что мне со всем этим делать.

– С Джунипером? – рассмеялся Эйбер. – Это всего лишь Тень, и ты, если пожелаешь, спокойно можешь найти себе другую такую, ничуть не хуже. Я имел в виду – унаследовать место главы семьи... наше положение во Владениях Хаоса. Ведь отцу принадлежит хаосский титул, со всеми прилагающимися правами и привилегиями...

Эйбер умолк на полуслове, ибо тяжелая дубовая дверь у нас за спиной внезапно распахнулась. На пороге появился Дворкин и искоса посмотрел на меня. Сейчас он казался куда старше и выглядел очень усталым. Похоже, события последних суток дались ему недешево.

– Мне так и показалось, что я слышу твой голос, – сказал Дворкин, схватив меня за руку и втащив в кабинет. Хватка у него была железная. – Ты определенно не спешил явиться ко мне, Оберон.

И он захлопнул дверь у Эйбера перед носом.

ГЛАВА 8

Я очутился в помещении без окон; в кабинете царил беспорядок и пахло затхлостью. Вдоль стен стояли длинные деревянные столы. На них валялись грудами бумаги, свитки, деревянные шкатулки, камни странной формы, бессчетные кристаллы разных размеров и множество других вещей, которых я даже не мог вот так вот, с ходу опознать. На пыльных полках стояли сосуды с аккуратно написанными этикетками; должно быть, в них хранились ингредиенты для разнообразных зелий и заклинаний. На одном из столов красовался скелет; выбеленные солнцем кости были скреплены между собою проволокой. У неведомого существа при жизни было не менее четырех рук... если не все восемь. На другом столе над свечами грелись бутылки странных форм с содержимым всех цветов радуги; от некоторых исходил весьма любопытный пряный запах. Слева располагались узкие двери, ведущие в еще одну комнату – насколько мне было видно через дверной проем, такую же захламленную.

– Давай, давай, – нетерпеливо произнес Дворкин. – Я и так уже потратил много времени на твое спасение. Нас ждет работа, и лучше всего будет, если мы возьмемся за нее без промедления.

– Ладно, – отозвался я, невольно вспоминая манеры своей юности. Внутренний голос подсказывал мне, что сейчас – самый подходящий момент для того, чтобы надавить на Дворкина – и потребовать от него объяснений.

Но я не мог. Пока еще не мог. Он все еще оставался для меня дядей Дворкином, моим наставником, которого я уважал и которым восхищался... и которого привык слушаться. Я долго жил без него и сам командовал людьми, но сейчас все эти годы улетучились бесследно, и я вновь почувствовал себя десятилетним мальчишкой, безоговорочно выполнявшим все распоряжения Дворкина.

Мы прошли в соседнюю комнату, заваленную книгами и свитками – я в жизни не видал столько книг сразу. Здесь их были тысячи.

Дворкин, не останавливаясь, провел меня в следующую комнату; там стояли разнообразные механизмы и устройства, явно сконструированные им самим. На полу и столах лежали какие-то странные детали и фрагменты полусобранных (или полуразобранных – этого я определить не мог) устройств. У некоторых имелись трубки и проволочки, соединяющие большие камни с чем-то наподобие изъеденных коррозией медных шаров, от здоровенного, футов четырех в диаметре, до маленьких, размером с ладонь. Другие напоминали сказочные замки, спряденные из стекла; в них пульсировали или ровно горели розовые, белые и желтые огоньки. Напротив, в огромном камине, занимающем целую стену, висело три больших котла; их содержимое клокотало, хотя огонь в камине не горел. Все эти зелья образовали любопытное сочетание запахов – более всего это напоминало запах воздуха после грозы, только еще чувствовалась слабая кислинка. Волосы у меня на загривке начали становиться дыбом, и я невольно вздрогнул.