Софья Ролдугина - Тонкий мир Страница 28

Потом достаю, рассматриваю и жутко удивляюсь, что же такое я в горячке сборов напихала. Вдумчиво разбираю, разделяю на необходимое, жизненно необходимое и легко заменяемый хлам и заново складываю в рюкзак, размышляя о бренности всего сущего и обесценивании с течением времени разных сокровищ, вроде любимой записной книжки или футболки.

Именно на этом меланхолическом этапе и присоединился ко мне Максимилиан.

– Привет, Нэй. От кого прячешься? – вампир небрежно склонился и потрепал меня по макушке. Заколка, только и ждавшая удобного случая, подло дезертировала куда-то в недра коврового ворса, и неровные пряди челки занавесили половину лица, скрывая шрамы. – У тебя тут целая баррикада.

– Это не баррикада, – я почти с тоской оглядела горку одежды и обуви, украшенную сверху здоровенной розовой косметичкой. – Это мои вещи. Привет, кстати.

Максимилиан уселся на ковер рядом со мной, поджимая под себя ноги.

– Не понимаю, зачем равейне так переживать из-за каких-то сборов. Ладно, люди – им нужно думать, чтобы все поместилось в сумку, и сколько оно будет при этом весить, и как уложить любимую кружку, чтоб она в процессе перевозки не встретилась с любимой сковородкой. Но тебе-то о чем волноваться? В рюкзак влезет снаряжение на целую ватагу таких вот ведьмочек, а если и забудешь что-нибудь, всегда можешь попросить леди Элен отправить это через зеркало.

Я улыбнулась. Князь, устроившийся на полу в позе лотоса и рассуждающий о всякой ерунде с видом философа, выглядел очень смешно… и, бездна, так привычно!

– Забывать что-то всегда неприятно, даже с такой «страховкой», – пояснила я, повеселев. – Да и переезды… надоели уже. Последние два года только и делаю, что мотаюсь по миру!

– И это ты называешь «мотаться»? – усмехнулся князь. – Ну-ну. По три-четыре месяца жить на одном месте – все равно, что не уезжать никуда. Где ты побывала, давай-ка посчитаем… Академия, Дальние Пределы, Заокеания, логово ведарси в горах… Все?

Процесс запихивания вещей в рюкзак пошел уже в четыре руки.

– Ты еще не забудь побережье, Пограничный и Замок-на-Холмах, – азартно возразила я, выгребая из косметички половину содержимого. Вряд ли мне у Дэйра понадобятся полузасохшие лаки, а шампунь и вовсе лучше позаимствовать эльфиский. – В Замок после знакомства с белобрысыми родственничками Феникс я ездила чуть ли не каждый месяц. Сначала были разборки с базой, которую мы с Феникс случайно разрушили, потом у Риан правнук родился и нас на праздник позвали, а еще Элен пригласили опытом обмениваться на…

– Шабаш? – с готовностью подсказал Максимилиан, пытаясь незаметно вытащить из рюкзака мои любимые драные джинсы и запихать их под ковер. Я показала вампиру язык и демонстративно сложила штаны обратно. Князь старательно изобразил, что он здесь ни при чем.

– На конференцию, – строго поправила я. – Обычно ведьм вместе не соберешь, но исследовательницы-алхимики и мастера амулетов, вроде моей мамы – другое дело. Они раз в несколько месяцев обязательно съезжаются к кому-нибудь в гости, хвастаются достижениями, обмениваются редкими ингредиентами и рецептами, поглощают тонны чая и кофе, сплетничают до посинения и называют все это гордым словом «конференция». Ну, иногда – «научный съезд».

– Откуда такая ирония? – вкрадчиво поинтересовался Максимилиан. – Думаешь, на человеческих, кхм, «научных съездах» что-то иное происходит? Абсолютно то же самое, уверяю тебя. Распускание хвостов друг перед другом, банкеты… Разве что рецептами не меняются. Боятся, что кто-нибудь открытие себе присвоит.

Я погрустнела.

– Этого и в магическом обществе хватает. В Академии Рэмерт чуть не лишился должности, защищая мое право на разработку противоядия… – пальцы машинально погладили браслет. В последние дни Мэйсон все реже выходил на связь, погруженный в какие-то проблемы личного характера, о которых предпочитал не распространяться. Настроение некроманта в краткие минуты нашего общения скакало от эйфорически радостного до обреченно унылого. На мое язвительное замечание о том, что такие перепады свойственны, скорее, беременным женщинам, Рэмерт с подозрением уточнил, правда ли я не в курсе его «тайны», чем только сильнее разжег любопытство. – Наверное, из всех моих поездок визит в Академию оказался самым неприятным. Да и тяжело было впервые так надолго уезжать из дома…

– К этому быстро привыкаешь, – задумчиво заметил Максимилиан. – Последние пару тысяч лет я практически никогда не проводил в своем родном замке больше, чем неделю-две в году. Все время ношусь, как угорелый, между резиденцией Северного клана, поместьем Тантаэ, парой сотен приятелей по всему свету и параллельно развлекаюсь стычками с Орденом… Правда, не так давно это совершенно перестало быть забавным, – нахмурился он. – Я инквизицию имею в виду. Чувствуется какая-то… одержимость. Раньше Смотрители исполняли роль правового регулятора. Вроде как «магическая полиция». Ловили злоупотребляющих своей силой колдунов, не давали наводить на людей порчу, уничтожили съехавших с катушек монстров…

Я раздраженно дернула молнией, застегивая значительно полегчавшую косметичку. В голосе князя мне послышались почти восхищенные интонации.

– Тебя послушать, так Орден – белый и пушистый, а так же светлый, чистый и вообще образец вселенского добра, – сердито проворчала я, задвигая на задний план воспоминания о том, что еще недавно мне в голову приходили похожие мысли. – А сколько судеб поломали эти милашки в балахонах, уже забыл?

Максимилиан неторопливо уложил пакет с моими футболками в рюкзак и потянулся за следующим свертком.

– Малыш, никто не говорит, что все действия инквизиции – благо. У меня самого к Смотрителям крупные счеты. Но ведь Орден и пользу приносил, не находишь? Помнишь его девиз? – хитро сощурил он синие глаза.

– «Контроль над магией есть созидание порядка», – процитировала я самое любимое высказывание инквизиторов и вынужденно согласилась: – Да, порядка раньше было больше. Но мне показалось, Ксиль, что с какого-то момента эту фразу в верхах переиначили. «Контроль над миром и созидание кошмара» – вот чем теперь занимается Орден. Ты же не будешь спорить, что… Максимилиан?

Князь, из любопытства раскрывший одну из полиэтиленовых сумок, застыл со счастливой до идиотизма улыбкой на лице. В глазах его что-то подозрительно блестело.

– Ты… – голос вампира дрогнул. – Ты хранила ее? Все эти два с половиной года?

О чем он говорит? Я с недоумением заглянула в пакет. Обыкновенная рубашка…

О, боги! Я же совсем забыла! Это же та самая!