Кирилл Дрой - Колдун. Чужое Сердце Страница 28

  - Это так. Но ты торгуешь с нами уже многие годы. Разве это не говорит о том, что между нашими народами сложились дружественные отношения? Ваши отпрыски учатся в нашей Академии, ваша гильдия не платит пошлину на ввоз материалов. Но можешь ли ты утверждать, что все сохранится на своих местах когда падет Император, а на трон сядет король варваров? Разве можешь ты предать дружбу двух народов? Задумайся о том, что, возможно, эта куртка решит исход сражения. А где победа в сражениях там и победа в войне. Пятьдесят золотых!

  Полурослик задумался, а у меня появилась возможность перевести дыхание и размять язык. Все-таки, наречие подгорного народа обладает очень грубым и резким звучанием, что весьма непривычно.

  - Я услышал тебя, - сказал мастер. - Я уважаю дружбу наших народов, и уважаю воинов, независимо от роста и длинны бороды, каждый солдат достоин почитания. Пятьдесят пять золотых!

  - Но...

  Торговались мы еще примерно час и в итоге я сбил цену до сорока девяти золотых. Забрав куртку, которая села как влитая, я раскланялся с гномом по имени Дирхид, и покинул лавку. Карман больше ничто не оттягивало, все деньги, полученные от выполненного заказа, ушли в новое дело. Во всяком случае я надеялся что разорился не в пустую и получу с войны больше, много больше. Младший же, еле оторвавшись от лицезрения бастарда, который стоил почти сотню полновесных, семенил рядышком и жадно пожирал глазами мою обновку. Что поделать, у него, как оказалось, был только простенький латный доспех, собственно именно такой вид брони был самым распространенным как среди обычных солдат так и у наемников. Правда, теперь мне придется стрельнуть у обозников какую-нибудь кольчужку, надеюсь, никто против не будет. В крайнем случае, сниму с Нимийцев.

  На Сантос уже спустилась ночь. Работники зажгли фонари и улицы превратились в театр теней. Закинув руки за голову, я уставился на звезды. Каждый раз когда небо искрилось мириадами светлячков я думал о доме. Может где-то там есть такая маленькая, синяя планетка, где сейчас, под толстым слоем земли, в деревянном макинтоше гниет тело беззаботного студента. Вспоминает ли кто о нем, или все уже забыли, закрутившись в лихорадке той, беспорядочной жизни.

  - Эй, - помахал перед моим лицом Младший. - Ты меня вообще слушаешь?

  - Ммм, - промычал я в ответ. - Прости, задумался.

  - Бывает. Ладненько, ты со мной?

  - Куда.

  Наемник картинно вздохнул и развел руками.

  - Говорил же. Традиция у меня есть, перед походом обязательно в бордель! Ты как?

  Эх, где ж ты был этим утром, или на крайний случай днем?

  - Давай-ка ты без меня, - покачал я головой. - У меня такое впечатление что я уже столетие не спал.

  - Ну как знаешь.

  И на следующем повороте Младший нырнул в переулок и скрылся в ночной мгле. Я же не спеша поплелся в сторону постоялого двора. Если честно то мысль о посещении публичного заведения сильно меня зацепила, но отказался я по двум причинам - деньги и усталость. Все-таки сегодня был просто сумасшедший день, да еще эти выкрутасы с клинками... Удивительно что я вообще на ногах стою.

  Звезды все так же ярко сияли когда я открыл скрипящую дверь самой дешевой таверны, кинул десять медяков на "ресепшн" и поднялся на второй этаж. Не раздеваясь, я плюхнулся на пыльную кровать и с наслаждением потянулся. А теперь можно и спааааать.

  Глава 6. Деревня

  - Плюх! - таким незамысловатым сигналом, речка оповестила меня о том что маневр снова неудался.

  Встав и отряхнувшись как собака, я вышел на берег. На небольшой полянке местами виднелись участки с вырванной травой, где-то зияли длинный борозды, а некоторые низенькие деревья начисто лишились веток. Вот такие последствия у моих тренировок. Опустив клинки я завалился в тени еле живого куста. Кажется в него я уже падал, разок, два, а может и все двадцать. Уже как сезон стоим лагерем под Бросом, а армия все подходит. Хорошо хоть Старший выбил нам одну деревеньку и солдаты сюда нос не кажут. Как-то попытались, но им все толково объяснили, а в качестве контрибуции потребовали несколько бочонков дерьмового вина ( у солдатни других и нет) и пару гулящих девок, что уже было неслабым ударом.

  Вообще меня поражали местные особы легкого поведения. За каждой тысячей, вместе с обозниками, следовал караван из нескольких десятков шлюх. Когда я в первый раз увидел этот "хвост", то долго стоял с открыто челюстью, мне как-то всегда казалось, что на войне зарабатывают только армия, торговцы и мародеры, но оказывается - нет. Впрочем, когда Младший потащил меня к этим представительницам прекрасного пола, то еле вырвавшись из цепких лапок, меня еще декаду мучили кошмары. Даже те леди, которые посещали опочивальню Ози, были по сравнению с этими ночными бабочками, просто аватарами Афродиты.

  Самая красивая и дорогая, в прямом смысле этого слова, солдатская жена, имела кривой длинный нос, пальцы, больше пригодные для мытья пробирок, короткие ноги, живот со складками, уф, дальше и перечислять сложно. Короче можно смотаться на какой-нибудь пляжик Геленджика или Сочи, там таких вроде много. Ну, это так, для тех, у кого психика устойчивая. Я же больше из лагеря не высовываюсь. Хотя и здесь тоже ловить нечего. Крестьянки, хоть и поопрятней, но для человека, выросшего с совсем другими идеалами, такие особы тоже не очень подходят. Впрочем, может кому и нравятся крепко сбитые, с мозолистыми руками, настоящие Бабищи. Я же, каждый раз, когда собирается веселая компашка подвыпивших наемников, прячусь в палатке у Колдуньи. Уж лучше мокнуть на тренировках магического дара, чем ... Да лучше и не думать о "чем".

  Солнце, выглянув из-за тучи, отправило лучик прямо мне в глаз, удачно миновав защитную, но слегка ободранную листу, куста. Пришлось менять дислокацию. В последнее время, этот маленький пятачок земли стал мне роднее Добряковского плаца. Сколько раз я пытался отработать технику шага, но все оканчивалось либо громким "Плюх" иногда бывало и "Тресь", но в деревья я конечно старался не попадать, реже "Вьюх, это, запнувшись, я летел, раскинув руки, яки орел молодой.

  Даа. Техника Трех Шагов. Ну, это я её так назвал, вроде видел подобное обзывательство в одном из многочисленных восточных боевиков. Суть все же одна, а учить длинное и пафосное наименование, откровенно говоря - в лом. Казалось бы, чего сложного использовать Ускорение, а потом на миг остановить сердце, заставить замереть каждый мускул тела, и, развернувшись на девяносто градусов, продолжить Ускорение. Но нет, третья ступень Скрыта оставила на моем теле парочку шрамов, мириады синяков, но даваться не хотела. Когда с сезон назад я осилил Серфера, то мне показалось что все - все дороги открыты и я теперь великий, могучий, всесильный, и являюсь отцом некоему Люку, но фиг и ныне там. Шаги не шли ни в какую, то я не успевал остановить сердце, то останавливал его на слишком длительный период, рискую распрощаться с жизнью, чаще всего просто не получалось запустить Ускорение. Ведь остановив мышечный ритм, не так уж просто взвинтить его с нуля. Так что каждый вечер я возвращался в лагерь уставшим, злым и неадекватным. А если быть честным до конца, то до лагеря я тупо полз, и поэтому, завалившись на импровизированный спальник, не горел желанием вести светские беседы. Сначала команда Младшего обижалась, но когда Колдунья отвесила каждому по звучному подзатыльнику, то народ стал смотреть на мои выкрутасы косо, но молча, что, конечно, радовало.