Майкл Муркок - В поисках Танелорна Страница 28

– Взгляните, Хоукмун, похоже, город оживает!

Впрочем, город менялся не весь, а лишь в той немногой его части, где на фоне грязно-белой стены какого-то рухнувшего замка призрачным силуэтом вырисовывались кружевные контуры изящного дворца. Там двигались три или четыре человеческие тени; люди, отбрасывающие их, оставались незримыми. Это было похоже на спектакль, однажды виденный Хоукмуном – движущиеся марионетки, чьи тени плясали на фоне ширмы.

Эрекозе поднялся. Пошатываясь, подошел к этому странному месту. Хоукмун последовал за ним, следом подтянулись и остальные.

Внезапно Эрекозе поднял руку, и все замерли. Прислушавшись, Хоукмун различил едва слышимые звуки, лязг оружия, крики, топот ног по мостовой.

Эрекозе двинулся дальше и остановился, когда до теней оставался какой-то шаг. Он осторожно протянул руку вперед, чтобы коснуться одной из них, сделал этот шаг… и исчез.

Исчез он, но не его тень. Она присоединилась к остальным. Следя за ней, Хоукмун понял, что Эрекозе выхватил меч и занял оборонительную позицию рядом с тем силуэтом, который показался ему знакомым. Этот человек едва ли был крупнее Эмшона д'Аризо, который сейчас, с блестящими от возбуждения глазами, разинув рот, наблюдал за происходящим.

Затем сражение теней замедлилось. Хоукмун уже задавался вопросом, как ему помочь Эрекозе, но внезапно тот появился сам, таща кого-то за руку. Прочие тени вновь замерли в неподвижности.

Эрекозе задыхался, а человек, появившийся с ним, был покрыт множеством порезов и царапин, но они не казались слишком опасными. Он радостно улыбался, стряхивая пыль с рыжеватой шерсти, что покрывала его с ног до головы, и, вложив в ножны меч, принялся тыльной стороной ладони вытирать свои усы. Это был Оладан. Оладан с Булгарских гор, потомок горных великанов, один из лучших друзей Хоукмуна и его товарищ по множеству приключений. Оладан, погибший в Лондре, которого Хоукмун видел затем на болотах Камарга, где он был призраком с застывшим взором. Вместе они путешествовали на корабле «Королева Романии», и человечек тогда отважно бросился на хрустальную пирамиду барона Калана. И исчез, поплатившись за свою храбрость.

– Хоукмун!

Радость Оладана, неожиданно встретившего своего старого товарища, заставила его позабыть обо всем. Он бросился к герцогу Кельнскому и крепко обнял его.

Хоукмун не мог сдержать радостного смеха. Он встретился взглядом с Эрекозе:

– Не знаю, как вы ухитрились спасти его, но, поверьте, признательность моя безгранична.

Эрекозе, заразившись их радостью, тоже расхохотался.

– Как я сделал это? Сам не знаю. – Он обернулся через плечо на застывшие тени. – Я оказался в мире, который едва ли был более реален, чем этот, и помог вашему другу отразить нападение каких-то незнакомцев. Поскольку сразу одержать победу нам не удалось, я решил отступить… И вот мы вновь оказались здесь с вами.

– Но как ты сюда попал, Оладан? – спросил его Хоукмун.

– О, моя жизнь была поразительной, а приключения, случившиеся со мной с тех пор, как мы в последний раз виделись с вами на борту того судна, могли бы привести вас в изумление. Некоторое время с тех пор, как мы расстались, я еще оставался пленником барона Калана. Он обрек мое тело на полную неподвижность, однако я все время оставался в сознании. Отвратительное воспоминание, скажу я вам. Но потом внезапно я обрел свободу и оказался в каком-то мире, где сражались между собой четыре или пять соперничающих сторон. Я служил сперва в одной армии, затем в другой, но так толком и не разобрался, из-за чего они воюют. Затем я вернулся в Булгарские горы и сразился там с медведем. Бой окончился для меня довольно скверно, признаюсь. Затем был какой-то металлический мир, где я оказался единственным человеком из плоти среди неимоверного количества разных машин. Один из механических монстров пытался разорвать меня на части, но Орланд Фанк пришел мне на помощь, помните такого, и перенес в другой мир, откуда я только что спасся бегством. Мы с Фанком разыскивали там Рунный Посох, и это был мир воюющих городов. Фанк послал меня на разведку в эти городские джунгли, и там в одном, особенно опасном квартале на меня напали какие-то люди, о которых я даже ничего не знаю. Их было слишком много, и я уже готовился к смерти, когда вдруг, под действием некоторой силы, застыл на месте, точно муха в янтаре. Состояние это длилось несколько часов, если не несколько лет, точно я даже не знаю. А затем пару мгновений назад ваш товарищ пришел мне на помощь. Но поведайте же мне, Хоукмун, как поживают наши старые друзья?

– Ну, это долгая история, но в отличие от вашей она не столь интересна, поскольку изобилует событиями, которым я и сам не нахожу пока объяснения, – ответил Хоукмун, но тем не менее поведал своему другу кое-что из своих последних приключений. О графе Брассе, Иссельде, исчезнувших детях, об окончательном поражении Тарагорма и барона Калана, о потрясениях и разрывах ткани Вселенной, причиной которых явились безумные планы мести, что лелеяли гранбретанцы.

– Но насчет д'Аверка и Ноблио, – заключил он, – я ничего не смогу тебе сказать. Они исчезли так же, как и ты, и, вероятно, тоже пережили немало приключений. Но как поразительно, что тебе удавалось столько раз обманывать неминуемую смерть!

– О да, я даже решил, что меня защищает какая-то сверхъестественная сила… Хотя мне порядком надоело прыгать каждый раз из огня в полымя. Ладно, а что нас ждет здесь? – Оладан пригладил усы и окинул взглядом развалины, вежливо поприветствовав кивком Брута, Джона и Эмшона, которые взирали на него со сдержанным изумлением. – Я очень рад присоединиться к вам. А впрочем, куда же подевался Фанк?

– Последний раз я виделся с ним в замке Брасс, где он навестил нас, но ничего не сказал о том, что встречался с тобой. Нет сомнений, что после моего отъезда он вновь пустился на поиски Рунного Посоха, и именно тогда наши пути пересеклись.

Хоукмун поведал своему старому другу все, что знал о природе острова, где они оказались.

Выслушав его, Оладан почесал затылок, поросший густой рыжей шерстью, и пожал плечами. Впрочем, Хоукмун не успел еще завершить рассказ, как карлик принялся рассматривать свою поврежденную во многих местах одежду, а потом начал очищать шерсть от засохших капель крови.

– Ну что ж, отлично, друг Хоукмун, – рассеянно промолвил он. – Я рад, что снова оказался рядом. А найдется ли здесь что-либо поесть?

– Ничего, – с сокрушенным видом ответил Джон ап-Райс. – Боюсь, нам грозит голодная смерть, если мы не раздобудем какой-нибудь дичи, но, похоже, мы единственные живые создания на всем острове.

Словно опровергая его слова, с другой стороны города послышался громкий вопль, скорее похожий на вой.