Айше Лилуай - Сын пламени Страница 28

 Они как будто не замечали его, хоть он стоял почти у них на пути. Когда Тенкиун остановился у входа в пещеру, всадник соскочил с него и поблагодарил за помощь.

 Вороной радостно заржал и поднялся на дыбы.

 - Тенкиун! – крикнул Сильфарин.

 Но не услышал собственного голоса. А конь пустился галопом вдоль берега и вскоре скрылся из виду, снова ранив сердце тоскующего по нему друга, которому оставалось только вновь развернуться к пещере.

 Ему показалось, что странник с аметистовыми глазами смотрел на него, но, увы, это длилось какую-то жалкую тысячную долю мгновения…

 Прошептав слова древнего хифиса, странник развернулся и шагнул в темноту грота.

Глава 10

 Альдер шел наощупь, упираясь руками в непроглядную темень.

 Он двигался как во сне, до сих пор не веря в реальность происходящего, и в голове все крутилось: «Неужели? Неужели я, простой смертный, неужели я попал на землю Ханмара?»

 Или еще не попал?

 Да, благодаря Тенкиуну он наконец-то на острове Вардвана, но сами владения великого бога рельмов, бога-воина, раскинулись дальше, по ту сторону темного тоннеля. И Альдеру еще только предстоит пройти через этот мрак, чтобы добраться до цели. Но долго ли ему идти?

 В памяти опять всплыло лицо Сильфарина. Почему же? Почему, когда Альдер, еще стоя у входа в пещеру, в последний раз обернулся, чтобы окончательно проститься с прошлым, ему показалось, что он видел перед собой этого мальчика без родимого пятна на подбородке? За миг до того, как разорвал все нити…

 «Пусть с тобой все будет хорошо, Возрожденный, - думалось Альдеру. К горлу подступала горечь. – Ты остался в том мире, который я покинул. Так измени его! Переверни. А я… Может быть, я даже вернусь туда, чтобы в последний раз помочь тебе».

 Тишина звенела в ушах, и ее нарушали только звуки шагов провидца, казавшиеся неестественно громкими и тяжелыми в этом месте, где воздух был наполнен божественностью. Альдер чувствовал себя стариком, мешком с гремящими костями, который сотрясается при каждом новом шаге.

 Чтобы отвлечься от невеселых мыслей и сбросить с себя накопившееся напряжение, крихтайн негромко запел. Песня эта сама по себе пришла на ум, будто это Правда нашептывала своему преданному слуге слова и мелодию…

 Отбрось сомнения – иди! Вперед, всегда вперед! Пусть небо все твои пути В свою ладонь возьмет. Когда пройдешь один виток, Смелей начни второй. Таков закон, таков твой рок, Нелегкий жребий твой. Круг завершен… Умри, мой друг! Так надо – умирать. Чтоб снова жить, нам новый круг Придется начинать. Сто раз рожден – сто раз убит, Сто первый круг замкнуть Пора! Пусть рок благословит Тебя на новый путь.

 Услышь меня, далекий бог, Я на распутье ста дорог, Я все прошел – таков мой рок, А выхода найти не смог. Я обречен всегда идти Сквозь вихрь безумных, темных лет. Не знаю, кто я: не найти Средь сотни слов один ответ. Я так устал взывать к тебе, Моля ответить на вопрос. Вот жизнь моя – бери себе: Хороший, верный выйдет пес. Сожги меня – или согрей, Сто раз создай – сто раз убей. Вся жизнь моя – в руке твоей. Мне все равно теперь.

 - Альдер!

 Голос был женским… и смутно знакомым. Мама? Нет, нет, это другая… Как его мать может быть здесь? Ведь она умерла очень, очень давно. Она мертва. И все, что было там, в том мире, в той жизни, тоже мертво.

 А что там было?

 Ничего.

 Рок, следующий за служителем Правды по пятам, дунул на пыльные страницы книги-жизни – и стер с них прошлое. Прошлого нет.

 - Прошлого нет, - еле слышно выдавил провидец, ускоряя шаг.

 - Альдер, не надо, - с мольбой шепнул другой голос – ласковый, дрожащий, звенящий…

 Он тронул самые тонкие струны в душе крихтайна-оборотня, заставив сердце петь и обливаться кровью. Но… слишком поздно что-то менять. Теперь, когда он здесь, остается только идти вперед и вспоминать – вспоминать все, что сможешь, что получится, до тех пор, пока не исчезнут самые последние строки. Идти и, может быть, плакать. И не стыдиться, ведь никто не увидит этих слез, никто не посмеет упрекнуть. Плакать… Но идти.

 Не надо… Почему не надо? Почему, если Рунн и его Правда ясно дали понять: это судьба несчастного провидца – в конце каждого пути уничтожать самого себя, чтобы возродиться совсем другим?

 То, что делаю я сейчас – очередная граница между двумя жизнями. Очередной переход. И, может быть, последний.

 Так почему же не надо? Ответь мне, ты – та, что сказала эти слова. Почему не надо?

 Надо.

 Так надо Учителю. Только его образ я еще могу вспомнить. Только его – стало быть, то, что говорил он, очень важно для Правды.

 А что он говорил? Слова уже потерялись, сожранные чудовищем забвения, растворились в несуществующем прошлом. Но смысл их остался, ибо печатью, вечным клеймом, от которого не избавиться, горел в сознании.

 Надо просто идти вперед, по этому темному тоннелю, и там, впереди, будет… неужто обитель самого Вардвана? Да! Суровый и загадочный Ханмар, в котором где-то было спрятано Это. То, что нужно Учителю.

 Мало кто из смертных верил в то, что некоторые из Младших Богов, такие, как Вардван, построили свои вотчины ниже неба. Но Альдер верил – всей своей глубокой душой. И вот теперь он в Ханмаре!

 Яркое белое сияние ударило по глазам, и провидец закрыл лицо руками. Тело будто пронзило молнией, и казалось, в нем вспыхнул божественный огонь, из-за которого все внутри выгорело дотла, но который дарил много больше того, что уничтожил. Словно прикованный цепями, Альдер стоял с затаенным дыханием, отдаваясь власти обжигающего чувства пустоты и в то же время наполненности неземной благодатью. Он был как сосуд – сам по себе полый – в котором плескался дивный нектар.

 Однако это уничтожающе прекрасное сияние ослабло, уступив место мягкому золотистому свечению. Альдер сделал шаг вперед, покидая давящий свод пещеры, медленно открыл глаза,… и перед ним предстала каменистая равнина, укрытая румянцем заката. Со всех сторон ее обступали невысокие островершинные горы, сложенные черными породами, по склонам которых стлался вулканический пепел. Босые ступни оборотня, огрубевшие за тринадцать лет, обжигал горячий мелкий щебень. Солнце, красное, раскаленное и идеально круглое, касалось самого высокого пика на западе, склоняясь все ниже, а над ним раскинулось сиреневатое небо, понемногу переходящее в черноту самой Пустоты, проступающей через прозрачный воздух. На этом черном полотне уже поблескивали неведомые Альдеру звезды.