Молот империи 3 (СИ) - Киров Никита Страница 29

Я не просто нагревал амулет. Я прикладывал все силы, будто хотел его сжечь. Пальцы свербило, на землю иногда падали красные искры.

Дух показывал мне прошлое, больше сотни лет назад, а то и ещё раньше. Как прототипы торпед пробили корпус дредноута Дома Ямадзаки, и он затонул.

И как второй корабль поднялся над водой и его смяло чудовищной силой. Я даже слышал лязг перегруженного металла.

Нет, там мы не сможем.

Но мы сможем лучше.

Вспышка ярко-красной молнии показалась на горизонте. Следом донёсся звук грома.

Кто-то из охранников за моей спиной испуганно вздохнул.

— Предки милосердные, — пробормотал солдат. — Молния? Зимой?

— Да ты видел, какая она?

— Красная! Таких не бывает!

— Теперь бывает.

Мощный порыв ветра сдул с меня генеральскую фуражку и начал трепать полы шинели. За головным убором побежала пара солдат.

Ветер усиливался, и очень быстро. В лицо мне ударили солёные брызги с моря. А следом волна ледяной воды окатила мне ноги.

— Генерал! — майор подбежал ко мне. — Шторм начинается. Нам нужно…

Он отшатнулся, взглянув в моё лицо. Не знаю, что он там увидел.

— Не мешайте мне, — сказал я. Говорить было больно, будто у меня началась ангина.

Ещё волна. Но это ладно, здесь она слабы. А там…

На горизонте видны молнии, бившие в воду одна за другой. Но дело не в них. Я сжал горячий амулет ещё сильнее. Будто держал нагревающийся чайник. Но надо потерпеть ещё немного.

Кое-кому сейчас тяжелее.

…Я снова увидел флот.

Только что спокойное море бушевало. Огромные волны высотой с риггу то и дело поднимали боевые корабли. Крылолёт, который пытался сесть на палубу, промазал, но задел корабль крылом, которое отломилось.

Второй летал вокруг, сильный ветер мешал ему. Экипаж пытался закрепить уже стоявшие на палубе крылолёты. Бесполезное занятие.

Мощная волна только что смыла парочку машин вместе с теми, кто находился рядом. Уцелевшие побежали прятаться, наплевав на остальные.

Я снова будто там. Чувствовал холод и их страх. Они не ждали шторма, такого внезапного, без подготовки. И кое-кто из них наверняка вспомнил, как много лет назад Небожители погубили один их флот.

Адмирал и его люди должны уметь справляться с такими штормами. Хотя волны становились всё выше, но вряд ли даже такой мощный шторм потопит корабли, они рассчитаны на подобное. Но вся ночь уйдёт на борьбу со стихией. Тут уж не до стрельбы и высадки…

Я снова видел своими глазами. Амулет остывал, свеча горела совсем тускло. Я посмотрел на свои ладони, думал, что там остались ожоги. Нет, хотя казалось, что стекло прикипело.

Всё нормально с моими руками. Но слишком уж я устал. Да и ноги залиты ледяной водой. Вымотался я, ещё вымотался дух. Я повесил тусклый амулет на шею.

— На сегодня всё, — тихо сказал я. — Разбудить меня через полтора… через три часа.

* * *

Надо следить за боем своими глазами, слишком долго в подземный бункер приходят новости. Я любил быть в курсе событий сразу, а не через пятнадцать минут.

Отбили уже вторую атаку. Шторм на море не утихал, будто даже стал сильнее. Землю заливал ледяной ливень, но я спрятался в другом бункере. В самом отдалённом, в котором не было пушек, но с которого видно узкое поле боя.

Поскольку высадка возможна только в случае, если адмирал Дома Накамура решит выбросить свои корабли прямо на берег, я после короткого сна уехал командовать обороной южной линии.

С собой взял шагоходы, пару рот пехоты и несколько освободившихся артиллерийских расчётов, чтобы обороняющиеся могли менять друг друга.

Проход между морем и горами пылал из-за горящих ригг. Малые Уланы не выдерживали попадание тяжёлых орудий, обычно хватало одного. Они лупили в ответ, но мощи снарядов не хватало, чтобы пробивать бункеры.

Потери были и у нас, но они не сравнимы с тем, сколько потерял враг.

Я насчитал одиннадцать уничтоженных малых шагоходов и пару десятков панцирников, которые смогли проехать через надолбы на границе.

Остальные отступили. Пехоту считать было бесполезно, враги своих солдат не жалели, так что всё завалено телами.

Но ещё не появились большие ригги, а в армии Дома Чен они были, хоть и немного. И ещё флот должен был выгрузить несколько Паладинов. Они смогут пройти там, но здесь для них мало места, чтобы развернуться.

Пока возникла небольшая передышка, артиллеристы проверяли орудия, а пехота уносила раненых. Восстанавливали повреждённые укрепления, насколько получаслоь, и ставили пулемёты в другие места.

Наши ригги стояли в отдалении, они подчинялись напрямую мне. Пока нет смысла в их участии, основная атака нам ещё предстоит.

Я посмотрел на часы. Ищейка задерживалась, пора бы ей уже показаться.

Выбрался из бункера, чтобы немного подышать, потому что внутри всё пропахло дымом. Бетонное укрепление получило несколько снарядов, но тем, кто стоял в первой линии, досталось сильнее.

Артиллерия по нам не стреляла. Похоже, генералы Дома Чен целиком полагались на орудия флота. И зря.

Море продолжало бушевать, ледяной ливень заливал землю. Если бы было лето, она бы размякла сильнее. Солдаты шмыгали носами, кутались в шинели и ругались вполголоса, чтобы я не услышал. Но я всё равно слышал.

Рядом с траншеей лежало несколько тел в чёрных куртках и масках на лицах. Чёрная Стража Дома Накамура, их диверсанты, которые под утро пришли и сюда, чтобы прикончить офицеров и помешать орудиям стрелять. Не очень-то у них и получилось.

Пока передышка, можно заняться приятным делом. Передо мной вытянулись трое солдат, включая вчерашнего с чёлкой, который подстрелил диверсанта. А остальные двое обнаружили целый отряд, который и постреляли. Все трое из ополчения, один молодой, двое уже пожилые.

— Благодарю, — я повесил серебряную медаль имперской армии на куртку парня с чёлкой, потом остальным. И пожал им руки. — Хорошая служба.

Солдаты растерялись. Имперские медали — это редкость, такие получить сложно даже офицерам, а для простых солдат это происходит крайне редко. Это очень почётная награда.

Но хотелось подбодрить обороняющихся. Хорошо, что в Мардаграде для меня изготовили партию медалей ещё до осады. И хорошо, что я взял с собой горсть, положив в карман. Надо ещё раздать несколько артиллеристам.

Кивнул майору, чтобы он сам оформил всё, как надо. Солдатам ещё положены медали и выплаты от Дома Варга, потому что я мог награждать только имперскими знаками отличия.

— Где полковник? — позвал я.

Пузатый усач уже прибыл. Я показал ему на холм, заросший деревьями и кустарником. Деревья облетели, но на кустарниках листья держались. А из-за стены дождя плохо видно, что происходило за ними.

— Направьте туда пулемёты, — приказал я. — Могут обойти с той стороны.

Прошёлся ещё, отдавая приказы. Солдаты, когда я отходил, шушукались. Но из-за того, что многие замёрзли, слышали они плохо и шептали громко.

—… он вчера заговорил море, чтобы начался шторм…

—… генерал — Небожитель, как и его прадед. Тот самый Молот. Меня им в детстве пугали.

— Небожителей не существует!

— А как ты объяснишь молнии зимой?

— Я их не видел. Навыдумывали тут всякое…

— Надо держаться к нему поближе. Небожителей пули не берут.

— Зато они все тебе достанутся.

— Занять позиции! — прокричал громкий голос.

Кто-то выпустил в небо целый веер красных сигнальных ракет. За ними тянулся густой дымовой след. Я ушёл в бункер, не дожидаясь напоминаний охраны. Под ногами катались гильзы, весь пол бункера был усеян ими. Пулемётчик тем временем менял ленту.

Очередная волна атакующих отправилась в бой. И с того самого холма в том числе.

Что это там гудит? Волынки? Ненавижу волынки.

Издевательская мелодия загудела с холма, а из-за деревьев вырвалась целая волна атакующих. Нарландские штурмовики, без защитной брони, как их коллеги в императорской гвардии, и не такие опытные.