Бездомный в другом мире (СИ) - Шамин Игорь Страница 29

— Мы с командирами обсуждали формирование нового военного отряда, — заявил один из воинов.

— Обсуждение закончено. Решение принято единогласно, — подытожил другой.

— Пока господин Макс не скажет свое слово, тему нельзя считать закрытой, — заметил Люциус, давая понять что запомнил мое скучное имя.

Все внимательно посмотрели на меня. Пусть вопрос и не был озвучен, но его очевидность от этого меньше не становилась. Капитаны ждали, что отряд сформируется и для этого не хватало всего одного голоса. Ответственность давила, стоило больших усилий тотчас не согласиться. Попросить что-ли лицензионное соглашение для ознакомления?

— По правде сказать, я не готов сражаться с нечистью, — пробормотал я и добавил дрогнувшим голосом: — Я отказываюсь вступать в отряд.

Огонь свечей задрожал будто от ветра. Напряжение в зале заметно выросло. Ответ всех поразил. Всех, кроме меня, конечно. Как они вообще допускали, что я могу согласиться? Воспоминания о тяжелой двери всплыли в сознании. О моей слабости будут ходить легенды.

— И что же ты намерен делать? — отчеканил каждое слово Люциус, с недовольством на меня уставившись.

— Простите, а давно ли мы перешли на «ты»? — ответил я, чувствуя, что внутри меня просыпается злость.

Во мне все переворачивалось, когда я видел его глаза. Засадите меня хоть в десять тюрем, но я не игрушка в чужих руках. Особенно в эльфийских. Эта раса начинала меня бесить. К семье Салазара это не относилось. Они — исключение, подтверждающее правило.

— Отставить, — сказал грозный орк, сидящий по центру стола.

Он не походил на своих неотесанных собратьев, которых я видел ранее. В каком-то плане он даже превосходил Зигфрида. Во взгляде читалась преобладавшая власть. Большое место за столом, упертые в кресло мощные локти, все это недвусмысленно намекало на высокое положение. Остальные говорящие всегда смотрели на него, ожидая дальнейшей реакции. И только я говорил что думал, не считаясь с приличиями.

— Вы хотите вернуться в тюрьму? — спросил он, обращаясь ко мне.

— Я бы выбрал другой способ возместить десять стопок пламенной жилы, выпитых в таверне.

С правого края стола прозвучал смешок. Кошкодевочка малозаметно улыбнулась. Гном из отряда не стал стесняться — рассмеялся так, что погасли две свечи. Какой из меня воин? Я шутил лучше, чем сражался. А шутил я неважно.

— Как это понимать?

— Все просто, меня заключили в тюрьму, потому что я не смог оплатить счет. Мой спутник обещал угостить, но, проснувшись, я обнаружил, что он исчез. Меня встретили стражники, которые любезно проводили до одиночной камеры, где морили голодом. После такого обращения остался неприятный осадок. Я готов компенсировать десять стопок пламенной жилы иным способом. Наверняка у вас найдется для меня работа. Тяжелое похмелье и заключение в тюрьме уже послужили мне достаточным наказанием.

— И что же ты можешь?

— Много чего, не требующего большого ума и выдающейся силы. Например, собирать взносы во время тюремных представлений.

После моих слов над столом пронесся заметный шепот Командиры принялись что-то усердно обсуждать. Люциус кашлянул, привлекая внимание. Впервые я увидел его взволнованным.

— Не будем слушать заключенного, — обратился он, делая акцент на конце предложения.

— О каких взносах идет речь?– послышались недоуменные голоса. — Разве они дозволены?

— В разумных пределах, — ответил Люциус, меняясь в лице. — Для поддержания интереса со стороны господ, спонсирующих крепость.

Кажется, я затронул очень неудобную тему. Приятно вернуть должок эльфу, наблюдая в какое положение я его ставлю. Все это может здорово мне аукнуться, но сейчас никто не лишит меня удовольствия насолить ему. Хищник загнал жертву в угол и теперь жертве ничего не оставалось, кроме как кусаться в ответ. Будет для него хорошим уроком, раз он такой любитель раздавать советы.

— К данному вопросу вернемся позже, — сказал орк, — а сейчас решим судьбу заключенного.

— Неважно, велик проступок или мал, каждый должен нести персональную ответственность. И в нашем городе она определена приказом. Идти против приказа, значит выступать против столицы, — напомнил Люциус, обращаясь к воинам. Его голос приобрел стальные нотки, а взгляд прожигал насквозь.

Командиры приступили к горячему обсуждению. Я ничего не мог расслышать — переговаривались они тихо и, к тому же, находились в другой части зала. Кошкодевочка смотрела на меня с нескрываемой жалостью. Должно быть, она чувствовала благодарность за недавнее спасение и не желала мне дурной участи.

На самом деле выбор у меня был невелик. Либо тюрьма, либо смерть за стенами. Я верил, что есть надежда, если не на исправительные работы, то хотя бы на короткое тюремное заключение. Промолчать сейчас означало позволить другим решать за меня. Риск несоразмерен последствиям. Этого я допустить не мог.

И к моему удивлению, меня услышали. Хоть и не так, как я планировал.

Орк по центру стола поднял руку, привлекая внимание. Зал накрыло тишиной.

— Совет постановил, что гражданин…

— Макс, — подсказал Люциус.

— Гражданин Макс в качестве альтернативы службе направляется в тюрьму.

Ничего себе альтернатива! Нарочно не придумаешь. А со всем списком возможностей ознакомиться можно?

— На какой срок? — спросил я, пока в голове проносились недели и месяцы.

— Пожизненно, — ответил Люциус, оскалившись.

Сердце ушло в пятки. Так крупно я еще не проигрывал. Поставив все на красное, словил беспросветное черное и наблюдал, как фишки переходят заведению. От удивления я не сразу нашелся что ответить. Сам угодил в заготовленную ловушку. Я брезгливо поморщился: воспоминаниями всплыли холод камеры, да запах пищи.

Наконец, вспомнив зачем пришел, я неуверенно произнес:

— Мне нужен полковник Тралл. У меня к нему дело.

Сидевший у края стола, чей смех иногда до меня долетал, вмиг стал серьезен. Он выпрямился, поджав под себя короткие ноги.

— Какое дело? — насторожился тот.

— Вы полковник Тралл? — надежда, затушенная рукой Люциуса, вновь вспыхнула.

— Верно. Что вам нужно?

— Я от Зигфрида. Он сообщил, что вы сможете мне помочь. Вопрос личного характера.

Полковник засуетился в кресле. Наконец, поднявшись, он обратился ко всем. Говорил он уверенно, не оставляя сомнений в сказанном.

— Господа, прошу вас покинуть зал. Мне нужно переговорить с заключенным. Наедине.

Над столом пронесся шепот. Люциус побагровел. Должно быть, он был вне себя от злости. Стоя рядом, я чувствовал, как он напрягся. Теперь мы будто двигали фигуры на шахматной доске. Объявив мне шах, он был уверен, что следующим ходом поставит мат. Однако я смог выйти из создавшегося положения, превратив его из игрока в зрителя.

Поднявшись, воины нехотя покинули зал. Шаги эхом разносились вокруг, пока не потонули в коридоре. Люциус бросил на меня презрительный взгляд и направился следом. Ушли и мои товарищи по оружию, потрясенные тем, что я устроил. Я хоть и не был дипломатом, но в этом мире так часто попадал в неприятности, что успел нарастить небольшую броню. Она и позволила, глядя в глаза Люциусу, выступить против здешних авторитетов. Наверняка он весь из себя исходит, продумывая уловки, чтобы свести со мной счеты. Ничего, уверен, что мы с ним еще встретимся и поговорим. Разговор на ножах в подворотне — именно так мне представлялось завершение нашего конфликта. Языком чесать он умел, но что он скажет, если клинок окажется у него под ребром?

После встречи с нечистью уверенности во мне чуть прибавилось. К тому же, я не мог не злиться на его попытки вернуть меня в тюрьму. Но ничего, посмотрим кто будет смеяться последним.

Мы с полковником остались одни. Нам предстоял долгий разговор. Никто не спешил начинать первым. Тралл представлял собой уже достаточно пожилого дварфа. Низенький, он был очень крепким, и даже с приходом старости мог дать фору любому. В задумчивости почесывая бороду, он производил впечатление добродушного старичка, которому нянчить внуков было бы интереснее, чем быть рыцарем круглого стола. Однако, дварф был здесь, и с его мнением считались. Прогнав всех единственной фразой, он не мог не вызвать во мне уважение. Несмотря на смех у края стола, в иные моменты полковник был на редкость серьезен. Таким духом обладали по-настоящему сильные личности. К тому же, Тралл был моей последней надеждой решить сразу два вопроса — найти Селению и получить помилование. Я и сам не понимал, насколько крупно мне повезло, что полковник был готов меня выслушать. Ни в коем случае нельзя перед ним ударить в грязь лицом. Такая поддержка может помочь.