Евгений Щепетнов - Монах Страница 29

Они не вернулись к общей группе мужчин — Андрей, конечно, их не обвинял — ну кто может обвинить человека в том, что он пытается защитить свою семью, ценой своей жизни продлив их жизнь хотя бы на минуту…

Снова заиграли трубы — теперь они ревели низко, утробно, как будто трубил слон. Открылись двери со стороны, противоположной той, с которой появились заключённые, и на арену выступили десять вооружённых мужчин. Андрей так и впился глазами в них, прикидывая свои шансы на выживание.

Он думал: «Высокие, раскормленные, накачанные — значит скорость не очень велика. Вся постановка — на силу. Будут делать упор на неё. Вооружение — прямой меч, кинжал. Щита нет — это уже хорошо. Шлем на голове, кожаная безрукавка с нашитыми на груди пластинами. Ну правильно — зачем им тяжёлое вооружение, когда им противостоят безоружные люди, тут надо наряд не воина, а мясника. Резать, рубить, колоть — практически безнаказанно. Ну что же — вы сами хотели. Мы ещё поборемся…»

Вышедшие на арену бойцы построились в ряд и пошли на заключённых, а те стали отступать к группе женщин и детей. «Что же, в этом есть резон» — подумал Андрей и последовал их примеру — «Возле женщин биться будут отчаяннее, да и те семь человек, что ушли к своим, будут уже в группе»

— Слушайте все! — крикнул он — наваливайтесь на них, как подойдут близко и вырывайте оружие, вооружайтесь и бейте их!

«Повторяюсь — но лучше повториться, взбодрить их, чтобы не резали как овечек. Чем больше бойцов они убьют, тем легче мне будет убивать остальных, тем меньше их останется по мою душу» — думал он.

Андрей достал из подмышки нож и опустил его в рукав, держа за рукоять. Он был готов.

Бойцы разделились на две группы и начали обходить сгрудившихся в кучу людей с флангов, видимо желая начать с самых безопасных жертв — женщин и детей.

Андрей понял — почему они идут на слабых — если убить семьи, то отчаявшиеся противники уже не будут так отчаянно защищаться. Что не говори — заключённых тут было около пятидесяти человек, плюс женщины, если набросятся все разом, могут и затоптать, потому — эти подонки были осторожны и готовы в любую минуту отпрыгнуть в сторону. Не зря бойцов было всего десять человек — это, якобы, уравнивало шансы и позволяло кому-нибудь из заключённых убить своего противника — а ведь зрелище интереснее, если оно более разнообразно. Убийство бойца заключёнными тоже интересное зрелище, это понятно.

На самом же деле шанс победить бойцов Круга у заключённых был совершенно минимален — бойцы обучены действовать против групп противника, они тренированы и сильны, а самое главное — в руках у них метровые мечи и тридцатисантиметровые кинжалы. Только глупец мог рассчитывать победить такого противника…или очень умелый человек.

Бойцы, как по команде, кинулись на заключённых, под рёв и визг трибун.

Первые же удары выкосили человек десять — упали несколько женщин и трое мужчин, а также два ребёнка. Заключённые бросались на палачей, но те ловко уворачивались и не давали себя схватить. Андрей уклонился от удара, кто-то за ним захрипел, получив удар в шею — вроде как это был Марк, державшийся поближе к монаху, но некогда было оглядываться и смотреть — ножом Андрей пропорол кожаную безрукавку нападавшего и выпустил ему кишки.

Пока детина удивлённо разглядывал сизо-фиолетовые кольца внутренностей, неожиданно свесившиеся у него до колен, монах выбил у него из руки меч, схватил за рукоять и отпрыгнул в сторону.

Его нападение не осталось незамеченным, и за ним началась охота — двое бойцов побежали на него, желая расправиться в ту же секунду. Не тут-то было — Андрей припустил бегом, по широкой дуге.

Хотя он и засиделся в камере, а кроме того, ослабел от побоев, бегал монах ещё вполне пристойно и шаги преследователей отдалились. Он оглянулся — один боец отстал от другого шагов на десять — он был очень грузный и мощный, второй был ближе и тут же поплатился за это.

Андрей напал на него, мгновенно сменив направление движения на противоположное — доли секунды, два звенящих удара и вот преследователь лежит на песке арены с разрубленным коленом и раной в боку.

«Школа Гнатьева не прошла даром!» — подумал Андрей и побежал по дуге назад, к основной бойне. Грузный преследователь так и топал сзади, не в силах догнать.

Народ на трибунах улюлюкал, свистел и смеялся, потешаясь над неповоротливым бойцом.

Андрей посмотрел на происходящее в центре арены — практически всех женщин и детей убили, полегло и половина заключённых-мужчин, но и двое бойцов Круга лежали на песке, едва шевелясь, видимо, умирая — под ними растекалась большая лужа крови.

Двое заключённых стояли с мечами в руках и рубились с остальными бойцами — с удивлением Андрей узнал в одном из отчаянных заключённых Марка — купец истово, пусть и не очень умело, рубил и колол, уворачиваясь и отбивая ответные удары.

«Купцы всегда были отчаянными людьми» — промелькнула не периферии сознания мысль и с ней Андрей на бегу подрубил ноги сзади одному из палачей, уносясь мимо них на открытое пространство.

Сзади топал громила и Андрей продолжил свой барражирующий «полёт» забирая по широкой дуге — «Пусть топает, догнать всё равно не может. Потом с ним разберусь!» — думал он.

На бегу он подхватил с пола кинжал одного из бойцов, и теперь у него было два прекрасных клинка — шансы росли. Возврат назад — и он сходу в спину заколол бойца и ранил ещё одного — теперь на ногах стояли четверо бойцов…и пятнадцать заключённых, из них двое с мечами.

Заключённые уже заметно устали — тот же Марк год просидел в этой душегубке, конечно — какие тут спортивные успехи, так что конец был близок. Андрей снова отбежал в поле, подгоняемый топанием ног — в конце концов, это ему надоело, а трибуны просто ржали в голос, глядя на то, как здоровенный мужичина гоняется за заключённым.

Андрей резко остановился и принял бой. Первый же удар этого мастодонта, метров двух ростом, и весом килограмм сто сорок, чуть не выбил из его руки меч — настолько он был силён.

Боец как будто дрова рубил, громыхая по клинку монаха своим мечом, возможно надеясь, что или меч переломится, или он тупо пробьёт защиту. Не тут-то было, хотя уровень фехтования Андрея и не дотягивал до уровня Гнатьева, но уж с таким увальнем он сладить мог. В фехтовании грубая сила стоит на последнем месте — если, конечно, это не удар двуручным мечом с коня, а потому более быстрый и ловкий Андрей имел гораздо больше шансов завалить своего противника — что он и сделал через две минуты боя — сложным отбивом увёл в сторону меч противника, увернулся от его кинжала и метнул свой кинжал, попав бойцу в печень.