Лада Лузина - Меч и Крест Страница 29

— Она так дорого стоит? — с неприязнью сощурилась Дображанская.

И мысль, зародившаяся в районе ее затылка, сформировалась тотчас в конкретный и неприятный вопрос: «Он с Ними заодно? Могли ли Они рассчитать, что я сразу брошусь к нему? Да, легко!»

— На свете, дражайшая Катерина Михайловна, есть немало людей, заигрывающих с сатаной, — отозвался директор скорбно. — И некоторые из них исповедуют сию религию весьма серьезно. Думаю, лет семьдесят назад небезызвестный вам Адольф Гитлер отдал бы за вашу книгу треть своей страны. Недаром его приспешники вывозили наш чернозем вагонами…

— Чернозем? — смутил Катю столь нелогичный переход на сельскохозяйственные темы.

— Все дело в земле. Так утверждает Чуб… И такие, как он, будут всегда.

— Так вы можете найти мне покупателя?

— У вас есть потребность в деньгах? — отчужденно осведомился подкупленный директор.

Катя молча кивнула, ожидая продолжения.

— Но на такую сделку понадобится много времени, — уныло протянул Виктор Арнольдович. — Кроме того, придется провести экспертизу, чтобы установить истинный возраст книги. Что же касается ее подлинности в ином плане, тут нам справок никто не даст, но я уверен…

— А почему, собственно, вы так уверены? — процедила она, с трудом маскируя гнев.

— Потому, дражайшая Катерина Михайловна, — ответил директор глухо, — что я знаю вас уже три года. Достаточно хорошо, чтобы понять: вы невероятно занятой человек и никогда не станете зубрить наизусть шестьсот страниц малопонятного текста только для того, чтобы посмеяться над таким стариком, как я!

— Это не ответ, — спокойно заметила Катерина.

— Что ж, я отвечу, — устало согласился он. — В описании этой книги у профессора Чуба значится, что истинная Киевица прочтет ее без труда, даже если по воле судьбы она родится в чужой стране и не будет обучена родному языку. — Он протянул ей разноцветную брошюру и безучастно подчеркнул ногтем упомянутый абзац.

— А что такое Киевица? — отреагировала наконец на незнакомое слово Катя.

— Киевица, — вежливо объяснил директор, — происходит от слова «Киев» и означает — ведьма. Я могу показать вам в словаре Даля…

— Не нужно, — медоточиво сказала Дображанская. — Я вам верю.

Сгусток бредового жара под Катиным лбом становился все мучительнее и гаже. И у нее появилось дурацкое чувство, будто именно голова и мешает ей думать.

Но она не сдавалась. Нет!

Все было спланировано тщательно и заранее! Они подкупили ее секретаршу или зама и были детально осведомлены о проблемах с конкурирующим супермаркетом. Ее подкупленный шофер специально проехал косметический салон. (А подкупленный булыжник, — иронично заспорил с Катей ее здравый смысл, — специально бросился ей под ноги, чтобы, споткнувшись, она уткнулась носом в обещание навести порчу на заклятых врагов!) Но Катя только решительно мотнула головой. Быть может, «Центрѣ Старокiевскаго колдовства» был лишь одним из кусочков сыра в многочисленных мышеловках, расставленных на ее пути, и, не сверни она туда, завтра получила бы эту книгу по почте в виде наследства от покойной бабушки…

А затем, как Они и просчитали, бросилась бы все к тому же Арнольдовичу, который должен был вывести ее на следующего «игрока».

«Они что же, за дуру меня держат?!» — несказанно оскорбилась Катерина.

Но Катя дурой не была — и потому не стала орать, топать ногами и призывать в свидетели продавцов. Неведомый К. Д. наверняка ждал от нее именно этой реакции. Но она его разочаровала. И любезно согласившись с подкупленным директором, что ее бабушка — ведьма, а книжный текст способен мимикрировать на глазах, в зависимости от того, испытывает ли он к читающим родственные чувства, бесстрастно приняла предложение («учитывая вашу нужду в деньгах») остановиться на временном компромиссном варианте. И организовать ей встречу с неким проживающим в граде Киеве гражданином мира, которого может заинтересовать возможность переписать текст ее книги за пятьдесят (!!!) тысяч долларов.

Нет, не за дуру, — они держат ее за дуру из дур!

Неприятности, как обычно, липли друг к дружке — по дороге из центра Катино новенькое «вольво» вдруг громко чихнуло и заглохло. И пока она пыталась перегрызть шею шоферу Гене, обвинив того в безалаберном отношении к восьмидесятитысячной машине, ловила такси и торчала в непролазной пробке, расторопный Арнольдович успел позвонить ей на мобильный и бодро сообщить, что иностранец согласен и готов прийти хоть сейчас.

— А деньги он наличкой платить будет? — поинтересовалась Катя, сдерживая сатирический смешок.

— Могу сказать одно, — всерьез уверил ее директор, — вы получите их всенепременнейше. Господа, подобные ему, поднаторевшие на пактах с дьяволом, никогда не нарушают сих кровных обязательств… Тем более, он уже знает, кем была ваша бабушка!

— Хрен с ней, с моей бабушкой! — выругалась Катерина. — Через полчаса жду вас у себя.

«Сейчас циркача мне притащит. И тот у меня на глазах превратит баксы в черепки», — морщинисто усмехнулась она.

Все их чудеса были шиты белыми нитками и рассчитаны исключительно на дебилов. Но масштабы этой игры пугали ее все больше и больше. Она не понимала, чего Они добиваются. Зачем сводят ее с ума?

Но было бы намного хуже, если ответ таится в самом вопросе и некий К. Д. решил последовательно довести ее до безумия.

Некто влюбленный или, что намного хуже, ненавидящий ее до сладострастия!

Некто, кого свела с ума она или, что намного хуже, взаправду умалишенный!

— Аня, — приказала Катя, добравшись до своего стола на Андреевском спуске. — Пригласите моего заместителя. И сами зайдите сюда на минутку. Нет, подождите… Все отменяется.

Она не собиралась рисковать!

Миновав свою скупленную оптом (?) приемную, начальница зашла в лифт, задумчиво погладила кнопки и, нажав одну из них, поехала на самый сумасшедший этаж, временно оккупированный пресс-центром известного музыкального фестиваля.

Там Катя оценивающе пошарила глазами в клоаке шоу-бизнеса и выудила из общего мусора и хаоса мелковозрастную жвачную девицу с красным рюкзаком за плечами.

— Можно вас на минуту? — обратилась к ней Дображанская. Девица задерганно кивнула и отошла в сторону.

— Вы журналистка? — На груди девицы висел запаянный в пластик «бейдж».

— Да, а что? — ответила та, прожевывая слова вместе со жвачкой.

— Вы здесь работаете?

— Нет, за аккредитацией зашла. А что?

— Хотите заработать сто долларов?

— Как? — уныло спросила журналистка. — Про кого писать?