Брент Уикс - Путь тени Страница 29

Синий огонь. Будь он неладен. Будь неладна вся магия. Когда на мече Возмездия вспыхнуло пламя, Дарзо увидел, как умирают остатки его надежды. Она капля за каплей исчезала с тех пор, как погибла Вонда. Сегодняшняя синева стала будто навек захлопнувшейся перед лицом дверью, сообщением о том, что Азот чего-то стоит, а Дарзо нет, что все бесконечные годы исправной службы теперь ничего не значат. Мальчик забрал у него все, благодаря чему Дарзо считался особенным. Что осталось ему?

Пепел. Пепел и кровь. Больше ничего.

Внезапно меч Возмездия показался ему насмешкой.

«Возмездие? Действительно ли мой долг — карать людей, по заслугам их наказывать? Если бы это было так, тогда я давным-давно воткнул бы этот меч в собственную глотку».

Когда умерла Вонда, он тоже будто лишился рассудка. С тех пор прошло ровно четыре месяца и шесть дней. С губ Дарзо слетел вздох. Он поболтал эль в стакане, но не сделал ни глотка. «Потом. Напьюсь потом, а сначала приму решение. После этого выпью стаканов двенадцать, что бы ни надумал».

Они много пили на пару с Вондой. Это бесило ее сестру. Само собой, Мамочка К. вообще была против их связи. Она запретила Дарзо видеться с ее непорочной младшей сестренкой, а Вонде не разрешала встречаться с убийцей. Однако, столь умная во всех других делах, Мамочка К. не понимала, что сама же подталкивает сестру и мокрушника к сближению. Ему нестерпимо захотелось проверить, лжет ли хозяйка борделя, переполненного полуголыми девицами, что ее сестрица невинна.

Оказалось, Мамочка К. лгала. Дарзо разочаровался, однако искусно скрыл это. Получалось, Вонда хитрила. Но его влекло к ней море прочих загадок. Порой она дурно с ним обходилась, зато не боялась его. Быть может, потому, что плохо понимала. Казалось, Вонда скользила по поверхности жизни, тогда как остальным приходилось вброд пробираться по нечистотам. Сам Дарзо вообще не понимал Вонду, это-то его и завораживало.

Когда у них завязался роман, Дарзо следовало устроить все так, чтобы об их тайне никто не проведал. Он прекрасно знал расписание Гвинверы, и они с Вондой могли бы встречаться без ее ведома на протяжении долгих лет. Гвинвера была на редкость прозорлива, однако Дарзо, как никто, умел скрывать свои чувства и хранить секреты. Однако Вонда сама призналась сестре. Очевидно, сразу же. Ее поступок отдавал жестокостью, но Вонда вряд ли понимала, что делает.

— Немедленно порви с ней, Дарзо Блинт, — спокойным тоном сказала ему Гвинвера. — Она тебя погубит. Я люблю сестру, но чувствую, с ней тебе не избежать беды.

То были просто слова. Слова, которыми Гвинвера пыталась сделать так, чтобы все шло по ее сценарию. Она негодовала, что при всей своей власти не в состоянии подчинять себе тех, кем хотела управлять больше всего.

Она, конечно, была права. Хоть и, не исключено, видела все по-своему. Гвинвера всегда понимала Дарзо лучшего всех на свете, а он прекрасно понимал ее. Друг для друга они служили своего рода зеркалами. Быть может, Гвинвера Кирена была бы ему идеальной парой, если бы только он мог полюбить то, что видел в зеркале.

«Почему я раздумываю обо всем этом? Все в прошлом и не имеет никакого смысла». Следовало принять решение: воспитывать мальчика и на что-то надеяться или теперь же его убить.

«Надежда! Да, конечно! Надежда — ложь, которой мы тешим себя, размышляя о будущем». Он всегда на что-то надеялся. Смел мечтать об иной жизни, но когда настало время…

— Выглядишь печально, Гэлан Звездный Огонь, — сказал ладешский бард, без приглашения усаживаясь напротив Дарзо.

— Раздумываю, кого бы убить. Еще раз назовешь меня этим именем и попадешь в первую строчку моего списка, Аристархос.

Бард улыбнулся с уверенностью человека, знающего, сколь великолепны его зубы и как эффектно они подчеркивают красоту лица. Вы только взгляните на него, подумал Дарзо.

— Всем ужасно интересно, что происходит в последние месяцы, — сказал Аристархос.

— Иди ты со всеми остальными куда подальше, — проворчал Дарзо.

— По-моему, ты просто любишь быть центром внимания, Дарзо Блинт. Если бы ты хотел нас убить, то давно бы это сделал. Или, может, ты и впрямь подчиняешься только закону возмездия? Об этом болтают на каждом углу.

— До сих пор ломаете голову все над теми же вопросами? Вам что, больше нечем заняться? Треплетесь, треплетесь, треплетесь! Лучше бы делали что-нибудь полезное.

— Мы и стараемся делать полезное, Дарзо. Собственно говоря, поэтому-то я и пришел сюда. Я готов тебе помочь.

— Как великодушно!

— Ты утратил его? — спросил Аристархос. — Утратил, или же он сам тебя покинул? Говорят, будто камни сами выбирают хозяев. Так ли это?

Дарзо поймал себя на том, что крутит в руках нож. Нет, он делал это вовсе не из желания запугать ладешца, который, надо отдать ему должное, даже не смотрел на оружие. Дарзо просто нужно было чем-то себя занимать. Впрочем, глупая игра не имела смысла. Он отложил нож.

— Знаешь, почему я держусь подальше от тебя, Аристархос, и от всех твоих приятелей? Невозможно определить, я ли вам интересен или мои секреты. Как-то раз я чуть было не поделился одним из них с вашим братом, но вовремя сообразил, что об этом тут же узнаете вы все, и решил не открывать карты врагам.

— Ах, вот как! — воскликнул Аристархос. — Стало быть, мы — твои враги? Тогда почему же ты не уничтожишь нас? Тебе ведь это раз плюнуть.

— Без повода я не убиваю. А страх для меня — недостаточно веская причина. Не знаю, поймешь ли ты, но я умею сдерживаться и не пускать свои возможности в ход почем зря.

Аристархос потер подбородок.

— Значит, ты более достойный человек, чем многие считают. Теперь я понимаю, почему тебя выбрали на эту роль. — Он поднялся на ноги. — Запомни, Дарзо Блинт: хоть я и далеко от дома, а мои здешние возможности ограниченны, если ты обратишься ко мне, я с готовностью окажу тебе посильную помощь. Объяснений не потребую: мне будет достаточно знать, что ты действуешь не без причины. Удачного дня!

Он направился к выходу, улыбаясь и подмигивая девицам. Те провожали ускользающий источник заработка недовольными взглядами. Дарзо отметил, что веселость Аристархоса ненатуральная — он будто носил маску.

«Маски меняются, а их обладатели остаются прежними», — подумал Дарзо.

Он насмотрелся в жизни столько мерзостей, что видел грязь в каждом сердце, знал, что непорочных не бывает, и был уверен в своей правоте. Даже в Римболде Дрейке жили грязь и мрак. Однако руководили им не они.

Дарзо заявил, что страх для него — недостаточно веская причина, а сам в это время продумывал, как убьет ребенка.