Алия Якубова - Огненный Хранитель: Путь к возрождению Страница 29

Мужчина изумленно изогнул бровь. Как и всякий вампир, он прекрасно чувствовал ложь, даже так хорошо сыгранную. Но для чего понадобилось так лгать? Поэтому он перевел взгляд на Зариме и спросил:

– Это, в самом деле, так?

– Нет, – одно короткое слово. Похоже, юноша и не думал оправдываться.

– Лжешь! – почти взвизгнула Наваль. – И это, скажешь, не твоя работа?

Она распахнула покрывало, демонстрируя порванную одежду, царапины и появляющиеся синяки.

– Нет. Ты сама это сделала, и знаешь это. От моих рук даже не пахнет твоей кровью.

Это Интар готов был подтвердить, поэтому выжидательно уставился на девушку, та смутилась. Тогда он спросил у Зариме:

– Я всегда восхищался твоей мудростью и умом. Скажи, может, ты знаешь, зачем ей это понадобилось?

– Скажу, раз ты просишь. Я не хотел говорить раньше, чтобы не беспокоить пустяками. Надеялся, что одумается. Но, видимо, это не про нее.

– То есть? – подозрительно прищурился Интар.

– Это началось несколько недель назад. Сначала она пыталась приворожить тебя. Раза четыре, наверное. Каждый раз меняя средство и дозу. Под конец она стала настолько велика, что скорее убила бы человека, чем приворожила. Но при каждой попытке я оказывался рядом и мог помешать.

– Ты ел пищу с приворотным? – обеспокоено.

– Ну да. На меня они не действуют практически. И уж точно не привораживают. А некоторые блюда я просто уничтожал. Ни одно из них к тебе или кому-либо другому не попало.

– Спасибо. Но ведь это не все?

– Не все.

– Она так просто не сдалась? – голос Интара становился все более обеспокоенным.

– Нет, – покачал головой Зариме. – Так как я ей все время мешал, то она решила избавиться от меня. Сначала подсыпала яд в пищу – не получилось, тогда попыталась отравить меня через свиток – тоже не получилось. Тогда Наваль решилась на другой отчаянный поступок, который можно было сегодня наблюдать. Решила обвинить меня в изнасиловании.

Слова юноши звучали сухо и просто, а у Интара сердце пару раз удары пропустило, когда он думал, что отравление могло и получиться. Поэтому буквально пригвоздил взглядом Наваль и, стараясь до поры унять свой гнев, спросил:

– Это правда?

– Нет! Нет, мой господин! – залепетала наложница. – Неужели ты поверишь этому лживому псу после того, как он меня чуть… – она снова залилась слезами.

– Он ни разу не солгал мне, твои же слова пропитаны ложью!

– Мой господин! – Наваль принялась заламывать руки. – Он просто околдовал тебя! Разве ты не видишь? Я пыталась помочь тебе…

– Помочь? Чем же?

– Прекратить эту губительную связь. Он же погубит тебя!

– Чем же? – удивленно вскинул бровь Интар.

– Тем, что… – Наваль замялась, так и не придумав причины, вместо этого она вернулась к прежней теме, выкрикнув: – Неужели ты никак не накажешь его за то, что он сделал со мной?

– Я не вижу, чтобы он сделал что-то ужасное, – похоже, некоторое недоверие у вампира присутствовало, но не настолько, чтобы наказывать Зариме. К тому же имелись более серьезные проступки, о которых он напомнил Наваль: – Наказать? А что делать с тобой? За все то, что та натворила, за попытку убийства…

– Я… я всего лишь хотела стать тебе женой, господин. Подарить тебе ребенка!

– Вот дура! – не сдержался Интар, все еще полный праведного гнева. – С чего ты взяла, что способна на это? Причем решила за меня. У меня не может быть детей. Ты решила, что раз являешься подарком султана, то тебе все позволено? Узнал бы я раньше о твоих проделках…

Интар так и не успел озвучить, что сделал бы, так как раздался робкий стук в дверь, и он вместо продолжения гневной тирады рявкнул:

– Войдите!

Дверь едва приоткрылась, и в комнату проскользнула еще одна закутанная в покрывало фигура, бросившаяся ниц перед Интаром. Тот удивленно проговорил:

– Наргис?

– Господин! – воскликнула женщина, не поднимая головы. – Прошу, смените гнев на милость! Я уверена, Зариме просто не мог так поступить с Наваль! Это оговор!

– Вот как? – похоже, вампир уже не знал, как на все это реагировать. – Встань, Наргис. Ты ни в чем не виновата. Твой порыв очень благороден и достоин похвалы.

– Небось, спала с ним, вот теперь и выгораживает, – обронила Наваль.

Вместо возражений раздался хлесткий звук пощечины, отбросивший дерзкую на колени. Рука у Наргис была тяжелая.

– Да как твой поганый язык повернулся! – прошипела она, готовая в любой момент залепить еще одну оплеуху. – Всех судить по себе. Господин, неужели вы… Интар поднял руку, призывая к молчанию, и сказал:

– Конечно, все это чушь, – женщина облегченно вздохнула. – Но, понимаешь ли, у нас тут появилась одна проблема. Оказывается, Наваль повинна в целом ряде неблаговидных поступков.

– Могу я узнать, каких именно? – почтительно обратилась Наргис.

– Конечно.

Интар поведал наложнице короткую но от того не менее яркую версию событий. Когда Наргис узнала о многократных попытках приворожить – у нее потемнели глаза, а когда господин озвучил попытки отравить – задрожали губы.

– Конечно, не стоит забывать и о сегодняшнем… случае, – закончил Интар. – И вот теперь мы раздумываем, какое наказание она заслужила. Как ты думаешь, Наргис?

Глаза женщины полыхнули гневом, да каким! Под таким пламенем Наваль должна была вспыхнуть, как свечка! И голос прозвучал гулко и уверенно:

– За такое и смерти мало!

– Хм… – протянул Интар. – Интересное предложение. Но не хотелось бы так скоро избавляться от подарка султана… При этих словах глаза Наваль торжествующе блеснули.

– Она покрыла себя несмываемым позором, к тому же может повторить попытки, – осторожно заявила Наргис.

– Ты права, – согласился вампир, наблюдая, как Наваль теребит непослушный локон. – Что ж… Наваль, ты так кичилась своей красотой, так пусть же она послужит разменной монетой твоей чести и несет на себе следы позора.

С этими словами вампир хлопнул в ладоши, призывая слуг. Тотчас явились два дюжих молодца, не столько прислуживающие здесь, сколько охраняющие, и склонились в почтительном поклоне. Интар указал им на Наваль и сказал:

– Эта наложница более не заслуживает моих милостей. Отведите ее во двор. Она заслужила двадцать плетей, потом отрежьте косы под самый корень и заприте ее в пустой комнате в дальнем крыле женской половины. А из ее комнаты выкинуть все вещи. Можете оставить два платья и покрывало. Все.

– Будет исполнено, господин.

Наваль пыталась вырваться, вопила, что они не посмеют, взывала к милости господина, но все остались глухи к ее просьбам. Слуги просто выволокли ее из комнаты. Хотя еще долго в коридоре не затихали ее вопли.