Олаф Бьорн Локнит - Голос крови Страница 29

– Почему я это увидела?

– Должно быть, настало подходящее время, – Эллар по-прежнему стоял позади меня и его ладони стискивали мои плечи.

– Ты знаком с той женщиной, что появилась в зеркале? – растерянность быстро таяла. Я хотела знать. Пугаться своих открытий буду позже.

– Был знаком. Она давно умерла, – поправил Рабириец, и в голосе его прозвучала давняя, присыпанная сухим пеплом воспоминаний горечь. – Ее звали Иллирет. Иллирет, Королева Огня из Лан-Гэллома, твоя прапрабабка в двадцатом или тридцатом колене. Она тоже владела Алым Камнем, и, если верить слухам, незадолго до своей гибели укрыла его где-то в горах будущей Полуденной Аквилонии. Что с ним сталось потом – трудно сказать. Люди Тараска, насколько я знаю, откопали его совершенно в иных края, неподалеку от Эйглофиата…

– А тень у нее за плечом? Призрак в стальной короне?

Ответа не последовало, зато хватка на моих плечах чуточку ослабла.

Следующий вопрос я задала как бы невзначай:

– Когда умерла Иллирет?

– В год падения Цитадели, – рассеянно отозвался Эллар. Должно быть, он слишком глубоко погрузился в минувшее, иначе никогда не попался в столь простую ловушку.

– Значит, ты был с ней знаком? Причем знаком близко и хорошо, ибо посейчас скорбишь о ее кончине, случившейся несколько тысячелетий назад? Прости, сколько же тогда тебе лет?

Маг резко отшатнулся назад, смятенно уставившись на меня.

– Дражайший наставник, тебе не кажется, что наступило подходящее время прекратить играть в секреты? – я говорила, не думая о последствиях и зная: что бы не произошло, Эллар не причинит мне вреда. – Я только хочу услышать правду. Если полагаешь, что своими словами оттолкнешь меня, то глубоко ошибаешься. Хочешь, перечислю, что мне удалось разузнать? Мой дядюшка Рейе отзывался о тебе с большим уважением и намекал, будто тебе, как магу, нет равных в нынешние времена. Аластор Кайлиени из Заморы считает тебя взбалмошным чародеем, однако признает своим другом, и такого же мнения придерживается Конан Аквилонец. Видишь, я давно знала, сколько загадок ты волочишь следом, и все-таки согласилась на предложение стать твоей ученицей! Добавлю, что месьор Ши Шелам сболтнул, будто ты появился здесь, в Шадизаре, около тридцати лет назад и многие из горожан обязаны тебе своим нынешним состоянием и своей удачей. Странноватый и на редкость обширный круг знакомств для мага-отшельника из Рабирийских гор, не находишь? Кто же ты?

– Дана, ты не понимаешь… – растерянно начал Эллар. Его спас тихий стук в двери. Мы переглянулись – поздновато для визитов. Может, наши голоса встревожили слуг?

– Это Ши, – беззвучным шепотом произнес Рабириец. – Он предупреждал, что зайдет побеседовать о чем-то важном. Впустить?

– Заходите! – разрешила я, и на пороге действительно появился владелец дома. Понимающе глянул на нас, осведомившись:

– Вы ссоритесь? Тогда можно отложить разговоры на завтра…

– В ссорах рождается истина, – брякнула я.

– Или ба-альшие неприятности, – в тон мне подхватил умудренный тревожной шадизарской жизнью месьор Шелам. Хмыкнул, покосившись на выглядевшего чрезвычайно растерянным Эллара: – По-моему, случилось очевидное. Тебя раскусили. Барышня Дана, ты, случаем, не имеешь отношения к семейству тех Эрде, которые до недавних пор заправляли в Немедии тайной службой? Доводилось слышать про Мораддина или Рингу Эрде?

– Это мои родители, – с достоинством ответила я. Ши восхищенно цокнул языком:

– Тогда я ничему не удивляюсь. Хасти, чистосердечное признание здорово облегчает жизнь. Давай, выкладывай. Маленькая госпожа, полагаю, не завизжит и в обморок не упадет. Если хочешь, могу постоять за дверью, пока ты будешь изливать душу. А потом поболтаем насчет краденых фамильных драгоценностей. Так мне убраться?

Эллар надежно спрятался за своей челкой и отвечать не пожелал.

– Я ведь могу и сам рассказать, – пригрозил месьор Ши. – Барышне моя повесть наверняка покажется любопытной. Началось все лет под тридцать тому, в середине лета… Или ближе к осени? Мы тогда были молодые, что называется, горы по колено, не боялись ни богов, ни демонов, и сбились в славную такую компанию, обитавшую в таверне «Уютная нора». Сейчас ее нет, конечно – сгорела. На прежнем месте новую выстроили. Сколько нас было? Ну, содержательница «Норы», ее дружок из Асгарда – эти-то наверняка в могилах. Джай, наш главарь, Аластор – тот самый, протектор нынешний – я, Малыш… Малыш теперь высоко забрался, почитай, под самые небеса…

– Довольно. Выйди, пожалуйста, – глухо попросил Рабириец. – Поговорим завтра утром, согласен?

Ши встал, отвесил мне безукоризненно куртуазный поклон, украдкой подмигнул и удалился. Я осталась, чувствуя, как пересыхает в горле и понимая, что вызвала на свет мертвецов, которым лучше оставаться в своих склепах. Впрочем, раз лавина сдвинулась с места, бесполезно пытаться ее останавливать. Какие бы тайны своего прошлого не скрывал Эллар, я сумею их выслушать и принять. Как же иначе? Я ведь его ученица и обязана ему жизнью.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Из дневника Халька Юсдаля – II

«Тарантийские тайны»

Тарантия, Аквилония.

6 день Третьей весенней луны.

Если кто-нибудь подумает, что прибытие королевского эскорта в столичный город есть дело простое, а во многом и торжественное, то в нашем случае уважаемому «кому-нибудь» не избежать разочарования. Дело складывается из множества мелких деталей: какой король, какой эскорт, какая столица, каково настроение у Ихнего величества и свиты, а заодно и у гвардейцев… А самое главное – есть ли осознание того, каков же был результат столь длительной и, не побоюсь этого слова, безумной поездки.

Лошади устали, наши дорожные облачения пропылены и заляпаны темными пятнышками глины, парадные одеяния, измятые и влажные, позабыты на Посольском холме под Демсвартом и наверняка станут достоянием местного ворья или не слишком чистых на руку обнищавших дворянчиков, дорожная казна показала дно еще двое суток назад и Просперо вынужден был одалживаться у бургомистра одного из приграничных городков. А взгляд у людей скорее отрешенный, нежели злой. Раз уж случилось, то пусть уж случилось. Против воли богов не попрешь.

Унылая кавалькада вяло процокала от Закатных ворот до площади святого

Эпимитриуса и далее, к замку короны. Горожане поглядывали озадаченно: вот вроде бы и королевский штандарт, на двух передних лошадях едут самолично достославнейший король и блистательный герцог Пуантена, но щедрая милостыня не рассыпается, глаза у обоих вождей зверские, а если попытаешься поклянчить монетку у одного из гвардейцев, лишь получишь довольно злобный тычок тупым оконечьем пики в спину.