Тим Доннел - Перстень Мага Страница 29

— Ха-ха-ха!!! Нет, здесь все-таки неплохо. А доверять нельзя никому, будь ты повелителем таких вот мерзавцев или правителем настоящего королевства! Ха-ха-ха!!!

Конан не мог больше терпеть, стоя за темными драпировками и дыша врагу в затылок. Меч с треском разорвал плотную ткань, и киммериец с коротким яростным криком вскочил на помост. От мощного пинка золоченое кресло вместе с Повелителем Хитрецов вылетело на середину комнаты. Шафраст покатился по ковру и, увидев перед собой варвара, с воплем ярости взмахнул рукой. Проворно, как обезьяна, Конан отскочил в сторону. Он кружил и приплясывал перед Повелителем Хитрецов, угрожающе выставив перед собой меч и не сводя глаз с черного перстня:

— Ну что, падаль, все еще дожидаешься моего согласия? Вот он я, перед тобой, возьми, если сможешь! Разве я не говорил, что мы еще посчитаемся?

Опередив движение руки, Конан огромным прыжком отскочил в сторону и яростным ураганом ринулся на Повелителя Хитрецов. Меч с размаху опустился на шею шадизарца. От такого удара голова должна была отлететь от тела, как тыква от сухого стебля, но вместо этого раздался резкий звук, словно клинок рубанул по железу. Шафраст, слегка оглушенный, но живой, упал на четвереньки. Мгновенно придя в себя, он встряхнул головой, повернулся, ища взглядом киммерийца, и закричал, оскалив желтые зубы:

— Ну, все! Игра окончена! Ты мне больше не нужен, дикарь! Ха-ха, и ты надеешься меня поцарапать своей игрушкой?!

— Берегись! — раздался вопль Гайяра. Киммериец проворно отскочил в сторону, и на спину Повелителя Хитрецов со свистом обрушилась плеть:

— Получай, пес! За деда, за мать, за меня, за весь род Закко! — кричал шадизарец, и его глаза пылали от гнева и ненависти.

Нечеловеческий рык вырвался из горла Шафраста, и он, словно отброшенный невидимой рукой, откинулся назад. Судорога свела его члены, скрюченные пальцы отчаянно царапали ковер. Вдруг очертания тела Повелителя Хитрецов потеряли четкость, стали расплываться, и вот уже посреди комнаты стоит, рыча, огромный взъерошенный пес. Наступив лапой на черный перстень Бела, пес ощерил страшную пасть и угрожающе сверкнул желтыми глазами.Киммериец расхохотался, отбросив меч:

— Скалься, скалься, Нергалье отродье. Теперь ты только это и можешь. Так как ты сказал — игра окончена? Ну, нет, она еще только началась!

Он протянул руку к перстню. Прижав уши, пес с яростным рыком бросился на него, но киммериец ловко отскочил назад и неуловимо быстрым движением схватил его за загривок. Лапы, потеряв опору, замахали в воздухе, собака забилась, не в силах освободиться из стальной хватки Конана. Высоко поднятый в воздух, зверь извивался всем телом, рыча и воя, из раскрытой пасти на пол капала пена.Гайяр шагнул вперед, засунув плеть за пояс, и наклонился к перстню. Как в первый раз, едва его пальцы прикоснулись к талисману, внутри черного камня вспыхнула яркая красная искра. Мальчик надел перстень на палец и протянул левую руку в сторону пса. Тот мгновенно обмяк, повиснув в огромном кулаке киммерийца, словно старая серая тряпка, и завыл, тонко и жалобно. С зажмуренными глазами, поджатым хвостом он являл собой такое жалкое зрелище, что мальчик с презрением сплюнул:

— Тьфу, и этот человек — мой отец! Да мне еще пятнадцать лет жизни понадобится, чтобы отмыться от такого позора! Отпусти его, Конан, он теперь никуда не убежит…

Киммериец разжал руку. Пес мешком рухнул на пол. Распластавшись, он, скуля, подполз к ногам Гайяра и стал облизывать его грязные сапоги. Мальчик с отвращением ткнул его ногой в бок, пес взвизгнул, но продолжал лизать обувку своего господина.

— Давай, лижи! Это у тебя получается лучше всего! Теперь я вижу, что плеть исправила ошибку богов — тебе с самого начала следовало родиться собакой, грязной собакой городских свалок! Рафала! Ты слышишь меня? Путь пройден, и месть свершилась. Лопнул обруч, сжимавший мое сердце, грудь дышит легко и свободно!

— Эй, кто там за дверью? — вдруг гаркнул Конан, подняв с пола меч.— Не вздумайте бежать, идите сюда, а то хуже будет!

Дверь медленно приоткрылась, и в комнату сначала заглянул Облезлый Гамар. Шум и вопли напугали его до полусмерти, но извечное любопытство превозмогло страх. Он вошел на трясущихся ногах, следом за ним показались служанки и поварята.

— А где все остальные? Стража, «барсы»?! — грозным голосом спросил Конан.— Попрятались, что ли?

— Нет, господин! Они все помчались на поиски бежавшего пленника… А где… а что случилось с… с мудрейшим Шафрастом? Мы только что слышали его голос…— ответил Гамар, испуганно глядя по сторонам.

— Ха-ха-ха, он потерял своего повелителя и теперь не знает, кому кланяться! Ну, поклонись хоть ему, ведь теперь он владеет черным перстнем Бела! Что, хочешь на свою голову нового повелителя?

Гамар расширившимися от ужаса глазами взглянул на мальчика и упал на колени:

— Пощади, о великий! Мы ничем перед тобой не провинились! Мы хотели только узнать…

— Хотели узнать, что здесь случилось и куда девался Повелитель Хитрецов? Ну, смотри, вот он, перед тобой, лежит, поджав хвост, и боится даже глаза открыть. Эй, Шафраст, встань! — повелительно крикнул Гайяр, слегка подтолкнув ногой замершего пса.

Тот послушно вскочил и робко завилял хвостом, преданно заглядывая пареньку в глаза.

— О, боги, быть этого не может! — Гамар, замахав руками, попятился к двери и выскочил следом за визжащими служанками.

Дня через три в таверне Фаруса Конан сидел за дальним столом, поджидая Гайяра. Хозяин, вспотев от усердия, бегал то на кухню, то в погреб, отрабатывая горсть золотых, щедро отсыпанную киммерийцем. Два кувшина с пуантенским вином, два кубка, множество блюд… Конан с жадностью принюхивался к подоспевшему жаркому, ворча, что мальчишка бессовестно запаздывает. Как будто услышав его слова, Гайяр появился на пороге. Он махнул Конану рукой и не спеша пошел к столу. Сегодня его было не узнать: синие шелковые шальвары, короткий, до колен, узорный халат, подпоясанный пестротканым поясом, розовая вышитая рубаха… На кудрявых волосах лихо заломленная бархатная шапка с золотым шнуром. Киммериец глянул на него и усмехнулся:

— Да ты больше похож на Повелителя Хитрецов, чем сам Повелитель Хитрецов, мошенник Шафраст! Кстати, где он?

Мальчик подошел ближе, и Конан заметил в его руке веревку. Пес жался за его спиной, а когда Гайяр сел, покорно улегся у его ног.

— Смотри, какой шелковый! Но ты с ним поосторожнее, подлец — он всегда подлец!