Обедин Врочек, - Фабрика уродов (книга вторая Дикого Таланта) Страница 29

- Какой унылый официоз! Позвольте... ну позвольте же вас по-человечески представить, вас друг другу, дорогая Лота, - с пьяной вальяжностью заявил Генри Тассел, заикаться он бросил, но из роли выходить не торопился. - Джеймс, мой первый друг в этом вашем неприятном городишке, а это его помощник. Новый цвет уранийского... дворянства, с позволения сказать. Как там вас, милейший? Бергман?

- Сержант Бергман, мессир. Миледи...

Сержант коротко поклонился.

- Вот-вот, Бергман.

Держался сержант неплохо.

Кегнит вынужден был согласиться, что не хуже его самого. Скромно, скованно, неуклюже, как уличный щенок, впервые попавший на дворцовую псарню... все как положено мелкопоместному дворянину, у которого всех богатств - титул. На публике такие ерепенятся и бравируют, но оказавшись в компании настоящих нобилей, обличенных деньгами и властью, сразу вспоминают свое место.

Только такие и идут на службу.

В то же время белоголовый сержант в фокусе: собран, подтянут, насторожен, все фиксирует взглядом, мысленно размечает входы-выходы, двери-окна. Общаясь с Рико, Кегнит научился подмечать такую собранность в людях, и это было ценное качество. Он всегда мог предугадать, когда спокойный с виду человек взорвется фонтаном действий.

Предугадать и ударить на опережение.

- Чем обязана вашему визиту, мессир Кегнит? Полагаю, за нарушение ночного спокойствия Генри, моим бестактным гостем, полагается штраф? До конца дня я пришлю своего управляющего, чтобы уладить все проблемы.

- О, нет миледи. Дело не только в Генри. Я бы хотел увидеть всех ваших... гостей. Я вдруг подумал - почему бы нам с сержантом Бергманом не напросится к вам на завтрак?

Лота поджала губы.

- Не понимаю. С каких пор комендатура проводит светские рауты?

- Служба, кузина! - провозгласил Генри Тассел. - На пороге война и служакам везде мерещатся шпионы. А ты вообще лютецианка. Вы же в курсе, лейтенант? Она - последняя из де Молей - остальных перевешали за верность старой династии. Так что никаких оснований любить и поддерживать республику...

- Довольно, Генри! - оборвала его Лота Хантер. - Офицер, полагаю, вы недавно откомандированы в Наол. Вы знаете, кто мой муж?

- Безусловно. О бароне я был наслышан первым делом. И меня удивляет безмятежность нашего дорого Генри, ибо из того, что я успел узнать, век ему теперь отмерен короткий. Прости друг, но это суровая констатация перспектив.

- Вы на что-то намекаете, мессир Кегнит? - холодно спросила Лота, прежде бросив короткий и яростный взгляд на графа Тассела, который лишь улыбнулся.

- Хотите сказать, что я дала повод для слухов?

- Хочу сказать, что мне, учитывая сложившиеся внешнеполитические обстоятельства, не нужно убийство уранийского графа взревновавшим наольским бароном. Независимо от оснований - реальных или мнимых.

- Вам никогда не говорили, что вы лезете не в свои дела, Джеймс?

- Постоянно говорят.

Баронесса даже не нашла, что возразить. Только ресницы затрепетали.

- Какое отношение к этому имеют другие мои гости?

- Ну, например, я хочу посмотреть, кого еще может доставить одним прекрасным утром Мусорный патруль.

- Мы не в Уре, мессир лейтенант. Здесь нет Мусорных патрулей.

- Это не важно. Кто-то же собирает трупы. А перед собой я вижу женщину, за которую можно убить.

Лота приподняла бровь.

- Сказано слишком грубо, чтобы принять это за комплимент.

- Правда порой бывает неотесанной, - парировал Кегнит.

Лота пожала плечами.

- Охотно верю.

Граф Тассел громко рассмеялся, привлекая к себе внимание:

- Не верь ему, дорогая. Он ловит шпионов и соглядатаев Лютеции, и ему нет дела до альковных страстей.

- В этом доме об альковных страстях может говорить один человек, и это - мой муж.

- Боюсь, Кларисса с тобой бы не согласилась... да и я сам...

Они обменялись короткими взглядами, точно ударами рапир. Далеко не все в истории с отверженным любовником - игра, подумал Кегнит и промолчал.

- Я видела за воротами большое количество вооруженных людей. Это, как я понимаю, такой способ сделать просьбу более убедительной?

- Вы проницательны, - коротко склонил голову мастер-лейтенант. - Простите, я стараюсь ходить прямыми тропами.

- А вы - слишком прямолинейны для охотника за шпионами.

Лота Хантер продолжала источать лед, способный заморозить любого.

- Люди, которые любят все усложнять, часто вязнут в собственной паутине, - мягко ответил Кегнит, которого, казалось, не смущала ни пьяная любезность Тассела, ни нерадушный прием со стороны баронессы.

- Что ж, видимо, у меня не остается иного выбора, кроме как пригласить вас к столу. За завтраком вы познакомитесь со всеми моими гостями, но прошу вести себя в рамках приличия и не позволять непристойных намеков...

- Безусловно. Прошу простить мне мою бестактность. Служба...

- Вот и хорошо. Потому что иначе я, не дожидаясь Дэрека, воткну в вас добрый фут стали. А теперь, мессиры, извольте подождать пару минут, - она обворожительно улыбнулась. - Я накрою на стол.

- Ах, да... вы ведь отпустили слуг.

- Да. А кухарку еще и рассчитала.

Последняя фраза была адресована не ему. Взгляды графа и баронессы снова скрестились как рапиры, высекая искры. И на сей раз Тассел отступил - смутился и отвел глаза в сторону.

Лота ушла, оставив их втроем.

- А вы произвели на нее впечатление, Джеймс, - доверительно сообщил Генри Тассел, приобнимая Кегнита за плечо.

Рука в замшевой перчатке оказалась неожиданно тяжелой.

- Из чего вы сделали такой вывод? На завтрак я напросился чуть не силой.

- Ну как же? Она пригрозила вас зарезать. Лично!

Кегнит издал неопределенный звук, аккуратно высвободился, принялся ходить взад-вперед по холлу. Игра становилась все интереснее, а он все еще не был уверен в партии, которую затеял. Что вообще происходит?

Чуял ли он опасность, исходящую от обитателей особняка?

Безусловно.

Подозревал ли он в баронессе и ее гостях Выродков? С большой степенью вероятности.

Верил ли он в их заигрывания с Лютецией накануне войны? В меньшей степени.

Тут что-то другое.

Что-то совсем-совсем другое.

Ситуация напоминала поиски черной кошки в темной комнате, когда не факт, что кошка присутствует. Баронесса и ее таинственные гости, прибывающие один за другим (предположительно тоже Выродки из Ура) уже который день занимали все его внимание, однако Кегнит упорно не мог понять, почему.

Ни Лота, ни Генри не производили впечатления интриганов или авантюристов. Даже театральное позерство графа Тассела было всего лишь частью китча, призванного отвлекать внимание от его истинной личины - менее яркой и запоминающейся на фоне меняющихся масок. Такие трюки любят люди, умеющие удачно исчезать. И, тем не менее, со всеми своими ужимками он так и не показался Кегниту человеком, умеющим извлекать выгоду из такого грязного дела, как война. Вот муж баронессы - дело другое. Но именно его-то сейчас нет ни дома, ни в городе, ни, возможно, даже в герцогстве.