Гейл Карсон Ливайн - Две принцессы Бамарры Страница 3

С помощью палочки чародей собрал облако в кучку и придал ему форму подушки.

Я заулыбалась. Трина подглядывала сквозь пальцы. Мильтон привстал, чтобы лучше видеть.

– Слышали поговорку: спится сладко, как на облаке? – Рис шагнул к кровати. – Нагнитесь вперед.

– А это точно безопасно?

– Совершенно безопасно.

Трина послушалась, и Рис подложил облачную подушку ей под спину. От меня не ускользнула мягкость его прикосновений.

– Вот. Теперь откиньтесь назад.

– Я же провалюсь! – Хмуро глядя на Риса, моя горничная опасливо легла на спину. Лоб ее разгладился. – И впрямь чуток получше.

– Вы только посмотрите! – воскликнул Мильтон.

Я рассмеялась и ляпнула не подумав:

– А дождь из этой подушки не пойдет?

Рис тоже рассмеялся, еще громче, чем я.

– Дождь! Мне и в голову такое не приходило. Подушечный дождь. – Он потряс головой, продолжая хихикать. – Никакой дождь не пойдет, и сны у Трины будут светлыми.

Моя горничная сонно вздохнула и закрыла глаза:

– Что-то мне вздремнуть захотелось…

Не время ей дремать. Ей надо слушать меня. Я воззвала к Мильтону:

– Трина должна сопротивляться «серой смерти»!

– Попытаться можно, но сейчас ей лучше поспать. Завтра отдыхать не придется.

Видимо, вид у меня сделался озадаченный, поскольку он добавил:

– Завтра одна из карет вашего отца отвезет ее домой, к семье. – Эльф подоткнул больной одеяло. – Трина, ты ведь подумаешь по дороге над предложением ее высочества?

Она кивнула, не открывая глаз. Я сочла это добрым знаком. Вот если бы проскользнуть в ее облачные сны и там продолжить уговоры!

Глава третья

Рис двинулся по коридору рядом со мной.

– Ваше высочество, по всему замку, куда ни взгляни, ваши прекрасные вышивки. Счастлив познакомиться с мастером.

– Спасибо, – прошептала я. – Не так уж они прекрасны.

– Но они правда хороши!

Моим щекам сделалось жарко, язык не слушался. Мы немного помолчали.

– Изготовление облачных подушек – один из первых уроков чародея, – сменил тему Рис.

Мне стало любопытно, каковы же остальные уроки, но застенчивость мешала расспросить подробнее. Как и все наши чародеи, Рис пока ходил в учениках. Но летать, разумеется, умел. Все чародеи умеют. В курс обучения входили пять лет на придворной службе, где ученики творили мелкое волшебство, проделывали незатейливые фокусы с погодой и держали замок свободным от крыс.

Если он умеет прогонять крыс…

– Мне жаль, что так вышло с вашей горничной, – искренне посочувствовал Рис. – Вроде и глупо печалиться о том, кого едва знаешь, но, понимаете ли, чародеи не болеют. Мы никогда не болеем, поэтому болезнь кажется мне трагедией.

Он ждал, что я как-то отвечу.

– Э-э… это интересно.

Мы подошли к каменной винтовой лестнице, которая вела на нижние этажи замка. Лестница была слишком узкой, чтобы спускаться рядом. Рис по-рыцарски пошел первым, продолжая говорить через плечо:

– Это действительно интересно. Интересно, насколько мы отличаемся от других существ… насколько мы отличаемся от людей, а люди – от эльфов, а эльфы – от гномов, а гномы – от чародеев. Это завораживает. – Он улыбнулся, затем нахмурился. – Вы боитесь стать жертвой «серой смерти»?

Я помотала головой.

– Вы храбрая, принцесса Эдди.

Никто прежде не называл меня храброй. От этого я почувствовала себя странно, словно притворилась кем-то другим, словно Рис перепутал меня с Мэрил.

– Как вы думаете… – Я заколебалась, а потом торопливо продолжила: – Вы могли бы избавить замок от пауков?

Теперь он перестанет думать, что я храбрая.

Рис остановился, и я едва не налетела на него.

– Наверное, смогу. – Он подумал и энергично кивнул: – Конечно смогу. – И повернулся ко мне лицом. – Сегодня же. Мелкие уродливые твари, правда?

Он тоже их не любит!

Чародей возобновил спуск. Я улыбнулась ему в спину:

– Спасибо.

Он снова остановился и обернулся.

– На здоровье.

И поклонился, ухитрившись сохранить изящество даже на тесной лестнице. Мне тоже пришлось присесть в реверансе, затем мы двинулись дальше.

– По чародейским годам я чуть старше вас, но не намного, – сообщил он через несколько шагов. – Мне семьдесят восемь. В пересчете на человеческие годы – около семнадцати.

Семнадцать в семьдесят восемь! Сколько же они живут?

– Завидую человеческим детям. Вы так быст ро учитесь всему, что нужно. Мы с рождения умеем говорить и даже летать, но всему остальному учимся невыносимо медленно.

Вот и подножие лестницы. Рис снова поклонился:

– Теперь я вынужден вас оставить. Не терпится поговорить с вами снова.

Ему не терпится? А уж мне-то!

В детской сидела Белла и вязала крючком. Я взяла свою вышивку, но мысли мои блуждали слишком далеко, не давая сосредоточиться на работе. Они вертелись вокруг Трины и Риса, избавления от пауков и снова Трины.

Через полчаса вернулась с фехтовальной тренировки Мэрил. Постояла у меня за плечом, разглядывая мою работу, и рассмеялась:

– Мне нравится! Как ты это придумала?

Обычно я вышивала сцены из «Друальта», но на этой вышивке изобразила одну из дюжин горгулий, украшающих Бамаррский замок. Сам замок служил фоном: каменные стены кораллового цвета, синие крыши башен, стрельчатые верхние окна и воздушные арки между главной башней и контрфорсами.

На переднем плане горгулья с головой грифона яростно пучила глаза, зажав в хищном клюве кость. Рядом, разинув клюв от изумления, парил в воздухе настоящий грифон. Всамделишное чудище казалось менее опасным, чем его каменный близнец.

– Не знаю, почему это пришло мне в голову.

Но на самом деле я знала. Я придумала эту сцену себе в утешение, пытаясь укротить хотя бы одно чудовище.

– А бывало ли так, чтобы человек подхватил «серую смерть» и выжил? – сменила я тему.

– Вашему отцу время от времени докладывают о появлении лекарства, – отозвалась Белла, – но всякий раз выясняется, что на самом деле человек болел чем-то другим.

– Как ты думаешь, фейри могли бы вылечить Трину?

– Понятия не имею.

– Белла! – воскликнула Мэрил. – Разумеется, фейри умеют лечить «серую смерть». Они всё умеют.

Она взяла свою толстую книгу о битвах с чудовищами и уселась в наше позолоченное тронное кресло.

Люди не видели фейри много сотен лет. Согласно поверью, те удалились в свой дом на вершине невидимой горы Зириат. Они по-прежнему изредка навещали эльфов, чародеев и гномов, но людей – никогда.

Их отчаянно не хватало. Когда-то давно у нас были фейри – крестные отцы и матери. Они лучше всех знали наши добрые стороны, ободряли нас и поддерживали в беде. В «Друальте» фейри присутствовали, и, по легенде, сам герой побывал на горе Зириат. Но это всё сказки. О жизни Друальта не сохранилось достоверных сведений. Неизвестно даже, существовал ли он на самом деле. Его вполне мог придумать безымянный бард стародавних времен.

– Однажды я разыщу фейри и уговорю их вернуться к нам, – заявила Мэрил. – И если лекарство к тому времени не найдется, добуду его у них. – Она перевернула страницу. – Эдди… Хочешь, я поищу их сейчас, чтобы они могли спасти Трину?

У меня на миг остановилось сердце. Нет! Нет, я не хотела, чтобы она пускалась на поиски. Я вообще не хотела, чтобы она уходила.

– Искать фейри! – вскинулась Белла. – Вы же принцесса. Не рыцарь, не солдат, а принцесса!

– Хочешь, Эдди?

– Нет, – торопливо ответила я. – Думаю, Трина сама спасется. Она обещала обдумать мой метод. – И вполголоса добавила: – Кроме того, ты не можешь уйти. Я еще не замужем. А у нас уговор.

Глава четвертая

В тот вечер после ужина я вернулась к Трине в комнату, но она спала, и Мильтон не поз волил мне разбудить ее. А рано утром карета увезла ее из Бамаррского замка.

Несколько следующих недель я то и дело думала о ней. Я была уверена, что она бросила вызов «серой смерти». Сначала, может, и колебалась, но, когда навалилась слабость, наверняка испугалась и начала бороться. Я воображала, как она заставляет себя встать, пройти по комнате, выйти на улицу. В моих мечтах Трина наслаждалась восстановленным здоровьем.

Рис тоже не шел у меня из головы. Он сдержал обещание, и пауки мне больше не угрожали. Благодарность переполняла меня всякий раз, когда я торопливо входила в комнату или уверенно шла по коридору. Я рассказала Мэрил об изгнании пауков, и она возрадовалась вместе со мной, но сам чародей ее заинтересовал мало – он ведь не ездил верхом и не владел мечом.

Как же у него получилось изгнать ненавистных тварей и провернуть фокус с облаком? Мои познания о чародеях были крайне скудны и ограничивались картиной их появления на свет. Чародеи рождались от удара молнии в мрамор, а это происходит довольно редко. У них не бывало родителей, а также братьев и сестер.