Дем Михайлов - Наследие некроманта Страница 3

Сбивая ноги на ступенях, я вымахнул на вершину стены и первым делом кинулся к краю, чтобы понять, кто же нас атаковал. И каким образом неизвестный противник сумел добраться до лебедки подъемника.

Первой неожиданностью оказалось то, что чернеющее ущелье было безжизненным. В ярком лунном свете я видел лишь отдающий синевой снег, черные скалы, и в глубине ущелья тускло мелькал огонек одинокого факела. Справа от меня грохотала лебедка подъемника — ее крутили в восемь рук сразу четверо мужчин, споро поднимая платформу подъемника. Пустую платформу.

Крутнувшись на месте, я оглядел занимающих позиции воинов и понял по их недоумевающим лицам, что они знают и понимают не больше меня. От души выругавшись, я поспешил на шум лебедки, скользя по обледеневшему за вечер камню и цепляясь за плечи мужчин, чтобы не грохнуться наземь. Люди поспешно раздавались в стороны, и через минуту я уже был у подъемника, который как раз занял свое положенное место на вершине стены. Где-то на полпути ко мне успел присоединиться здоровяк, держащий в руке пылающий факел.

Тяжело дышащие люди поспешно закрепляли платформу подъемника, у края стены скорчился воин, сжимая в ладонях безвольно опущенную голову. В свете факелов я рассмотрел струящуюся меж его пальцев темную жидкость. Кровь. Ситуация стала еще запутанней.

Противника нет и в помине, но один из воинов явно ранен. Подъемник оказался у подножья стены, а в глубине ущелья все еще виднеется трепещущий огонь факела. Причем свет его удаляется от стены все дальше!

— Да что происходит, мать вашу?! — не выдержал и закричал я. — Где часовые?!

Замершие на месте воины переглянулись и, виновато взглянув на меня, развели руками.

— Что вы руками дрыгаете?! — заревел Рикар. — Отвечайте, когда вас господин спрашивает! Где часовые?!

— Я здесь, господин, — почти неслышно откликнулся раненый воин и пошевелился, силясь подняться на разъезжающиеся ноги. — Я час-совой…

Шагнув к нему, я опустился рядом и, положив руку ему на плечо, удержал на месте. Заглянув в окровавленное лицо, я с трудом узнал его — Трезий, молчаливый и исполнительный воин.

— Что случилось? — уже спокойней спросил я. — Где второй часовой? Кто тебя ранил?

— Он в… в ущелье, г-господин, — с трудом выдохнул Трезий. — Это он м-меня уд-дарил по г-голове и опустил п-подъемник.

— Что?! — в два голоса выкрикнули мы с нависшим надо мной здоровяком.

— Тебя ударил второй часовой? — тщательно выговаривая слова, переспросил я, сдирая с себя рубаху. — Ты уверен?

Часовой молча кивнул и страдальчески поморщился. Похоже, что Трезий удерживает себя от потери сознания лишь неимоверным усилием воли. Скомкав рубашку в плотный комок, я отвел ладони Трезия в стороны и приложил ее к широкой, но неглубокой ране.

— К-когда он меня ударил, я потерял с-сознание, — продолжал говорить воин. — Очнулся от грохота работающей лебедки. Д-дополз до рога и поднял т-тревогу. П-простите, г-господин. Подвел я вас…

— Ты все сделал правильно, — успокоил я его. — Молодец!

— Кто нес стражу вместе с тобой, Трезий? — вмешался здоровяк. — Имя?

— Рыжий… рыжий Л-лени…

— Лени?! — повторил я и, вскочив на ноги словно ужаленный, в замешательстве запустил пальцы в отросшие волосы.

Теперь у меня окончательно все перемешалось в голове. Я мог ожидать чего-нибудь от гномов, от Аллариссы, в конце концов, но уж никак не от рыжего Лени — в этом вечно веселом и неунывающем воине я всегда был уверен, как в самом себе. Как же так?

Не ощущая холода, я подошел к краю стены и вперил взгляд в далекий огонек факела. За моей спиной Рикар отдал несколько отрывистых приказов, и люди засуетились — раненого часового подхватили на руки и спешно понесли к ведущей во двор лестнице, еще несколько человек кинулись к новому подъемнику, чтобы проверить находящихся на вершине Подковы часовых. Остальные воины медленно покидали стену — штурма не предвиделось. Хотя меня это не радовало — такие вот наполовину ложные тревоги выматывают людей как физически, так и морально. Если так пойдет и дальше, то наша боеспособность резко упадет.

Рядом со мной возник, словно ниоткуда, Литас, накинул мне на плечи толстое одеяло и в свою очередь всмотрелся в темнеющее ущелье.

— Спасибо, — машинально поблагодарил я и добавил: — Литас… кликни-ка отца Флатиса, да поживее. Что-то тут не ладно. И скажи кому-нибудь, пусть принесут мои сапоги.

— Да, господин.

Литас, скользя по ледяной изморози, поспешил к лестнице, а я развернулся к Рикару и распорядился:

— Рикар, оставь на стене десяток воинов. Остальных отправляй в пещеру. Доспехи никому не снимать, и вообще, пусть будут наготове. Дело нечисто.

Здоровяк молча кивнул и тут же начал отдавать отрывистые распоряжения.

Вновь взглянув на мерцающий огонек далекого факела, я убедился, что он не исчез. Лени все еще был в ущелье и, похоже, неподвижно стоял на месте. Хотя нет… Вглядевшись получше, я недоуменно моргнул: казалось, что рыжий Лени топтался на месте — несколько шагов к выходу из ущелья, а затем столько же шагов обратно к стене.

Сверху донесся протяжный окрик. Подняв лицо вверх, я с облегчением увидел два ярких огня на вершине Подковы. Часовые были на месте и подавали условный знак, что у них все в порядке. Хорошо.

Вскоре суматоха на стене улеглась, лишние факелы и костры погасли. Большая часть людей ушли в пещеру. На стене остался лишь смешанный десяток воинов из людей и гномов, настороженно смотрящих в глубины скалистого ущелья.

Еще через минуту на стену доставили наспех одетого священника — два дюжих воина, заботливо поддерживая старика за плечи, торопливо подвели его ко мне.

— Что случилось, сын мой, — никак не выказывая неудовольствия от подобного обращения, спросил святой отец. — Шурды?

— Сам не пойму, святой отец, — покачал я головой и ткнул пальцем в ущелье. — Чертовщина какая-то. Лени вырубил часового и покинул пост. Сейчас он в ущелье. Видите свет факела? Там, где ущелье изгибается в сторону.

— Вижу, — прищурившись, кивнул старик.

— Сам Лени уйти не мог, — пояснил я. — Равно как и предать меня. Возможно, тут замешана магия, а тогда это уже по вашей части.

— Ты прав, Корис, — кивнул священник, поводя головой по сторонам и словно принюхиваясь. — Здесь замешана магия. Черная магия шурдов. Все ущелье пропитано эманациями этой мерзости.

— Так… — протянул я. Такого четкого ответа я никак не ожидал.

В глубине души я надеялся, что рыжий Лени просто во власти временного помешательства. Не выдержал напряжения последних дней, изнурительной работы, вот и слетел с катушек. Но после категоричных слов священника эту версию пришлось отбросить и забыть. Черная магия шурдов. А шурды пользуются лишь одной магией — некромантией.

— Святой отец… но как шурдам удалось попасть на стену, — недоумевая, спросил я. — Как вообще им удалось незаметно подобраться к стене? Повсюду часовые!

— Шурдов не было на стене, сын мой, — отмахнулся священник и сделал несколько шагов к краю стены. — Не забывай — я провел церковный ритуал со священным цветком Рамены. Обряд освящения для стены. Ежели какая нечисть даже прикоснется к защитной стене, я об этом тотчас узнаю.

— Ясно… что ничего не ясно, — буркнул я. — И что сейчас?

— Сейчас просто помолчи немного, сын мой, — мне нужна толика времени, чтобы понять, что именно случилось.

— Э… Понял. Уже молчу, святой отец, — ответил я, нисколько не обижаясь на резкую отповедь.

Сделав шаг в сторону, я переступил заледеневшими ногами и повертел головой по сторонам в поисках костра. Пылающий костер обнаружился в десятке шагов от меня, и я поспешил туда. Добравшись до пышущего жаром огня, я плюхнулся на лежащее рядом бревно и протянул ноги к костру, с трудом удерживаясь от того, чтобы не засунуть пятки поглубже в раскаленные угли. Где-то наверху натужно скрипела лебедка подъемника — Рикар решил проверить часовых на вершине и заодно сменить их.

— Возьмите, господин, — вернувшийся Литас сунул мне в руки сапоги и вновь убежал.

Подержав ноги еще пару минут рядом с огнем, я наспех обулся и поднялся.

Священник стоял на том же месте, где я его оставил, — у самого края стены, и по-прежнему смотрел в глубину ущелья, скрестив руки на груди.

Подойдя к нему, я помолчал, но видя, что священник не собирается просвещать меня, не выдержал и спросил:

— Святой отец, долго смотреть будем? У меня здесь десяток воинов наготове — спустимся и заберем Лени обратно в форт. Я не собираюсь оставлять своего человека в ущелье и ждать, пока он окончательно исчезнет из виду.

— Благое намерение, сын мой, — спокойно кивнул отец Флатис. — Благое… но не нужное.

— Почему? — задал я логичный вопрос, с трудом сдерживая злобный рык. Святой отец Флатис в своем любимом амплуа — вроде бы и отвечает, но все как-то недосказанно.