Пыльные цветы (СИ) - "-Мэй-" Страница 3

В итоге Ева поняла, что попросту ищет отговорки, а на самом деле, не хочет ехать с Хьюго. Тогда-то и осознала, что это явно не мужчина ее мечты. Он расстроился. Попробовал наладить отношения год спустя, когда вернулся в Нью-Йорк. Они до сих пор были неплохими приятелями, но ничего больше.

Когда мать написала, что Лили поступила в Нью-Йоркский университет, и не могла бы Ева помочь ей с жильем на первых порах, она только обрадовалась. Огромный пустой дом начинал давить, поэтому она предложила сестре пожить у нее столько, сколько потребуется. Шел уже третий год, но обеих всё устраивало.

Лили обустроила комнату на втором этаже, завесила ее гирляндами и камушками. Ее юбки с бахромой, колготки и засохшие веточки валялись по всему дому. Ева ворчала, но не ругалась. С сестрой в ее упорядоченную жизнь ворвался элемент хаоса, но в то же время возбуждающей неожиданности.

И фейри.

В Нью-Йоркском университете учились некоторые из них, правда, как говорила Лили, пока очень мало. Но она живо интересовалась нездешними, так что дороги однажды привели ее в фейри-кварталы города — и в «Убежище». В какой-то степени Ева была благодарна Ноа: кто знает, что могло случиться с Лили в другом месте или вздумай она пойти еще куда-то. Ноа ее не прогонял и даже по-своему… оберегал. По крайней мере, в какой-то момент Ева с удивлением поняла, что не сомневается, пока Лили в «Убежище», с ней всё будет в порядке.

Теперь Лили сама вздумала кого-то опекать. И пусть Еве было жаль эльфёныша, но она бы предпочла собаку. Или лучше рыбок.

— Шан, ты будешь спать наверху, там есть милая комната, сейчас постелю и всё устрою.

Лили тут же унеслась, увлеченная новым делом, не выпуская из рук телефон. Одной рукой она уже отвечала на вызов, решая, сколько палочек для суши им нужно. Мать часто говорила, что Ева слишком приземленная, а Лили, наоборот, воздушная. Поэтому именно Ева сейчас подумала, что стоит подготовить для фейри вилку. Вряд ли он умеет есть палочками.

Ева прошла в гостиную, на ходу стягивая волосы в хвост, чтобы не мешали. Обернулась, с удивлением заметив, что Шан всё еще топчется в дверях. Он сжимал ручку потертой холщовой сумки, которая уместно выглядела бы в шотландских холмах, застывших вне времени, но не в Нью-Йорке или современном доме.

— Я могу вернуться к Ноа, — тихо сказал Шан. — Не буду доставлять неудобств.

Ева обратила внимание, что он сказал «к Ноа», не в «Убежище». Пожала плечами:

— Места у нас хватит. Не расстраивай Лили.

Он застенчиво улыбнулся:

— Спасибо.

Ева не успела понять, в какой момент Шан еще стоял в дверях, а в какой он начал медленно оседать на пол. Как будто был близок к обмороку, но еще держался в сознании.

— Эй, что с тобой?

В голове Евы тут же пронеслись безрадостные варианты. Шан ведь приехал нелегально, его никто не проверял. Может, он чем-то болен? Чем-то таким, что и на людей повлияет. Или вообще станет причиной безумной эпидемии. Они первыми умрут от какой-нибудь фейской чумы, и их трупы буду гнить, пока соседская собака не почует вонь.

— Давно не ел, — пробормотал Шан. — Извини…

Второй раз за вечер Еве стало стыдно. Она сама не знала, откуда у нее столько недоверия и подозрительности. Пробормотав что-то, торопливо пошла на кухню. Как на зло, ничего готового не было, но нашлось хотя бы яблоко.

Когда Ева вернулась к Шану, он уже сидел на диване, вцепившись в сумку. Яблоко он принял с робкой благодарностью, в этот момент как раз вернулась Лили, и Ева выдохнула. У нее всегда не очень-то получалось ладить с людьми. Тем более с фейри.

Суши оказались вкусными, Шан тоже с удовольствием их ел, хотя предпочел вилку. Когда Ева заметила, как он поглядывает на нее, то сначала не поняла, но выручила Лили:

— Ешь, Шан, надо всё подчистить, не оставлять.

Фейри принялся орудовать вилкой, а Еве оставлялось только удивляться, как в такого маленького столько влезает. Хотя против она, конечно, не была. Даже не стала особенно усердствовать с роллами, оставив гостю побольше.

Когда прозвучал звонок в дверь, все переглянулись с одинаковым недоумением.

Шан проглотил ролл и спросил:

— Что это?

— Знак того, что у нас гости.

— А кто?

— Мы никого не ждали.

Ева вопросительно глянула на Лили, но та покачала головой. Она тоже не в курсе. Ева глянула на часы: она приехала в «Убежище» после полуночи, пока они разобрались там и вернулись, пока поели… сейчас стрелка часов ползла к четырем.

Ночные гости — это всегда не к добру.

Ева как можно спокойнее отложила палочки и поднялась из-за стола. Лили смотрела на нее с беспокойством, теребя бархатную ленточку на шее. Шан явно не понимал, что происходит.

Выглядывала Ева осторожно, но, когда увидела, кто на пороге, без раздумий распахнула дверь.

Делин арта Мар тоже был фейри, но выглядел куда более похожим на человека. Никаких рожек или хвостов, даже заостренные кончики ушей скрывали длинные темные волосы, которые вечно падали на глаза, если не были аккуратно уложены.

Делин предпочитал одеваться в черное, обильно украшенное заклепками — только при ближайшем рассмотрении оказывалось, что это мелкие чешуйки каких-то зверьков. Он любил массивные перстни, но только из серебра. Обожал кресты, пренебрежительно фыркая, когда кто-то намекал, что это так себе символ для фейри.

Давно живя среди людей, следуя их правилам, Делин умудрялся потрясающе лавировать, ничего не нарушая, но в то же время изящно насмехаясь.

Он был из тех фейри, которые сами приехали к людям. Делин не сбегал, он вел какие-то торговые дела с людьми. Ева познакомилась с ним на одном официальном мероприятии: сначала подумала, как ему идет черная рубашка, а потом уже заметила, что он фейри. Они тогда говорили о музыке, а позже Ева цитировала его как приглашенного эксперта.

У Делина были чуть раскосые глаза глубоко синего цвета, почти переходящего в фиолетовый — оттенок, который никогда не мог бы быть у человека. Как подозревала Ева, наверняка у него и на теле были какие-то знаки фейри, может, даже живые татуировки. Но сколько бы она ни намекала, он никогда не заходил дальше «просто друзей».

— Я не могу, — как-то раз сказал он, когда они напились текилы в баре. — Ты мне как сестра. Человеческая сестра.

Как потом хихикала Лили, может, он просто любит мальчиков. Правда, и с мужчинами Ева его не видела, но это ничего не значило.

По крайней мере, они оставались хорошими друзьями, и многое о фейри Ева узнала именно от него. И это Делин рассказал Лили об «Убежище», впервые привел туда. Потому что Ноа был его старым другом.

Сейчас на пороге дома они тоже стояли вдвоем. Правда, Делин казался растрепанным и обеспокоенным, а вот Ноа выглядел еще хуже. Он накинул белую рубашку, в не застегнутом вороте виднелись татуировки, но сейчас неподвижные и безжизненные. Голову Ноа украшала рана, как будто его ударили чем-то тяжелым, светлые волосы слиплись от крови, она же лилась на лицо, а Ноа хлопал глазами, как будто пытался ее сморгнуть или не очень хорошо видел.

Он цеплялся за Делина, а тот крепко его держал.

— На «Убежище» напали, — отрывисто сказал Делин. — Ты поможешь? Я знаю, Лили умеет оказывать первую помощь.

Ева ахнула:

— Тут не первая помощь нужна, а больница!

— Нет. Его там найдут.

Ноа сполз еще ниже, так что Делину пришлось перехватить его. Ноа пробормотал:

— Можно мне просто посидеть, а?

Ева торопливо отступила от двери, пропуская гостей. Краем глаза заметила, как из кухни появились Лили и перепуганный Шан. Кажется, никогда в доме Евы не было одновременно столько фейри!

Некогда даже спросить, кто это может найти Ноа в больнице. Уж у него-то и документы были, и связи даже с полицией.

Делин застыл, во все глаза смотря на Шана, на лице которого удивление сменялось такой всепоглощающей радостью, что для Евы стало очевидно:

— Вы знакомы.

— Это мой брат, — выдохнул Делин. — Шани, как ты здесь оказался? Ты ведь должен быть в Фарналисе!