Глюконавты - Валентин Леженда Страница 3

Вадик осторожно обошёл злобное чудовище стороной и опустился в продавленное кресло. Со стенных плакатов на него угрюмо взирали любимые идолы — Брюс Дикинсон, Джеймс Хэтфилд и Оззи Осборн. Идолы выглядели очень недовольными. Осборн так вообще даже держал в зубах невинно убиенную летучую мышь и, судя по всему, перед актом преступного каннибализма тоскливо выл на высоко висящую в небе на красочном постере полную луну.

— Ну и что нам с ним делать?

— Ума не приложу, — ответил Муха, почёсывая темя. — Может в зоопарк сдать за деньги? Чувствую, пора нам из города рвать когти.

— А это нам поможет? — с тоскою в голосе спросил Вадик.

— А чёрт его знает, — махнул рукой Муха. — Но в городе нам оставаться до утра точно нельзя.

— Это ещё почему? — не понял Вадик, который уже порядком устал от постоянной беготни от всяких там монстров.

— А ты выгляни на улицу, дятел! — посоветовал Муха. — Давай, давай, смелее.

Вадик резко встал и, переступив через дёргающегося на полу панка Василия по прозвищу Карданный Вал, подошёл к окну.

— ЁПТА! — непроизвольно вырвалось у него. — Вот это так глюк!

Напротив, вместо блочного дома с вечно закрытым на ремонт гастрономом на первом этаже, высился зловещий готический замок с остроконечными башнями и забранными ржавыми решетками мрачными окнами. Над воротами замка имелась даже поясняющая надпись — Эльсинор.

— Кристоф Виллибальд Глюк хороший композитор, — хрипло прошептал Муха. — Но ты лучше не гони на него. «Ифигению» вот написал. А всё что ты видишь за моим окном это не глюк, это новая наша с тобой самая что ни на есть настоящая реальность.

— То есть как? — Вадик резко обернулся. — Разве всё это не действие твоего нового СУПЕРширева?

— Точно не знаю, — пожал плечами Муха, — но они, — он указал рукой на замок и монстра на полу — вполне реальны. Их можно потрогать, с ними можно поговорить или заняться сексом.

От мысли, что можно заняться сексом с Василием по прозвищу Карданный Вал, Вадик весь аж содрогнулся.

— Это явно никакие не галлюцинации, — знающе продолжил Муха. — Тут наше зрение не причём, здесь явно что-то другое.

— Но что? — испуганно спросил Вадик. — Если ты что-то знаешь, говори прямо сейчас.

Но Муха лишь грустно указал глазами на полку с потрёпанными корешками зачитанных до дыр книг.

Вадик проследил за его взглядом:

— Ну и что с того, причём здесь эта сортирная макулатура?

— Это не макулатура, чучело ты огородное — обиделся Муха. — Это великая фантастика.

— Читаешь всякую чушь, — фыркнул Вадик, снова возвращаясь к их давнему диалектическому спору.

Муха тут же насупился:

— И вовсе это не чушь. «Ночной Засор», «Бздюна», «Мечтают ли андроиды об электробритвах», «451 градус по барабану» — признанные мировые шедевры.

— Нет, ну вот какого чёрта ты мне здесь всё это сейчас втираешь? — внезапно вспылил Вадик. — Причём тут эта твоя фантастика?

— А притом! — зло бросил Муха. — Что мы, похоже, ширнулись и попали в какой-то долбанный параллельный мир из прочитанных мною романов.

— Чего? — не понял Вадик. — Я вижу, ты совсем от всех этих наркотических приходов серьёзно так съехал.

— Я ещё раз повторяю, это не глюки.

— А вот мы сейчас и посмотрим, — закричал Вадик и выбежал из квартиры.

Муха сокрушённо покачал головой и, пнув ногой мычащего на полу Василия, неспешно подошёл к окну.

Вадик, словно ошпаренный, выскочил из подъезда через пару минут и, перейдя пустую в это позднее время проезжую часть, подбежал к запертым воротам готического замка. Потрогал кованые створки, поковырял зачем-то пальцем замочную скважину и что-то зло прокричав, принялся колотить в них кулаками.

Через минуту ворота с тяжёлым скрипом открылись, и из-за них вышел огромный стражник в железной кирасе и ярким плюмажем на конусовидном блестящем шлеме. Вадик что-то с чувством сказал ему, после чего стражник, невозмутимо огрел ночного дебошира древком копья по голове и с чувством выполненного долга вернулся обратно в замок.

Ворота с лязгом захлопнулись.

Муха с некоторым сожалением поглядел на распластавшееся на асфальте тело горемычного друга, а затем пошёл на кухню за льдом для холодного компресса.

— Ну, теперь ты убедился, что никакие это не глюки? — спросил Муха, собирая старый камуфлированный походный рюкзак.

Вадик снова сидел в продавленном кресле, прикладывая к шишке кулёк со льдом.

— Ты прав, кореш, из города нужно линять, — наконец согласился он. — Бери только самое необходимое. Может утром весь этот бред прекратиться. С криком первых петухов.

— Как в старой сказке, ага, конечно, — невесело усмехнулся Муха. — Хотя лично я всегда мечтал попасть в мир какой-нибудь песни «Короля и Шута». Светлая память Горшку. А ты не думал что утром всё станет только хуже?

— Поживём — увидим! — философски заметил Вадик. — Магнитофон с любимыми кассетами возьми. Не помешает.

— А какие группы брать?

— Пакуй всё что есть Cannibal Corpse. Думаю эта музыка будет способна отпугнуть любого даже самого злобного монстра.

— Ага! — не стал спорить Вадик. — Или привлечь его.

Когда они покинули квартиру Мухи, дело уже шло к глубокой полуночи. Город на глазах преображался. Кое-где вместо запыленных клёнов уже росли странные высокие деревья со светящимися цветами. Многие дома напоминали не то средневековые монастыри, не то бастионы свихнувшихся феодалов. Особенно поражало их соседство с другими, обычными зданиями, на которых красовались вывески: «Парикмахерская Для Тыквоголовых», «Гастроном Подлый Гном», «Гостиница Сонный Дальнобойщик».

Пару раз, вместо редких в ночное время автомобилей, по проезжей части проносились чёрные зловещие кареты с обезглавленными кучерами, а однажды даже проскакал бледный всадник в одежде разносчика пиццы фирмы «Четыре мертвеца».

Аппетитные дымящиеся заказы торчали из его седельной сумки.

— Может поймаем такси? — предложил Вадик, когда они уже миновали центр города.

— Ага, — усмехнулся Муха, — а шофёром у нас будет Мэрилин Мэнсон.