Ольга Романовская - Волкодлак Страница 3

Эх, знать бы, каков он в человеческом обличии, мужчина или женщина!

Нужно будет расспросить сельчан, нет ли кого подозрительного, кто знака божьего не выносит, храм обходит, по ночам гуляет. Но Рош сомневался, чтобы волкодлака не вычислили: шила долго в мешке не утаишь.

Расспросы ничего не дали, только привлекли к колдуну косые взгляды. Пришлось переменить тему разговора и заказать ещё выпивки. Не помогло — едва по селу разнёсся слух о трагическом конце лесорубов (случилось это на следующее утро, когда миновали все сроки возвращения беспутных мужей-пьяниц), как вспомнили, какие разговоры вёл давеча в корчме Рош. К нему тут же явилась делегация хмурых сельчан, потребовала немедленно изловить злобливую тварь.

Рош слышал, как за спинами шептались: «А не он ли? Пока не приехал, никто не помирал. Сжечь его — и вся недолга». Спасло лишь то, что родился в селе и на глазах у всех к серебру без боязни прикоснулся: ради проверки колдуна принесли чашу из церкви.

Порог храма тоже переступить пришлось. Сельчане очень огорчились, когда на Роша не подействовали ни место намоленное, ни святая вода, ни благословение священника.

Разумеется, помогать колдуну в поимке волкодлака никто не собирался, зато обещали заплатить. Удалось уговорить только опытных охотников с ловушками помочь — как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Решив с утра внимательно осмотреть лес и попытаться отыскать логово, заодно указать, где западни расставить, Рош начал перебирать в памяти способы убиения волкодлаков. Непременно тремя ударами: серебром, мечом и магией. По одному смертельному удару для каждого обличия, а последний — чтобы наверняка умер. Наносят их, соответственно, в сердце, шею и голову. Последнюю непременно отрубают и сжигают отдельно от трупа.

Роша терзали сомнения, мучило, куда мог за считанные минуты подеваться волкодлак. Поисковое заклинание не нашло его — а ведь оно реагирует на любых живых и мёртвых существ в двух верстах от мага. Или волкодлак всё же почуял его первым, бросил своих жертв и скрылся бегством? Так или иначе, за телами он не возвращался, и их благополучно похоронили.

Не в силах заснуть, он посредине ночи вышел подышать свежим воздухом.

Ночь была облачная, тёмная.

Где-то тонко подвывала собака. Долго, протяжно. Раз воет, то волкодлак по селу не бродит — животные такое сразу чуют.

Накинув на плечи куртку, Рош вышел за калитку. Остановился у забора, прислушиваясь. Потом направился в сторону околицы. Только сейчас ему пришла в голову мысль, что неплохо бы окружить село защитным контуром, чтобы волкодлак не убивал людей в постелях. Сон всё равно не шёл, а так хоть займётся делом.

Нахмурившись, Рош прикоснулся к земле, прикидывая, хватит ли у него сил на такую объёмную работу, когда чья-то рука неожиданно зажала ему рот, а другая приложила к носу платок, пропитанный дурманом. Колдун сумел вырваться, но не успел сделать и пары шагов, как упал, сбитый с ног мощнейшим ударом. На этот раз неизвестный не церемонился и оглушил его.

Рош не знал, сколько прошло времени до того, как он очнулся. Возвращение сознания встретило его болью во всём теле, особенно в затылке. Кажется, на нём запеклась кровь — вполне возможно, при такой силе удара. И скоро она будет не только там…

Колдуна волокли, как мешок, головой вниз, не заботясь об его удобстве и целостности костей. Волокли довольно быстро, поэтому болтавшаяся из стороны в сторону голова то и дело ударялась о землю и кочки. При встрече с корягой Рош не удержал тихого стона и попытался извернуться, чтобы наказать существо, посмевшее столь пренебрежительно отнестись к нему. и почувствовал, как нагрелся амулет на груди, чуть ли не прожигая рубашку.

Нечисть! Но как, он ведь не почувствовал её приближения…

Почему сразу не убила? Или побоялась в селе? В любом случае, она совершила ошибку.

Но, как вскоре выяснилось, ошибку совершил Рош, не захватив с собой никакого оружия.

Нет, пульсар вышел отлично, он даже попал, что немудрено при столь близкой цели. К слову, цель оказалась выносливой, живучей, даром что на вид хилая. Только она не умерла, даже не забилась в конвульсиях на снегу, а, резко, по-собачьи, взвизгнув, предостерегающе зарычала, обернувшись к обидчику. И тут Рош понял, к кому он попал. Перед ним был волкодлак, волкодлак-женщина в человеческом обличии. А он-то со спины принял её за мужчину!

Пахло палёным. Судя по горящим зелёным глазам оборотницы, спускать обидчику свою рану она не собиралась.

— Очнулся, колдун! — словно змея яд, выплюнула она. — Ненадолго.

Роша мутило от путешествия волоком по бездорожью, к тому же мешали связанные ноги. Пока он возился с верёвками, волкодлак пропал из поля его зрения, чтобы, по закону подлости, оказаться у него за спиной.

Даже особи женского пола обладали чрезвычайной силой. Рош в полной мере вкусил все её прелести. Его горло будто сдавили железным обручем, всё сжимая и сжимая его, пока не стало невозможно дышать.

Пара заклинаний ушла в никуда, не причинив, похоже, особого вреда.

Оборотница подняла свою жертву за горло, с удовольствием наблюдая за тем, как Рош сопротивляется и трепыхается, затем швырнула его оземь, придавив коленом.

— Станешь колдовать, колдун, освежёвывать буду долго. Начну с пальцев.

Раз — и хруст возвестил о том, что правая рука непригодна для манипуляций.

Два — и оборотница сломала её во втором месте, вызвав в свой адрес бурю проклятий.

— Ты бы радовался, колдун, что боль чувствуешь. Раз чувствуешь, то живой.

Рош ответил пожеланием в духе троллей и кое-как перекатился на бок.

Левая рука, конечно, меньше пригодна для волшбы, но если хочешь жить, то и не такое сделаешь. Да и ранен волкодлак, серьёзно ранен, раз перекинуться не может, уже менее поворотлив. Зато ярость ему сил прибавляет. Подбитый зверь опаснее здорового.

Пальцы заволокло лёгкой сиреневой дымкой. Вовремя заметив её, оборотница увернулась, отскочив аршина на четыре вбок. Воспользовавшись ситуацией, Рош со стоном поднялся на ноги, надеясь успеть окружить себя хоть какой-то защитой. Не успел — вокруг горла обернулась петля.

Захрипев, колдун упал на колени, здоровой рукой пытаясь избавиться от удавки. Подоспевшая оборотница, ловко наматывавшая на локоть свободный конец верёвки, ударила его в грудь, на этот раз когтистой лапой. Не удержав равновесия, Рош повалился на спину.

Ухмыльнувшись, оборотница тут же затянула верёвку до предела.

Мир перед глазами померк, лишившись красок, запахов, звуков и ощущений.

Рош пришёл в себя на столе. Он был сделан из неотёсанных досок, и занозы больно впивались в кожу. Оборотница полностью раздела его и распяла, привязав руки и ноги к ножкам стола. Не было ни малейшей возможности пошевелиться.