Дмитрий Дашко - Враг всего сущего Страница 3

Самым простым ответом было бы: «Не твое дело», но разговаривать в таком тоне с девушкой, только что спасшей тебе жизнь, мягко говоря, невежливо.

— Не знаю, — соврал я.

На самом деле это прозвище дала мне жена. С ее слов выходило, что я сухой, бесчувственный человек, эгоист, лишенный эмоций, который думает только о себе — в общем, сущий сухарь. Спорить означало напрасную трату времени, мои аргументы на нее никогда не действовали. Для любого поступка она находила весьма оригинальную трактовку, и в результате я всегда ходил в виноватых. Если дарил цветы, это называлось подлизыванием, если не дарил — ругали за черствость. Банальная микроскопическая провинность принимала вселенские масштабы, и, вероятно, второго такого грешника еще стоило поискать.

Однажды мы с друзьями сидели в трактире. Уже не помню, то ли я не так сказал, то ли не туда посмотрел, но в итоге жена произнесла небольшую, но пламенную речь. С тех пор прозвище пристало ко мне, как приклеенное. Года три тому назад, а вернее два года пять месяцев и одиннадцать дней, она сбежала с бродячим комедиантом. Теперь я холостяк и даже не знаю, хорошо это или плохо. Зато знаю другое: распространяться о перипетиях жизни и изливать душу человеку, которого вижу впервые, не буду.

Девушка посмотрела на меня с интересом. Думаю, поняла, что я не хочу говорить правду.

— Теперь встречный вопрос: откуда вы знаете о моем прозвище?

Лиринна засмеялась:

— Привратник внизу сказал, когда я спросила, где могу найти офис частного сыщика Гэбрила. Он сперва не понял, а потом догадался: «А, так это вы, наверное, Сухаря ищете?»

Девушка удачно скопировала манеру разговора нашего привратника, и я невольно улыбнулся.

— Ну что, вы искали частного сыщика Гэбрила, он перед вами собственной персоной. Какое дело привело вас ко мне?

На мгновение я даже забыл о тех двух мордоворотах, которые распластались на холодном полу, и чуть было не расшаркался ножкой. Клиент есть клиент, иногда перед ним стоит подсуетиться.

— А мы можем поговорить у вас? — спросила девушка.

— Пожалуйста, — сказал я. — Моя контора в конце коридора.

— Знаю, — улыбнулась Лиринна. — Я ведь там уже побывала. Пришлось просидеть в ней три часа, пока не услышала странные звуки в коридоре. Оказалось, это были вы и вас почему-то били.

Увидев невысказанный вопрос, она пояснила:

— Не подумайте ничего плохого: мне привратник разрешил посидеть в вашем офисе. Я попросила, и он открыл дверь.

Ничего себе. Надо будет провести небольшую воспитательную работу. Посторонним в кабинете частного сыщика делать нечего. Я мысленно взял этот вопрос на заметку и продолжил разговор, когда мы вошли в мои скромные апартаменты.

За комнатушку размером чуть больше собачьей конуры владелец здания драл большие деньги, при этом каждые полгода регулярно повышал плату. Но приходилось терпеть, помещения дешевле в центральном районе столицы не найти.

Обстановка более чем скромная, всю мебель я приобрел по дешевке на распродажах: письменный стол в классическом стиле с кучей так нужных для сыщика выдвижных ящичков и секретеров, комплект обшарпанных стульев с мягкими спинками (один для меня, два для посетителей), этажерку, раскладушку, чугунную вешалку, канделябр с основанием в виде балерины, корзину для бумаг и цветастый ковер, который висел у меня за спиной.

Один старый приятель, с ним я познакомлю позже, сказал, что ковер в офисе позволит клиенту чувствовать себя более раскованно и уютно. Я прислушался к совету, сходил на рынок и купил самый недорогой. Увидев покупку, приятель пришел в неописуемый ужас. С его слов выходило, что те, кому доведется лицезреть этот ковер, разорят меня на одних сердечных каплях.

Лиринна на сердце не жаловалась и на ковер посмотрела без особого интереса.

— Присаживайтесь. — Я указал ей на ближайший стул, а сам плюхнулся на его брата-близнеца.

Стул подо мной жалобно скрипнул. Одно из двух: надо худеть или искать ему замену.

— Чай, кофе, извините, предложить не могу, забыл купить.

— Ничего страшного, я недавно поужинала.

— Тогда слушаю внимательно.

Чтобы придать себе более важный вид, я вытащил блокнот в кожаном переплете из глубоких и до сих пор толком не исследованных недр письменного стола.

— А вы себя хорошо чувствуете? — поинтересовалась девушка. — Вам ведь крепко досталось.

— Пустяки, на мне все заживает как на собаке.

— А те двое, что остались в коридоре? Они так и останутся там лежать?

— Это не наша забота. Пусть болит голова у администрации здания, раз не смогли обеспечить безопасность клиентов. Давайте лучше поговорим, что привело вас сюда.

— Я пришла поговорить насчет работы.

Я чуть было не свалился со стула.

— Э… простите, насчет чего?

— Насчет работы, — терпеливо повторила она. — Хочу попросить взять меня в компаньоны или сотрудницы, на ваш выбор.

Я отложил блокнот в сторону, привстал и протянул ей руку.

— Был рад познакомиться. Прошу прощения, но вакансий у меня нет. Оставьте свои координаты, возможно, в будущем… в очень отдаленном будущем…

Я не договорил. Лиринна положила на стол старый, но такой знакомый охотничий кинжал. Я перевел взгляд на него, затем внимательно посмотрел на девушку:

— Откуда он у вас?

— От моего отца. Вы ведь его хорошо знали и даже подарили этот кинжал в знак дружбы, сказав при этом, что обязаны моему отцу жизнью.

Я невольно сглотнул.

— В общем-то да, был такой случай. Ваш отец действительно спас мне жизнь во время войны. Я был ему весьма признателен, даже оставил на память свой кинжал. Это случилось давно, с той поры утекло много воды. Тогда я был немногим старше вас.

— А вам не кажется, что это судьба? Сперва отец спас вам жизнь, теперь — я.

— Мне просто хотели сломать ногу, правда, не успели уточнить — правую или левую.

— Да? — с насмешкой протянула она. — А там, в коридоре, мне показалось, что из вас собирались выпустить дух. Разве не так?

Я пожал плечами:

— Ребята увлеклись, не могу их винить. На их месте я скорее всего поступил бы так же.

Девушка резонно заметила:

— Да, но они сейчас лежат в коридоре и не скоро придут в себя, а вы живой и здоровый разговариваете со мной в собственном кабинете и никак не хотите взять на работу, хотя уже дважды обязаны жизнью моей семье.

— Но зачем вам вообще нужна такая работа? Я — частный сыщик, едва свожу концы с концами. Вожусь со всякими мошенниками и убийцами, пару раз меня даже грозились убить. Не сплю по ночам, ем, когда получится, а не когда проголодаюсь. Иногда бьют меня, иногда бью я. Клиенты жмотятся и не спешат расставаться с деньгами, даже если приношу на блюдечке ценную информацию. Взвесьте все, что было сказано, и подумайте: разве профессия частного сыщика к лицу столь молодой и очаровательной особе?