Александр Даган - Дело Белки Страница 3

– Отойди от машины, сволочь! – заорал я и бросился на Костлявого. Момент оказался выбран на редкость удачно. Пока громила разбирался со стрелками, Чехов успел подобраться к нему поближе и как раз заехал Костлявому своим ломом под дых. Так что в момент атаки разоритель моего имущества стоял ко мне, во-первых, спиной, во-вторых, согнувшись. Благодаря этому я с разгону почти что влетел к нему на плечи. Честно говоря, мне казалось, что такой бросок должен был свалить бугая на землю. Судите сами, какими бы здоровыми вы не были, но когда на вас со всего маху наваливаются почти сто килограмм живого веса на ногах устоять трудно. Трудно, но как выяснилось не невозможно. Костлявый не только устоял. Он еще и разогнулся. А потом стал хлопать себя здоровенными лапищами по спине, то ли чтобы добраться до меня, то ли пытаясь схватиться за рукоять своего страшного меча.

Большая часть московских таксистов имеет при себе индивидуальные средства защиты. Так было, есть и будет до тех пор, пока каждый идиот в этом городе не поймет, что машина с шашечками – это средство передвижения, а не мобильная касса взаимопомощи, по которой достаточно постучать кулаком, чтобы получить немного денег. К сожалению, эта простая мысль никак не укладывается в головах у дешевых городских хулиганов. Зачастую им кажется, что таксисты самой природой созданы для того, чтобы по первому требованию отдавать каждому кретину свою дневную выручку, а потом еще и поблагодарить за то, что у них не отняли саму машину. Но, как говаривал один из первых древнерусских таксистов Александр Невский – тот самый, что прокатил псов-рыцарей по льду Чудского озера – «кто с чем к нам за чем, тот от того и того». Иными словами, «любишь кататься, люби и денежки платить»! Поэтому и я сам, и мои коллеги всегда имеют кто под сидением, а кто и в бардачке, какой-нибудь увесистый аргумент для разрешения спора хозяйствующего субъекта с тем гадом, который покушается на это самое хозяйство. Лично мне для этой цели больше всего нравится американский полицейский фонарь на четыре большие круглые батарейки. Мировая вещь. Прочная, надежная, увесистая. Идеально подходит, и чтобы посветить, и чтобы засветить. Носится в специальной петле на бедре, откуда выхватывается с той же легкостью, с какой ковбои извлекали свои кольты сорок пятого и смит-вессоны сорок четвертого. Понимая, что если Костлявому удастся меня ухватить, жертвой аварии окажется уже не он, я лихо сорвал с джинсов свой фонарь и врезал им здоровяку прямо по темени.

Удар был, что надо. Мне даже кисть вывернуло. Однако на верзилу это не произвело ни малейшего впечатления. В ответ он не глядя закинул руку назад и вкатил мне мощнейшую оплеуху, такую, что если бы я чуть слабее захватил его шею, то мигом оказался бы на асфальте. И тут со мной что-то произошло. Я стал дубасить своего противника с такой и частотой, будто в моей руке был не фонарь, а малый отбойный молоток «МП 16» – вес девять кг, энергия удара сорок четыре Джоуля. Это Костлявому уже не понравилось. Он зарычал, скакнул вбок и, откинувшись назад, крепко приложил меня о борт моей же машины. От удара в моем позвоночнике что-то хрустнуло, в нутре екнуло, а в голове зазвенело. Руки сразу же стали какими-то слабыми, если не сказать чужими. То есть чувствовать-то я их чувствовал, а вот управлять ими не мог. Поэтому, когда Костлявый отошел от машины, я не удержался и раненным кавалеристом с лошади безвольно сполз с его спины и остался лежать на теплом пыльном асфальте.

Не знаю, планировал здоровяк добивать меня, или нет. Но, тут дружная команда его странных недоброжелателей, наконец-то, перегруппировалась, и предприняла вторую атаку. Что там происходило я в точности не видел, потому как, после полученных повреждений мне как-то больше хотелось в мягкую постельку или на худой конец под рентгеновский аппарат. Вставать же и получать новую порцию травм несовместимых с жизнью или просто крепким здоровьем как-то не улыбалось. Тем не менее, чувство долга и попранного двухметровым гадом достоинства все же требовало какого никакого отмщения, поэтому я, скрипя, перевернулся на живот и стал подниматься.

Медленно. Как крейсер «Варяг» со дна на рейде Чемульпо. Правда, мне было все-таки тяжелее. «Варяг-то» поднимали японцы, а мне не помогал никто. При этом вокруг раздавались, то тяжелые хрусткие удары, то чей-то рык, то сопение, то сдавленная ругань, перемежавшаяся ценными указаниями:

– Вязы его, Васзя! – требовал чей-то голос с азиатским акцентом.

– Сам сеть держи! – огрызалась на это девушка, видимо, раздраженная тем, что ее обозвали «Васзей».

– Секундочку, господа! – это явно произнес Чехов. – Сейчас я вам помогу.

– Дурак, не лезь! Пожалеешь! – предупредил в свою очередь Костлявый. И что было странно – «дурак» у него прозвучало не определением, а скорее как личное обращение. В конце концов, мне удалось цепляясь за различные выступы родной машины, подняться на ноги и повернуться лицом к схватке. Однако она к тому времени уже закончилась. Светящаяся девица – правда, к тому моменту ее яркость значительно поубавилась – Чехов и Длинный с Коротким, тяжело дыша, стояли над упакованным в сеть и туго перевязанным арканом телом Костлявого. На меня они внимания не обращали.

– Надо идти! – обратился к товарищам Чехов.

– А как этого понесем? – поинтересовался Длинный.

– Прозсто! – ответил Короткий. Он-то, как выяснилось и был уже упоминавшимся азиатом. Маленький человечек шустро наклонился, поднял с асфальта лом, которым в начале сражения был вооружен Чехов, и попытался просунуть железяку между связанными лодыжками Костлявого.

– Ты это зачем? – властно спросила девица.

– Ноги-руки на палка. Палка на плечи, и тащить! – не отрываясь от дела, объяснил азиат.

– Куда тащить? – продолжала допытываться девица. – До первого мента? Стало понятно, что ситуацию встречи с органами охраны правопорядка Короткий не продумал. Он перестал пропихивать лом сквозь путы беспомощного противника, но так и остался сидеть рядом с ним на корточках, видимо, предавшись размышлениям.

– А может, – подал идею Длинный. – Возьмем где-нибудь ковер?

– Тосьно, – оживился азиат. Как видно, понимавший рослого напарника с полуслова.

– Обмотаем его в ковер. Если спросят, сказем – несем химтсиська.

– Ага. – радостно добавил Длинный. – Круглосуточная. Такие бывают.

– Где? – девица уже не говорила, а почти что шипела, как завидевшая собаку кошка.

– Где вы собираетесь взять ковер в два часа ночи? Длинный и азиат озадаченно переглянулись.

– Нужен транспорт! – резюмировал обсуждение Чехов. И тут вся компания, словно по команде повернулась ко мне.