Норман Сеймон - Монастырь Страница 3

Однако, не сделав и восьми десятков шагов, они едва не наступили на останки еще одного воина. В глазнице бедняги намертво застрял наконечник копья. По причуде прожорливых обитателей Степи этот сохранился чуть лучше: под раздавленными кем-то костями таза лежал обрывок набедренной повязки, а на черепе бодро трепыхался последний клок волос. Степняк некоторое время рассматривал почившего земляка с разных сторон и выразил итог наблюдений в двух словах: - Они самые!

Элоиз передернула плечами, будто от холода, и пошла дальше. Когда они отправлялись в путь, расставшись с друзьями в предгорьях, ей и в голову не приходило, что навязавшийся в компанию Эль окажется таким занудой. То принялся подозревать в девушке воровку, теперь вот пристал с этими раскрашенными воинами… Если двух путешественников поджидает в открытой Степи какая-либо смертельная опасность, то встречи с ней избежать едва ли удастся.

Эль разобрался в настроении девушки и двинулся следом, понурив голову. Он ничего не мог поделать со своим темпераментом, слишком живым, чтобы идти целыми днями, ни о чем не разговаривая. Преисполнившись жалости к себе, степняк собрался было произнести на эту тему прочувствованную речь, но случайно кинутый в сторону взгляд заставил его обо всем позабыть. - Саранча!

Элоиз даже подпрыгнула на месте, не столько от самого слова, сколько от того, с какой интонацией выкрикнул его степняк. Она проследила направление взгляда товарища и застыла с открытым ртом: зрелище того стоило. Горизонт потемнел, утолщился, заколыхался, будто готовясь закипеть, между тем первые брызги этого далекого варева были уже на полпути к людям: совершая фантастически мощные скачки, завершавшиеся долгим планированием на раскрывающихся крыльях, к путешественникам неслись сотни гигантских кузнечиков.

- Огня! - подбадривал сам себя Эль, который уже мчался к ближайшим зарослям кустарника длинными прыжками, будто подражая саранче. - Огня! Может, и переждем!

- Они опасны? - Элоиз пятилась к нему с мечом в руке, не в силах оторвать глаз от величественной картины. Саранчи становилось все больше, и конца этому морю насекомых не было видно.

- Один раз мы попали под такое облако… - Степняк от спешки ронял палочки. - Но успели поджечь Степь, только двое тогда погибли… И сгорели пятеро… Их только огнем остановить можно, больше никак!

Первые кузнечики уже миновали их, не обратив на путников никакого внимания. Зеленовато-серые, размером почти с Эля, при полете они издавали громкий треск. Насекомые выбирали места с травой повыше и жадно вгрызались в нее крепкими крупными зубами. И резцы, и даже огромные выпуклые глаза по бокам головы были все того же, самого распространенного в Степи цвета. Позади девушки раздался хруст, и, обернувшись, она увидела, что между ней и степняком устроился прыгучий пожиратель зелени. Никаких признаков агрессии Элоиз не заметила.

- Они точно опасны? - переспросила она, осторожно обходя кузнечика. - Мне кажется, им нужна только трава… - Это первым! - Эль метался с горящей веткой, зажигая все новые кусты. - А самой гуще - почти ничего уже не достается, они голодны и жрут все, даже землю грызут! Да поджигай же!

Элоиз нерешительно отломила горящую ветку и для начала дотронулась ею до ближайшего кузнечика. Тот сразу скакнул далеко в сторону, едва не потушив огонь рванувшимся от крыльев воздухом. Девушка зажгла еще несколько кустов, продолжая рассматривать разворачивающееся наступление саранчи. Число насекомых прибывало так стремительно, что она не успевала замечать, как изменяется вокруг нее вид Степи. Вот только что невдалеке от нее хрустели зеленью сотни травоядных, а теперь уже тысячи, и трудно отыскать между ними просвет, и как только глаз останавливается, найдя незанятый кусочек Степи, на него тут же присаживается очередной кузнечик. А еще чаще они теперь оказываются на головах сородичей.

Волосы девушки развевались от поднятого полчищами саранчи ветра во все стороны, но она стояла с горящей ветвью как зачарованная и не осознавала опасности до тех пор, пока одно насекомое не упало прямо ей на голову, едва не сбив с ног. Твердые когти кузнечика больно оцарапали обнаженное плечо, горло Элоиз сжала паника. Она обернулась и увидела, что ступить совершенно некуда.

- По ним! Иди прямо по ним, не бойся! - Эль приплясывал в дыму, отмахиваясь от пролетающей над ним саранчи уже не горящей, а дымящейся веткой.

Элоиз осторожно ступила на спину одного кузнечика. Тот хотел было прыгнуть, но не сумел, сбитый пролетающим собратом, ударил крыльями девушку в лицо, и она упала, почувствовав, как сдавила ее со всех сторон копошащаяся масса. Последнее, что она увидела, теряя от ужаса и омерзения сознание, - ничего, кроме тупости, не выражающую морду кузнечика, увлеченно грызущего ногу сородича.

Эль даже не успел заметить, как оказался рядом с Элоиз. Только чудом можно объяснить то, что степняк сумел протащить рослую девушку сквозь сплошную копошащуюся массу насекомых обратно к дымящимся кустам. Но и это не принесло им спасения: саранчи стало слишком много, кузнечики уже не выбирали место для приземления и тушили своими телами последние язычки огня. Поджечь Степь не удалось.

Неожиданно охотник, у которого уже в отчаянии опустились руки, заметил, как один из кузнечиков будто провалился сквозь землю. Вглядевшись, Эль увидел довольно широкую нору, прежде скрытую от посторонних глаз травой. Прекрасно понимая, что внутри таится негостеприимный хозяин, который может не ограничиться только что добытой снедью, степняк сбросил с девушки саранчу и рванулся к логову. На счастье, рядом догорал последний куст, который Эль на ходу рванул с несвойственной ему силой и впихнул в ход. Внутри раздался недовольный шорох, приглушенное ворчание.

Толкая перед собой ветки, охотник каким-то чудом умудрился втащить в узкую нору Элоиз, а потом вернуться ко входу. Элю ничего не оставалось, как надеяться, что обитатель подземного жилища не рискнет атаковать сквозь пропахший дымом куст, в этом случае у них появлялись реальные шансы выжить.

Жалея, что копье осталось где-то снаружи, степняк заработал ногами, не позволяя безумным кузнечикам, намертво забившим дыру в земле своими телами, добраться до людей. Кроме своего дыхания, он слышал неуемное шуршание и хруст, чувствовал только усталость и боль от частых укусов тупыми зубами.

А потом это кончилось. Обессилевший Эль еще некоторое время лежал в норе, счастливо глядя на пятно света. Неужели они выжили? Вот уж не подумал бы! Отдышавшись, он вспомнил об Элоиз и заворочался, постанывая от боли.

- Что случилось? Эль! - взорвал голос девушки наступившую тишину. Все хорошо! -поспешно откликнулся охотник. - Вот я, чувствуешь мою руку?