Виталий Зыков - Наследство Братства Сумерек Страница 3

— Всё равно не пойму, зачем вообще вам эта игрушка понадобилась? На кого-то из знати зуб имеете? Даже против некоторых обученных Младших может сработать. Или даже геометра…

Версия тайнознатца мне не понравилась. Уж больно подготовкой покушения на титулованного дворянина она попахивает. Или даже члена Синклита, что и вовсе коронным преступлением считается. На душе заскребли кошки.

— Да нет, мэтр. Если угодно, считайте это памятью о детской мечте стать членом Синклита…

— Тем не менее, сделана ваша игрушка весьма добротно, — К моему облегчению геометр вернул патрон. — И если когда-нибудь повстречаетесь с албасты, то эта пуля спасёт вам жизнь. Ещё до появления ружей, похожие арканы накладывали на стрелы перед боем с демонами… Нечисть хорошо помнит те времена, потому и решила ударить первой.

Мэтр Логай вдруг с усмешкой на меня посмотрел.

— Лангфор, зная о вашей привычке таскать с собой оружие против демонов, несколько под другим углом смотришь на недавний разговор о сказочных существах. Вы не находите? — сказал и рассмеялся довольно.

Штафирка синклитская! Из-за твоего любопытства, столько всего передумать успел. Даже как у каторжанина какого мелькнула мысль грех на душу взять и при случае нож в спину воткнуть. За коронное-то преступление одна дорога — в Тёмную Канцелярию. Нет, определённо этот геометр решил испытать моё терпение на прочность.

Внезапно в голову пришло, что албасты почему-то не заметила самого геометра. Один палаш его чего стоит, однако напал демон на меня. Странно, очень странно.

…После переправы отряд направился к хребту Баба-Таг. Тропа была на удивление широкая, две лошади могли ехать рядом без проблем. Чем и воспользовался тайнознатец. Он вообще стал очень общительным после случая в ущелье. В расположении полка я с ним раньше пару раз пересекался, так он едва здоровался. Теперь вдруг само дружелюбие.

— Скажите, лангфор Сардо, а что вы знаете о нашем враге, об Ибрагим-беке?

— Насколько я понимаю, мэтр, хронология его столкновений с нашими солдатами вас мало интересует. Гарнизонные сплетни рассказывать? О том, что его не берут пули, он способен оживить павшую лошадь и не имеет равных в рубке на саблях…

— Не стоит отвлекаться на столь незначительные подробности.

— Ну тогда считайте, что мне о нём ничего не известно, — сказал я с иронией.

— Досадное упущение. Возьму на себя смелость просветить вас насчёт некоторых деталей его биографии… Не возражаете?

— Что ж, мэтр, вы меня заинтриговали, — сказал я устало. Похоже уважаемый Логай твёрдо решил рассказать свою историю. Препираться с ним нет никакого желания, да мне уже и интересно стало.

Но начал мэтр с вопроса.

— Вам говорит что-нибудь название Братство Сумерек?

Я пожал плечами.

— Одно из мятежных Братств, восставших против воли императора и начавших Войну Башен. Уцелело всего несколько членов, да и то, мелкая сошка. Кажется, бунтовщиков до сих пор разыскивают по всей империи.

— Их преступления не имеют сроков давности, — сказал мэтр жёстко, но сразу смягчился: — Нашего Ибрагим-бека много лет назад знали как Кариса Дегара. Старый род из Младшей знати. Отец имел какие-то дела с Братством Сумерек, что и определило судьбу мальчика. В шестнадцать он стал послушником, а через два года началась война…

Сохраняя на лице вежливую заинтересованность, я мысленно присвистнул. Известно мне было об этом Братстве кое-что ещё, о чём я предпочёл умолчать. Эта небольшая община геометров на границе с Великой Логмонией в своих изысканиях открыла невиданные доселе грани Искусства. У них было мало воинов, но, теряя в количестве, они выигрывали в качестве. Чтобы разгромить их цитадель понадобились три полка императорской гвардии, поддержанные мастерами-оружейниками трёх других Братств.

— И что с того? — осторожно возразил я. — Какую угрозу может представлять для нас какой-то послушник? Не подготовленный оружейник, не геометр-практик, а всего лишь послушник?

— Может и так. Но только сумеречные знали толк в военных премудростях. И даже последний уборщик был способен на гадкие фортели. Во время войны из этого Братства пленных не брали. Слишком велик риск.

— Если он настолько опасен, то хватит ли у нас сил для боя? — спросил я.

— Хватит. Мне он не соперник, — сказал мэтр не без самодовольства. — Предлагаю заранее распределить роли. Я сразу беру на себя главаря, а вы займитесь его басмаками. Велика вероятность, что солдаты с ним не справятся, а так мы избежим лишних потерь. Договорились?

— Господин геометр, нам предстоит бой! Мои солдаты будут просто стрелять по врагу, не разбирая, кто перед ними — командир или обычный солдат.

— Ничего страшного. Просто когда я вступлю в сражение, вы не будете трогать моего противника. Такая формулировка вас устраивает? — произнёс геометр с нажимом.

Я согласно кивнул. Происходящее совсем перестало мне нравиться. Яснее ясного, что Ибрагим-бек зачем-то нужен мэтру Логаю. После Войны Башен немало секретов Братств считаются утерянными, и вокруг полно охотников, желающих их заполучить. Не из таких ли наш тайнознатец? И не станет ли отряд помехой его планам, потом, когда он получит желаемое? Мысленно послав мэтра к демонам, решил при первой же возможности расстрелять главаря басмаков. Тогда никаких проблем точно не будет.

…Через два часа отряд перевалил через вершину хребта, и нам открылось широкое плато с ковыльной степью и множеством мелких рощиц. Вдали виднелись вершины второго, ещё более высокого хребта. Наша цель — кишлак Варанзи — расположился около одной из рощ.

Начинались сумерки. На плато вела узкая тропа, петляя среди зарослей кустарника и низкорослых елей. С ледника дул стылый ветер, пробирая до дрожи. Я плотнее закутался в куртку, с завистью поглядывая на геометра. Тот словно и не замечал холода, ехал спокойно, задумчиво шевеля губами. Силён, мне бы так… Говорят, у поселенцев на востоке империи в ходу плащи из шерсти с особой пропиткой — ни дождь не страшен, ни жара, ни холод. Может обычная болтовня, но такая вещица и в горах бы не помешала. Местные-то всё больше тёплые байковые халаты предпочитают.

В версте от кишлака обнаружилась небольшая балка, поросшая густым кустарником и высокой, по пояс, травой. Стоило нам подъехать ближе, как из зарослей выскочили две тени и рванули в темноту — шакалы.

Лезть на рожон я не собирался, и отправил на разведку двух пластунов. Лихие ребята, всегда в самом пекле. В походе они идут в головном дозоре, на привале — в засаде в боевом охранении. Их задания всегда самые опасные и тяжёлые, какие способны выполнить лишь опытные бойцы. Без пластунов изменился бы сам ход войны за Такай-Кудук…