Морис Делез - Конан и Посланник Света Страница 3

Деркэто встала, и Конан умолк, пораженный: так обворожительна была она в длинном белоснежном платье, перетянутом на узкой талии тоненьким золотым пояском.

— Я понимаю, что у тебя накопилось много вопросов, и мы обязательно поговорим об этом…— начала она.— Потом. А сейчас скажи мне еще вот что…— Она запнулась.— Если бы та беда, что привиделась тебе во сне, грозила наяву и ты мог бы, пусть даже ценой собственной жизни, предотвратить ее, ты бы пошел на это?

— Конечно! — ответил Конан, ни на миг не задумываясь.— Что терять мне, старику? — спросил он простодушно, хотя сейчас совсем не чувствовал себя старым.

— Старику?!

Деркэто лукаво взглянула на Конана и, взяв его за руку, повела за собой. От ее прикосновения кровь, как в молодые годы, закипела в жилах киммерийца, а сердце бешено заколотилось в груди, но он ничем не выдал себя. Она же подвела его к зеркалу, искусно изготовленному из куска идеально отполированного голубоватого льда, в оправе из разноцветных снежинок, уложенных в бутоны сказочных цветов.

Конан взглянул на свое отражение — это был он и одновременно не он. Из толщи льда на него с усмешкой смотрел покрытый шрамами могучий двадцатипятилетний воин без единого седого волоска в смоляных волосах, без единой морщинки на гладком лице. Киммериец обмер. Он чувствовал, пожалуй, даже верил, что его двойник в зеркале — не искусно наведенная иллюзия, не глупая шутка, не гнусное колдовство, не попытка жестоко посмеяться над ним.

Осторожно и неожиданно робко, страшась обмануться в последнее мгновение, он коснулся себя рукой — несомненно, зеркало отражало его. Его, но не такого, каким он помнил себя, а могучего и помолодевшего! Он уже знал, что это правда, верил в нее умом, но все еще боялся поверить сердцем. Конан трогал шрамы, которые начали уже болеть к непогоде, которые ныли по утрам или после долгой скачки… Все прошло. Тело утратило память о боли, но мозг не лишился воспоминаний о прожитой жизни! Так вот откуда та легкость, которую он почувствовал!

Он перевел взгляд на наблюдавшую за ним богиню, и она кивнула ему.

— Теперь ты видишь, тебе есть что терять,— улыбнулась Деркэто, напряженно вглядываясь в него: не передумает ли?

— Это верно,— согласился Конан,— но теперь у меня еще больше причин драться.— Он вдруг нахмурился.— А ведь я помнил и об этом! — воскликнул он.— Я помню Врата Вечности, сады Иштар и саму богиню, вернувшую мне молодость.

— Так почему же ты так удивлен? — рассмеялась Деркэто.

— Да потому что горбун ведь тоже вернул мне молодость! А дважды молодость не возвращают!.. По крайней мере, одновременно. В этом просто нет смысла! Ну я и подумал, что все это мне только приснилось.

— Но теперь-то ты видишь, что это не так?

— Да,— ответил киммериец и посмотрел на богиню, как смотрел когда-то давно. Видимо решившись на что-то, Конан шагнул к ней, но она, легкая, как пушинка, увернулась.— Между прочим,— самодовольно усмехнулся он и прищурился,— мне помогали пять моих бывших подружек.

— А вот, о них забудь! — Деркэто состроила премилую гримаску и щелкнула пальцами перед носом помолодевшего варвара.— Как раз это был сон! — мстительно заявила она

* * *

Повелитель Вечной Ночи, как звали его обитатели Нижнего Мира, замер на черном, испещренном замысловатыми вензелями троне, и взгляд его остановился на прекрасной гостье. Зал с низко нависшим потолком тонул в полутьме, и лишь два масляных светильника по бокам трона освещали его.

— Что скажешь, прекраснейшая из богинь? — заговорил наконец сидевший на троне, странно выделяя свистящие и шипящие звуки.

— Темно у тебя здесь,— низким бархатным голосом ответила богиня.— Мрачно как-то,— добавила она, подумав.

— Насколько я понимаю, у Митры тебе понравилось больше? — простодушно поинтересовался Сет.

— Там, по крайней мере, светлее,— уклончиво ответила она.

— Что ж,— усмехнулся Отец Тьмы,— желание гостьи для меня закон!

Он небрежно хлопнул в ладоши, и в тот же миг все вокруг переменилось. Показавшийся вдруг неправдоподобно огромным зал залили потоки яркого света, белого и золотого, и от их сверкания зарябило в глазах.

— О, нет! Это уж слишком! — простонала Деркэто, прикрыв лицо ладонями.

Сет, следивший за ней с откровенной усмешкой, взмахнул рукой, и все пропало.

— Правду говорят люди — трудно угодить женщине,— лицемерно вздохнул он.— Но все-таки я попытаюсь.

Он щелкнул пальцами, и зал тут же превратился в храм, спрятавшийся в глубине веселой долины. Стройные обсидиановые колонны поддерживали легкую двускатную крышу. Храм стоял на галечной отмели, с трех сторон окруженный древними горами из мягкого песчаника. Веками дувшие ветра разделили его на пласты, каждый из которых отличался цветом от соседних — белый, голубой, розовый, желтый всех мыслимых оттенков. Шустрый ручеек бежал вдоль правой стены, наполняя воздух хрустальным перезвоном. Светильники возле трона стали курильницами, источавшими аромат сосновой смолы.

Деркэто блаженно зажмурилась.

— Он согласился? — грубо вернул гостью к действительности Сет.

— Конечно! — Богиня удивленно посмотрела на собеседника.— Разве могло быть иначе? — Сидевший на троне склонил голову в знак согласия, но не проронил ни слова.— Ответь и ты мне, если все так просто, как ты сказал, и Посланцу не избежать ловушки, то зачем тебе Конан?

— Сдается мне, не все пройдет столь гладко, как нам того бы хотелось.— Некоторое время Великий Змей напряженно молчал.— Я все рассказал тебе о ловушках, но ничего не сказал о Претенденте.

— О ком? — Деркэто удивленно вскинула брови.

— О Претенденте на право наследования этого мира,— устало пояснил Сет, и богиня невольно вздрогнула.— Ты понимаешь, кто такой этот Посланец? Сюда прибудет Претендент на право наследования этого мира,— повторил он, на этот разделяя ударение на каждом произнесенном слове.— Он из кожи вон готов будет вылезти, лишь бы подтвердить свое право! Ну… если, конечно, у него будет кожа,— добавил Повелитель Ночи, подумав.— К тому же нельзя забывать, что Высокие на его стороне, а это значит, что мы не сможем нарушить правила игры, даже если захотим! Нам, правда, могут позволить это.— Он помолчал и после паузы счел нужным добавить: — Но нарушение правил само по себе ведет к нашему поражению. А может оказаться и еще хуже,— нахмурился он вдруг, словно крайне неприятная мысль внезапно пришла ему в голову.— Нас могут сознательно поставить в такие условия, что ради победы мы будем вынуждены нарушить правила!

— Но разве нельзя сделать этого тайно? — тихо спросила она, став на мгновение похожей на простую, хотя и божественно прекрасную, женщину.— Ведь ты говоришь, что тот щит, которым окружен наш мир…