Дмитрий Орлов - Защитник Страница 3

Богатств он с моей помощью тоже не нашел. Видимо разозлившись, невезучий кладоискатель решил избавиться от меня. Тут очень вовремя подвернулись несколько громил. Я слегка высказался об их внешнем виде, и заодно прошелся по интеллекту. Понятное дело, отмазку, что мол говорил не он, а хомяк в клетке, никто серьезно не воспринял. Ну а дальше ты и сам все знаешь. Теперь твоя очередь делиться сокровенным.

— Извини, но мне что-то не хочется делиться сокровенным… с хомяком.

— Ладно насчет сокровенного я пошутил, звать-то тебя как?

— Ион.

— Ион так Ион, хотя имечко так себе, но не всем же везет называться Реджинальдом.

— Да уж, не всем.

— Не смотря на твой сарказм, ты как ни как меня спас, и я тебе за это помогу.

— Интересно чем ты можешь помочь? — усомнился я.

— Грамотным советом, мой недоверчивый друг. А они знаешь, дорогого стоят.

— К стати о дорогом, — вспомнил я. — У меня тут одно дельце незавершенное, нужно исправить.

— Так чего же мы ждем, — удивился Реджи.

До нужного дома мы добрались без происшествий, чему я немало удивился. Но мое удивление не шло ни в какое сравнение с тем, что я увидел в глазах агента, встретившего нас на пороге.

— Этого не может быть, — прошептал он посиневшими губами.

— И я тебя тоже рад видеть.

Плотно прикрыв за собой дверь, я направился прямо на него.

— Ион, это так… так неожиданно, — говорил он с дрожью в голосе, пятясь к окну.

— То есть меня здесь не ждали?

— Нет-нет, конечно ждали… как же иначе.

— По твоему виду, сильно сомневаюсь. У меня есть один вопрос…

— Я не знал что он из "уходящих", — оправдывался агент.

— А сейчас догадался?

— Не то чтобы сейчас, но когда узнал, ты уже ушел, — объяснил он, заискивающе улыбаясь.

— И ты очень сильно расстроился? — Где мои деньги? — задал я вопрос, прожигая его взглядом.

Агент молниеносно скрылся под столом и принялся там чем-то позвякивать. Как я догадался позже, это были ключи от сейфа. Достав увесистый кошель, положил его на стол и легонько подтолкнул в мою сторону. Было видно что это действие он проделывает вопреки своему естеству. Агента можно понять, он практически отдает свою собственность. Никто же не ожидал что я вернусь на своих двоих. А деньги он уже по праву считал своей собственностью. Забрав кошелек, я продолжал сидеть буравя его взглядом.

— Ну чего тебе еще? — не выдержал он.

— Думается мне, я заслужил еще кое-что.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — разведя руки в стороны, удивился он.

— Не надо строить из себя дурочка, по крайней мере не со мной. Я точно знаю, что тебе известно о чем я говорю.

— Если ты имеешь ввиду статус свободного агента, то его просто так не получают, — откинувшись на спинку стула, объяснил он. Его как ты понимаешь нужно заслужить, а это практически не возможно. Нужна очень веская причина чтобы получить подобное.

— Да ну? — удивился я. А мне показалось, сопровождать уходящего уже само по себе веская причина. Ты не находишь? Или хочешь сказать, что знаешь много защитников, кто остался жив после этого. Хотя с другой стороны я могу обратиться в Совет. Думаю, их заинтересует мой рассказ о том, как ты сливаешь защитников уходящим.

— Никого я не сливал, — замахал руками агент. С тобой получилось случайно, чудовищное стечение обстоятельств.

— Ну, если чудовищное, то тебе нечего бояться.

Я встал из-за стола и направился к двери.

— Погоди! — вскочил он опрокидывая стул.

Обогнав меня, агент загородил собой выход на улицу.

— Я тут подумал, может не стоит горячиться, заваривать кашу с Советом. Мы вполне можем решить все и без шумихи. В конце концов, двое взрослых деловых людей всегда могут договориться.

— Даже не знаю, что и сказать, — поглаживая подбородок, задумчиво произнес я.

— Хорошо я согласен. Только обещай, что совет не узнает о нашем небольшом недоразумении.

— Договорились, — успокоил я его, забирая медальон свободного агента.

Глава 4

Стоило покинуть дом моего бывшего агента, как лохматое существо сидящее до этого тихо на плече, принялось трясти мой воротник.

— Если не успокоишься, полетишь в ближайшую канаву, — пообещал я новоиспеченному товарищу.

— Значит вот ты какой, лучшего друга лицом в отходы?

— Ага.

— А где же человеколюбие?

— Вообще-то это смешно слышать из уст хомяка.

— А кто тебе сказал что я говорю о себе? Я забочусь о твоей психике. Каждый человек убивший хомяка потом очень плохо спит.

— Лучшее что ты можешь сделать для моей психики, это перестать со мной разговаривать. А то я могу подумать что действительно понимаю хомяков.

— Не переживай, говорящий только я. А ты обычный человек, которому посчастливилось повстречать меня. Единственного разговаривающего хомяка на всем белом свете.

— Прекрати, а то меня прямо слезы счастья душат. К тому же я не обычный человек, это я так, для информации. Когда буду топить тебя в сточных водах, не трать понапрасну слова в надежде воззвать к моему человеческому эго.

— Юмор значит лезет… во всей своей уродливой красе. Правда плоский как скамья в таверне. Но большего от тебя и не ждал. Я вообще-то хотел узнать кто такие, эти, как их там… уходящие.

Поняв что от комка шерсти просто так не избавиться мне пришлось в общих чертах рассказать о моем последнем клиенте.

— Уходящие появились достаточно недавно, но уже успели обзавестись достаточным количеством последователей. В основном это молодежь, у нее всегда в голове твориться бардак и она падка на всякие необычности. Вот уходящие этим и пользуются в полную силу.

— И чем таким они отличаются от остальных придурков? — поинтересовался Реджи.

— Они думают, что уйдя из жизни в сопровождении защитника, могут рассчитывать на его услуги и в потустороннем мире. И чем защитник круче, тем значит более весомей окажется и его наниматель. Казалось бы полный бред. Но дело в том, что идиотов не сеют и не пашут, они сами родятся.

— И как тебе удалось остаться живым?

— Да уже на пол пути я стал немного догадываться, что с моим нанимателем не все так гладко. Он все время молчал, а если и говорил, то только сам с собой. А когда мы пришли в Ущелье роз, я серьезно стал опасаться за свою задницу. Одним словом мне основательно помяли бока, но уходящий остался жив. Сказать что он был расстроен, ничего не сказать. Я испугался что он сам меня решит растерзать. Пришлось успокоить, пару выбитых зубов списал на издержки. Думаю на будущее это останется как воспоминание обо мне.