Мелани Джексон - Повелитель Страница 3

Твой Скаррон.

Напишет ли ей Квазим когда-нибудь подобное письмо, полное сильных и искренних чувств? Возможно. Если их ребенок выживет, а она, наконец, станет женой Квазима.

Живот Рен едва заметно вздрогнул, как будто затрепетали нежные крылья бабочки. Это ощущение подтверждало, что их ребенок жив. Ее мать, узнав о беременности дочери, испугалась, решив, что младенец родится мертвым. Тогда мать не сказала ни слова, но Рен видела ужас в ее глазах. Жаль, что она не может написать матери, ведь Квазим запретил ей писать письма. Необразованная мать Рен, как и ее отец, братья и сестры, в любом случае не смогла бы прочитать письма дочери. Рен мечтала о том, что когда-нибудь сможет обучить своих родных грамоте. Матери бы это понравилось.

Куртизанка вздохнула от избытка счастья и посмотрела на небо. Жизнь казалась прекрасной. У Рен впереди блестящее будущее. В конце концов, ей всего четырнадцать лет. Она еще сделает очень многое, когда выйдет замуж за Квазима.

Квазим.

Когда он придет? Рен снова вздохнула, уже не так радостно.

Следует признать, что она немного испугалась Квазима при их первой встрече. С виду свирепый, он был намного выше и сильнее, чем любой гоблин или человек из всех, кого Рен когда-либо встречала. Квазима послали в усадьбу, принадлежавшую их семье, которая находилась за Грасом, и он прибыл туда в полночь во время сильной бури. Рен с ужасом подумала, что ее родные попали в беду. К тому времени ей исполнилось всего двенадцать лет, она была юной, но совсем не наивной. Семью Рен изгнали из общества много лет назад. Гоблинов рассердила женитьба ее отца на девушке из рода человеческого. Далеко не все из них одобряли рождение детей у родителей Рен, особенно когда выяснилось, что каждый из их отродья похож на мать и имеет всего две руки. А что касается людей, живущих поблизости…

Рен вздрогнула и плотнее закуталась в легкий кружевной платок. Она не любила об этом думать. Ходили жуткие слухи о том, как церковники живьем сжигают гоблинов, привязав их к столбу.

Но это не коснулось ее семьи, а истории о том, что Квазим — безжалостный убийца, оказались неправдой. Наоборот, он прекрасно относился к Рен и заботился о том, чтобы у родителей всегда хватало денег на ее образование и содержание. За два последующих года Квазим нанес им два визита. Он ухаживал за Рен, как это было принято, и вскоре они нежно полюбили друг друга и стали любовниками. Узнав о беременности своей возлюбленной, он сразу же отправил Рен в Ниццу, зная, что там ее не будут ненавидеть из-за того, что случилось невероятное — она забеременела от хобгоблина.

Рен снова улыбнулась и посмотрела на солнце. Возможно, лутин ее ненавидят. Ей пришлось уехать далеко от своей семьи, зато она может поутру, когда воздух свеж, совершать короткие прогулки, не боясь сгореть на солнце. Нежную кожу она унаследовала от матери-человека. Как хорошо, что ребенок Рен тоже родится с этим даром.

Иногда Рен хотела рассказать миру о чуде, которое она носит под сердцем. Согласно бытующему мнению, гоблины не могут размножаться. Существуют физические препятствия, и это запрещено законом. Однако женщины-лутин, рискуя навлечь на себя гнев короля, много раз пытались рожать детей, но всегда безуспешно. Сам Квазим раньше имел близкие отношения с женщинами-лутин. Только немногие из них забеременели, и от этих уродливых недоразвитых детей приходилось избавляться еще задолго до родов. С Рен такого бы не случилось. Квазим был уверен, что у его любимой может появиться на свет здоровый ребенок, ведь она сама полукровка, и только человеческая кровь позволила им зачать здоровое потомство.

Иногда у Рен возникало желание узнать у своего возлюбленного, почему он так думает. Может быть, у него уже был ребенок от человеческой женщины? Но она об этом не спрашивала. Некоторые темы лучше не обсуждать. Союзы хобголинов с чистокровными людьми запрещены. Даже говорить об этом не разрешается. И подобная попытка могла бы стать причиной смерти влюбленных, если они осмелятся зайти настолько далеко.

Ходили слухи, что король боится ребенка, рожденного от человека и хобгоблина, ведь этот ребенок обладал бы не только всеми волшебными силами хобгоблинов, но и, скорее всего, совсем уж невероятными способностями. Рассказывали нелепые истории о том, что такое дитя сможет видеть прошлое и будущее, вызывать духов и даже воскрешать мертвых.

Конечно, это все глупости. На самом деле никто не верил в подобный вздор, как и в то, что хобгоблинов создали с помощью украденной белой магии.

Однако Рен читала в человеческой Библии про царя по имени Ирод, который показался ей немного похожим на Гофимбеля. Куртизанка иногда читала эту священную книгу, и некоторые истории утешали ее. Больше всего ей нравились в Библии сказания о Деве Марии. Она понимала чувства Девы, ее страх и ответственность от сознания того, что она носит частичку человеческих Небес в своем теле. Марию тоже вынудили оставить свою семью, когда выяснилось, что она готова произвести на свет дитя. Рен сочувствовала ей. Наверное, они с Марией могли бы быть добрыми подругами.

Но некоторые библейские сказания тревожили Рен в такой же мере, как она любила истории о Марии. Особенно отрывки из «Евангелия от Матфея». Куртизанка прочитала их всего один раз, но они запомнились ей навсегда.

Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят:

Где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему.

… Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех Пределах ее, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов.

Рен снова вздрогнула. Не потому, что король Гофимбель мог бы совершить нечто подобное. Он строгий правитель, но никогда бы не приказал убить ни в чем не повинных детей. И все же ей и Квазиму, несомненно, повезло, что ее отец — лутин. Следовательно, Рен тоже лутин.

Почувствовав внезапную усталость, Рен уселась на каменную стену и открыла свой дневник. Она обнаружила, что в последнее время стала более эмоциональной — более одинокой, уязвимой и вспыльчивой, — а ее настроение постоянно менялось. Не имея возможности делиться правдой о своем положении даже с подругами, она привыкла вести дневник. Рен еще не в совершенстве владела письмом, да и вообще французским языком. Но, будучи осторожной, она следовала наставлениям Квазима и никогда не пользовалась языком лутин.

12 мая.