Екатерина Швецова - Это мой мир Страница 3

Глава 2. Охотница за головами

– Лирра, держи!

Я обернулась и подхватила тяжелый кошель уже у самой земли. Как же приятно он оттянул руку!

Ослабив туго стянутую горловину, я пропустила монеты сквозь пальцы. Около двух сотен, по моим прикидкам. Отлично, этих денег мне вполне хватит на новую лошадь. А что еще надо? Прочный доспех, острый меч, да верный конь – вот все богатство наемника.

– Микор, когда назад?

– Теперь не скоро. До праздника Липы вряд ли соберемся.

Я тихонько присвистнула. Однако сильно же их напугал небольшой отряд гуннов, если они решили еще месяц околачиваться в паршивом городишке. Хотя мне-то что? Работу я и без них найду. Стоит лишь послоняться по площади, как мигом найдутся клиенты на мои специфические услуги. Даром что ли на мне опостылевшие доспехи?

Решив, сначала прогуляться к конюшням, дабы заменить свою клячу на нечто, призванное называться лошадью, а не доходягой, я свернула с торговой площади, и углубилась в город.

Мартисел был обычным пустынным городом – не слишком чистым, и не слишком приветливым. На чужаков здесь смотрели искоса, но торговали охотно. Цены были на порядок ниже, чем в столице Нувасии – Орте.

Сегодня в городе царило необычное оживление, хотя праздников я припомнить не могла. Я покрутила головой, рассматривая людскую толпу. В основном попадались стражники. Они перемещались в людских потоках, выделяясь среди остальных, как ящеры среди конного каравана. Их блестящие доспехи и длинные алебарды привлекали внимание лучше, чем грубые окрики, с требованиями уступить дорогу.

И почему их так много в этом Богами забытом месте? Обычно Мартиселу хватало одного гарнизона, который днем отдыхал на воротах, а вечером – в корчме. Увеличение же числа солдат на улицах привлекло меня особо, так как ничего хорошего никогда не предвещало. Теперь спокойно не отдохнешь. Ни лица украсить злослову, ни посуду побить на счастье в питейном заведении. Ближайший вечер сразу представился мне довольно скучным.

Обшарпанные каменные здания сменились деревянными лачугами, которые уступили место заливным лугам – я ступила на окраину. Прямо передо мной расположился небольшой конезавод, поставляющий лошадей армии и наемным воинам.

Кому-то может показаться, что это полное безумие, заливать луга для лошадей в пустыне, но для меня это так же естественно, как снег в Султанате. Где же еще создавать конезавод, как не здесь? В Орте? Столица не приспособлена для мирной жизни, так же как я для полета по воздуху. Постоянные набеги филоров и риатов, опустошающие границы города, просто сметут завод, и армия останется без лучших коней, так необходимых ей, в силу различных(в том числе и военных) причин, а простые люди без защиты.

Рейхест, со своей школой магов, тоже не может стать площадкой для разведения. Дикие места, полные тигров, которых не удержит ни один забор, не дадут возможности вырастить ни одной лошади, не говоря уже о многолетнем и планомерном выведении новых пород, более сильных и выносливых, чем спокойно занимаются в Мартиселе. Конечно, тут есть гунны, которые тоже никого не предупреждают о своих набегах, но они никогда не появлялись с западной стороны города. Что и было на руку лошадникам, которые обосновались здесь много лет назад и стали самыми уважаемыми гражданами города, после главы и стражей.

Я поднялась по ступенькам и вошла в небольшую комнату, служившую приемной, хозяину конюшен. Он вяло поприветствовал меня и махнул рукой в окно:

– Шестой загон, спросишь у Марта.

Я кивнула и вышла. В первую очередь лошади разбирались постоянной армией, которая закупала их оптом, сгребая лучших животин. От коня в бою порой зависит жизнь, поэтому не гоже армии разъезжать на доходягах, подобных той кляче, на которой сюда приехала я.

Король щедро оплачивал содержание завода, а также все изыскания, в пользу улучшения пород и мастей, так что вопросов по поводу пристройства лошадей не возникало. Изредка животных покупали одиночки, подобные мне, но это был мизер, по сравнению с общим количеством коней, которые постоянно поставлялись служивым.

Хозяин не спросил ни цели визита, ни тем более кто я. Все это было написано у меня на лице, так, что он счел за лучшее сразу указать мне загон, чем долго объясняться и, возможно, потерять клиента. Очевидно, лошади остались только в одном месте.

Март – седой рассыпающийся прямо на глазах старикашка, бодро поинтересовался у меня, что я изволю приобрести. Я состроила кислую физиономию и выразила желание обзавестись исключительно редким шерстистым верблюдом, но меня сильно огорчили, сказав, что их держат только в северной части Султаната Искара, поэтому придется выбрать лошадь.

Конезавод представлял собой огромное поле, на котором расположились крытые стойла, для ночевки лошадей, обычно находившихся в свободном выпасе. Их было всего десять, и сейчас, днем, они как обычно пустовали.

Лошади паслись на лужайках, разделенных и расчерченных в строгие квадраты, примерно полверсты на полверсты. Чтобы трава имела возможность регулярно расти, и радовать глаз конюших, и рот коней, вода к ней подавалась искусственно, по специальным трубам.

Напор воды, идущей с подземных хранилищ, осуществлялся за счет мускульной силы специальных людей. Платили за эту работу мало, оттого на нее шли в основном бедняки с окраин. Люди, не обремененные ни деньгами, ни образованием, зато готовые поделиться с обществом своей силой.

В ближайшем загоне паслись десяток лошадок, разномастных окрасов. Они фыркали друг на друга, стараясь ухватить побольше сочной зелени, которая несмотря на все усилия, плохо росла в этих местах, и косясь на конкурентов.

Я бегло их оглядела, и остановила свой выбор на вороном. Сильные мускулистые ноги, гладкая шкура, шелковистая грива. Хороший, ухоженный конь. То, что надо.

– Сколько, – я кивнула в сторону жеребца.

– Триста драг.

Ну, да сейчас!

– Сто.

Март прищурился и неопределенно хмыкнул:

– Двести пятьдесят.

– Сто двадцать, и то потому, что у меня хорошее настроение.

– Нет. Сто семьдесят и точка.

Я покачала головой, притворно сокрушаясь, о такой невыгодной сделке.

– А вы, дедуля, жулик порядочный.

– Да и тебя, красавица не проведешь, – Март принял положенную сумму, и, не став пересчитывать, пошел ловить жеребца.

Конь был очень хорош. И стоил своих денег. Он важно вышагивал с гордо поднятой головой, презрительно фыркая на редких прохожих. Узды он слушался беспрекословно, что меня не могло не радовать. Почему он остался в конюшне, а не был забран на нужды армии, или отдан какому-либо вельможе, для частной коллекции, для которой без сомнения и готовился? Может он болел? Или подвернул ногу, как раз в тот момент, когда приехали солдаты за новой партией, и хромал настолько сильно, что на него не позарились? Или был ранен?