Наталья Лустина - Нечеловеческие хроники Страница 3

— Да, действительно, очень вкусно — сказала я, после пробы — но я не очень уютно себя чувствую.

— Почему? — Моника, казалось, была искренне удивлена.

— Ну, мы даже не знакомы, а вы уже столько для меня сделали.

— Меня зовут Моника, для друзей Ника. Я отдыхаю здесь каждый год. Вообще занимаюсь модельным и шоу бизнесом, а если мы перейдем на «ты», меня это очень порадует.

— Меня зовут Катя, и я… я не знаю… — калейдоскоп мыслей закрутился, перед глазами встал пляж, в горле образовался ком, а глаза застилала слезная пелена.

— Не реально, — Моника улыбнулась — ты сидишь передо мной, абсолютно живая, молодая, красивая, но немного бледная. Это пройдет. В душу лезть не в моих правилах, если захочешь, сама все расскажешь о том, что тебя толкнуло на ту единственную глупость, которую исправить уже нельзя.

— Можно не сейчас? — спросила я умоляющим тоном. — мне кажется, что если я сейчас вспомню, то это все — я посмотрела вокруг — растает, словно сон.

— Я же уже сказала, что не против и даже за. Еще не время для неприятных воспоминаний.

Она позвонила колокольчиком. Возник Юра.

— Будь любезен, завари кофе по-турецки и принеси мои сигареты и мундштук.

Юра собрал пустую посуду на поднос и исчез. Потом снова возник с двумя чашечками ароматного кофе, минеральной водой и сигаретами.

Моника сделала маленький глоток кофе, глоток минералки и улыбнулась.

— Юра, что бы я без тебя делала? — ее улыбка померкла так же быстро, как и зажглась, подкурив сигарету, она отчеканила, — Оставь кофейник на подносе, и до четырех ты свободен.

Юра поклонился и ушел.

— Кто он? — поинтересовалась я — на слугу он не очень-то похож.

— Он все сразу: настолько предан, что лучше друга, настолько уважителен и предусмотрителен, что без него шагу не шагнешь… Однако он не слуга. Это трудно объяснить. Он попал к Виктору, хозяину этого всего и моему другу, беспризорным мальчишкой, круглой сиротой. Виктор научил его всему, что знает и умеет, а это, поверь мне очень многого стоит! Для Виктора он как сын. Для окружающих, он его тень. Для меня хороший друг, телохранитель и иногда слуга. Виктор не позволяет здесь работать чужим. Все время, сколько я здесь отдыхаю, Юра возле меня. А на людях он предпочитает разыгрывать обычного слугу, тем более, когда он видит их впервые.

— По-моему, это сложно и запутано.

— Ничего, чтобы понять, нужно время, надеюсь, оно у тебя будет.

Я удивленно посмотрела на Монику.

— Так, мысли вслух, потом поговорим, если захочешь, конечно. А сейчас есть предложение. Раз ты говоришь, что попала в сказку, я ее хочу продолжить, ведь у нас есть время до завтра?… Отлично, а потом поговорим о серьезных вещах. Сегодня ты моя гостья. Сейчас двенадцать, у тебя есть время до четырех, предлагаю поспать, а потом продолжить сказку, идет?

— Я за, — кивнула я, с трудом подавив зевоту — меня действительно клонит в сон и кофе не помог.

— Вот и хорошо, ты свою комнату найдешь? Я посижу здесь еще немного.

— Приятного отдыха — я побрела в свою комнату, буквально засыпая на ходу. Не снимая халата, я быстро нырнула под махровую простынь и провалилась в сон.

Мне снилась моя спасительница, мы были одни на пляже и резвились в воде с восторгом, как старые друзья. Вдруг, лицо Моники исказилось, оно стала до страшного уродливо, и, с диким смехом, догнав меня, она стала меня топить. Я захлебываясь кричала, погружаясь под воду.

Раздался стук в дверь. Я села на кровати и перевела дыхание. Собственный крик еще звучал у меня в ушах. Сердце бешено колотилось и жуткое ощущение сна еще не прошло.

Дверь открылась, и на пороге появился мой «монстр» из сна с подносом в руках. Она посмотрела на меня тревожно.

— Да-а, неважно тебе спалось, судя по всему. На вот, я принесла сок и фрукты. Давай перекусим, у нас еще много дел.

— Меня мучил кошмар.

Я взяла сок и выпила его залпом. Моника заинтересовалась, и я рассказала ей свой сон.

— Ничего удивительного, — сделала она неожиданный вывод, — нервная система испытала шок, я для тебя тоже непонятна, что будит воображение, вот все и сплелось в один клубок. А на счет чудовища, — Моника засмеялась — ты недалеко ушла от истины, — ее взгляд стал холодным и колючим, улыбка обдала холодом. Я вздрогнула.

— На самом деле не для всех, — ее глаза потеплели, — я очень преданный друг, а враг… — она снова засмеялась — я бы себе такого не пожелала.

Я смотрела на нее во все глаза, уплетая бананы и апельсины с подноса, сама того не замечая, как вдруг опомнилась.

— Почему ты так о себе говоришь?

— Потому, что я себя очень хорошо знаю. Я для людей становлюсь тем человеком, которого они хотят во мне видеть. Сама убедишься, иногда это интересно…

— А кем ты будешь для меня?

— Для тебя? — ее лицо слегка сморщилось и очень напоминало шаловливую, задорную девчонку, — Для тебя феей. — она прыснула со смеху. — Что, не ожидала? К тебе многое не относится… так, перекусили и будет. Пошли в мою комнату.

Мы прошли через холл в левую часть дома. Гостиная Моники оказалась еще шикарнее, сочетание белого и светло-бежевого с редкими золотыми проблесками. Больше всего у меня вызвал интерес белый рояль.

— Я иногда играю для себя — вскользь бросила Моника и зашла в спальню. Я поспешила следом.

— Вот, кое-что из моего гардероба. — она кивнула в сторону огромной двуспальной кровати на которой были разложены шикарные вечерние туалеты. — давай подберем тебе что-то, у нас сегодня выход в свет.

Я удивленно рассматривала ворох одежды, а Моника уселась в белое кожаное кресло и закурила.

— Давай устроим примерку. С чего начнем? С розового?

Я стояла в нерешительности.

— Что-то не так?

— Я не знаю…

— Катя, я не волшебница, я только учусь. — Моника улыбалась, глядя на меня. — Сейчас мы будем превращать тебя из золушки в королеву, не так быстро, конечно, как фея, но, поверь мне, с тем же успехом. И если ты мне чуть-чуть поможешь, то все получится. Неужели тебе никогда не хотелось почувствовать себя королевой?

Я на мгновение, представила себя сидящей на троне, с короной на голове и скипетром в руках. Стало смешно и весело.

— Хотелось! — я оживилась, и Моника радостно отметила для себя блеск в моих глазах.

— Еще немного и я поверю, что не ошиблась — сказала она так тихо, что я почти не разобрала ее слов. Я уже надевала розовое платье, длинное до пят, расклешенное от лифа и тонко расшитое серебряными малюсенькими розочками.

— Неплохо, — Моника окинула меня довольным взглядом, — но, в этом платье тебе впору замуж выходить, уж больно нежно. Давай посмотрим что-то поэкстравагантней.