Марина Ночина - Выбор неизбежен Страница 3

   - Сержант, аптечки не найдется? - спрашиваю у сердобольного полицейского.

   - Найдётся, - с улыбкой ободряет меня сержант. - Документы давай, а там посмотрим: аптечку тебе или обезьянник.

   - Смешно-смешно, - тихо пробормотал я, вытер теперь уже драным, пусть и чистым, только сегодня одетым носком, кровищу, текущую из пятки, сунул носок в кроссовок и полез в рюкзак за паспортом. В обезьянник как-то особо не тянет, а загреметь можно, например, за нарушение общественного порядка, что, само собой, не есть хорошо. Блин, а пожрать бы я тоже не отказался. Вчерашние вечерние пельмени уже не катят, организм их переварил и теперь требует ещё, а я перед экзаменом сдуру проспал. Нормальное состояние студента, когда до пяти утра сидишь над учебниками и пытаешься в последний день зазубрить хоть что-то. Ну, вот и я, честный студент второкурсник, честно прогуляв почти весь семестр, вчера пытался нахрапом заполнить мозг знаниями. Исходя из того, что я провалился, мог бы и не напрягаться. Как говорится, умная мысля приходит опосля, а меня умные мысли в последнюю недели вообще перестали посещать. Видимо, им тоже нужна материальная подпитка. Были бы ещё деньги на эту подпитку...

   Ну а пока я раздумывал над своей жизнью и насущными проблемами, сводившимися к простой истине - хочу жрать, и пусть весь мир подождёт, сержант листал мой потрепанный жизнью паспорт.

   - Гнильцов Борис Сергеевич, - неспешно, растягивая моё имя, прочитал сержант. Мне тут же захотелось подскочить, отдать честь и громко выкрикнуть "Я", но подобный порыв, удалось сдержать. Мысленно похвалил и погладил себя по голове. Дурное влияние отца-военного постепенно выветривается. Хотя умение одеваться пока горит спичка вещь полезная, а порою вообще незаменимая. Вот помню, как-то на первом курсе отмечали день рождения одногруппника, а у него сестренка... девка, ум-м, закачаешься. Ну, я и закачался, да так, что утром пришлось срочно делать ноги, сваливая от разъяренного главы семейства через балкон. Слава богу, жил друг на втором этаже, но что-то я отвлёкся.

   - Улыбнись, - недовольно попросил мент. Улыбаться не хотелось, повода как-то не было, но, наверное, я единственный человек, который на фотографии в паспорте улыбается во все тридцать два зуба, вот и пришлось выдавить из себя паспортную улыбку.

   - Похож, - хрюкнул сержант и пошел дальше листать паспорт. - Прописан где?

   Я стянул с себя улыбку, снова вытер носком кровищу, которая судя по всему, останавливаться и не собиралась, и заученно отчеканил адрес.

   - Юбилейная, 18. Квартира семь, - а то ведь знаю приколы наших властеимущих в погонах. За лишний юмор могут и забрать, вместе с паспортом и последней соткой. Да даже просто так забрать, ради статистики. Оно мне надо? Итак, день хреновый.

   - Ладно, мученик, держи свой паспорт, - сержант без особого энтузиазма вручил мне документ и заорал в сторону форда. - Санек, аптечку тащи, у нас тут раненный!

   ...С душевным патрулем мы разошлись миром, парни оказались вполне вменяемыми и даже подбросили меня до офиса, всё равно ехали в ту сторону. Ногу мне тоже кое-как подлатали, исключительно, чтобы не загадил новенький салон своей кровищей и высадили напротив нашей покосившейся двухэтажки, в которой базировалось некое ОАО "Орданис", в котором ваш покорный слуга и вкалывал не жалея ног своих и проездных. Слава Богу, последние мне полностью оплачивала фирма, как и сотовую связь.

   Заполз в офис, порадовал девчонок с ресепщена своей постной миной, пожаловался на жизнь свою горемычную и тут же был удостоен королевского внимания. Меня усадили на диван, заставили снять обувку и провели полную операцию по спасению умирающего. Даже предложили заместо моей испорченной пары носок - женские капроновые, от коих я с ужасом открестился. Зато уломал внезапно ставшую милой и доброй начальницу, выдать мне аванс. Может чаше приходить в офис раненным? Даже настроение поднялось. Правда, ненадолго оно и поднялось. Как узнал, куда сегодня предстояло тащить свои кости, так и вся радость от зарплаты скатилась ниже канализации. Но что делать, жрать-то хочется. И не важно, что меня только что накормили. Два куска холодной пиццы я за еду не считаю.

   Так что взял аванс, закинул документы в папку, папку в рюкзак, рюкзак на плечо и относительно довольный жизнью, отправился ничего не делать. В этом и хороша работа курьера, день сурка нервно курит в уголке общественного туалета. Жаль только, что меня так никто не пожалел и не ободрил будущей пересдачей.

   Я никогда не распространялся на работе по поводу своей личной жизни. Знают, где я учусь, отпускают на зачеты и экзамены и на том спасибо. Тут, наверное, сыграло то, что я неудачник. Причем не так, что мне банально не везет в лотерее, и я виню в этом весь окружающий мир. Мне просто не везло. Я даже родился в пятницу тринадцатого, когда в роддоме внезапно отключили электричество. В общем, о своей личной жизни я распространялся неохотно, надеясь, что такой способ поможет мне избежать очередных неудач. Как говорилось в одном спектакле: бред, но как рассказывает...

   Я не эстет, а на улице июнь месяц, но таскаться по городу в драном кроссовке желания не было, пришлось немного придушить квакнувшую жабу и расстаться с честно заработанными полуторами тысячами рублей. Что делать, жизнь нынче дорогая, кроссовки, кстати, тоже. Старые я без трагизма и долгих проводов отправил в мусорную урну рядом с тем же магазином. Не страдал я сентиментальностью, ох, не страдал, а вот Наташка проела бы мне плешь. Мол, хорошие ботинки, носить их тебе Боря - не сносить, а вот у меня несчастной в приличное общество даже одеть нечего. Люблю эту стерву. Не дурак ли я?

   С этой оптимистичной мыслью, я отправился до трамвайной остановки. Ехать предстояло чуть ли не через весь город, аж с двумя пересадками. Ну и плевать, главное одна ходка и я свободен как ветер. Как же хорошо, когда половина офиса свалило в отпуск, а вторая не особо напрягается, потому что шеф на данный момент относился к первой половине и прохлаждался где-то в районе теплых островов. Каких - не знаю, не интересовался. Мне куда интересней, что я буду жрать сегодня вечером и завтра утром. К Наташке не вернешься, там на меня будут обижаться ещё недели две, как обычно, пока я совсем не оголодаю на пельменях и беляшах и не "приползу вымаливать прощение". Это для Натки будет вымаливание прощения, для меня же, очередные траты на очередную ненужную безделушку типа кольца, платья или новых туфель. А главное у этой девушки отец крутой бизнесмен, но, походу, с меня бедного, живущего на зарплату курьера и крошечную стипендию, деньги ей доить куда интереснее. Так сказать - азарт, сколько продержится этот идиот. Вот и я думаю идиот, но... Говорю же, я неудачник, что может подтвердить вагончик троллейбуса, который сломался в двух остановках до нужной мне. Точнее не сломался, а банально отключили электричество, и пришлось передвигаться автобусом. Одиннадцатым таким. Кто не понял, до места икс я добирался на своих двоих и наслаждался внезапно накрапавшим летним дождиком. А ножка-то бо-бо. Хромал два километра, пока, наконец, не добрался до нужной остановки, подолгу прохлаждаясь под каплями дождя на пешеходных переходах, на которых постоянно горел красный человечек. Вот что значит - не везет. А как с этим бороться? А хрен его знает, но я привык и просто пер вперед. Быстрее доберусь, быстрее освобожусь. Тем более, ветка троллейбусов другая и, возможно, там с электричеством никто не баловался