Илона Эндрюс - На страже мира (ЛП) Страница 3

Я смотрела, как они садятся в машину, разворачиваются и уезжают. Отель мягко прозвенел, отмечая их отъезд.

— Я думала, у нас гости! — донесся с лестницы голос Калдении.

— Не те, что нужно, — ответила я.

Гостиница скрипнула. Я погладила дверную раму.

— Не переживай. Все наладится.

Калдения вздохнула.

— Тебе следует сходить на свидание, дорогая. Мужчины так внимательны, когда им кажется, что ты пустишь их в свою постель. Это замечательно подействует на твое настроение.

Свидание. Конечно.

— Как насчет Шона Эванса?

— Его нет дома, — сказала я тихо.

— Плохо. Было весьма забавно, когда он и его товарищ вертелись вокруг, — Калдения пожала плечами и поднялась вверх по лестнице.

Около пяти месяцев назад, я смотрела, как Шон Эванс открывает дверь и уходит через нее к великой вселенной. С тех пор я ничего от него не слышала. Не то, чтобы он был мне чем-то обязан. Единственный поцелуй вряд ли можно назвать отношениями, несмотря на то, что он был незабываемым. Я по опыту знала, что вселенная огромна. Одной женщине сложно конкурировать со всеми ее чудесами. Кроме того, я хранительница отеля. Гости пускаются в волнительные приключения, а мы остаемся на своем месте. Такова суть нашей профессии.

Но повторение этих слов самой себе снова и снова не улучшали моего состояния. Когда я думала о Шоне Эвансе, то ощущала себя, как канадский менеджер в однодневной командировке в Майами в середине февраля. Он едет на такси, любуется из окна видом на пляж, зная, что ему не выпадет возможности там побывать, и воображает, каково это гулять по песку и чувствовать под ногами волны. У нас с Шоном все могло получиться, будь на это больше времени. Теперь мы уже никогда не узнаем, стал бы этот пляж для нас раем, или же мы бы нашли там медуз в воде и песок в еде.

Наверное, это было к лучшему. Все равно от оборотней одни проблемы.

Я уже собиралась закрыть дверь, как магия коснулась меня словно рябь от брошенного в пруд камешка. На этот раз у нее был совсем другой оттенок. Кто-то ступил на гостиничные земли. Кто-то могущественный и опасный.

Я потянулась за метлой, стоящей в углу двери и вышла на крыльцо. Фигура в сером дождевом плаще стояла у изгороди, прямо на краю территории гостиницы, вежливо дожидаясь приглашения войти.

У нас посетитель. Может даже гость, в этот раз тот, что нужно. Я склонила голову, едва заметно кивнув.

Две двери передо мной открылись. Кто-то медленно приближался. Посетитель был высок, почти на фут выше меня, примерно шесть футов и два, возможно, три дюйма. Он вошел в отель. Я последовала за ним, за мной крепко закрылась дверь.

Мужчина потянул за шнурок капюшона и скинул свой дождевик. Ему было около тридцати, мускулистый и подтянутый, светлые волосы до плеч стянуты сзади в хвост. На нем была белая рубашка с широкими рукавами, темно-серые брюки и мягкие черные сапоги, доходящие до середины голени. Его торс обтягивал украшенный жилет, черный с синей вышивкой, он подчеркивал контраст между его широкими плечами и плоским животом. Кожаная портупея на узких бедрах поддерживала длинные, узкие ножны с изящным плетеным эфесом, видневшимся на них. Наверное, в его гардеробе есть шляпа с широкими полями и пушистыми белыми перьями, и парочка плащ-накидок.

Его лицо поражало. Мужское, с резкими чертами, но не грубое, с сильными и изящными линиями, которые обычно зовутся аристократическими; высокий широкий лоб, прямой нос, высокие скулы, квадратная челюсть и полные губы. Он не был похож на женщину, но его можно было назвать скорее прекрасным, чем красивым.

Мужчина улыбнулся мне. Легкая смешинка мелькнула в его голубых глазах, словно мир то и дело забавлял его. Его взгляд светился умом, уверенностью и расчетливостью. Он не смотрел, он наблюдал, замечал и оценивал, и, как мне показалось, даже если его губы и глаза улыбались, его разум, острый как бритва, оставался начеку.

Я уже видела его раньше и помнила это лицо. Вот только где?

— Я ищу Дину Демилль, — его голос очень подходил ему: теплый и уверенный. У него был легкий акцент — не британский, и даже не южноамериканский, а странный, являющийся комбинацией обоих.

— Вы нашли ее, — я улыбнулась, — Добро пожаловать в гостиницу Гертруда Хант. Ваш плащ?

— Спасибо, — он протянул мне, и я повесила его на крючок за дверью.

— Желаете остаться?

— К сожалению, нет, — он улыбнулся, оправдываясь.

Так и знала.

— Чем я могу вам помочь?

Он поднял руку и нарисовал что-то в воздухе между нами. Воздух при движении его пальца загорался голубым. Стилизованное изображение весов, две чаши на одном уровне, воспарило между нами секунду и исчезло. Арбитр. Мать твою. Мой пульс ускорился. Кто мог подать на нас в суд? У Гертруды Хант не было средств, чтобы решать иски.

Я облокотилась на метлу.

— Я не получила уведомления об арбитраже.

Он улыбнулся. Его лицо просветлело. Ничего себе.

— Прошу прощения. Боюсь, я произвел на вас неверное впечатление. Вы не участник судебного процесса. Я пришел обсудить деловое предложение.

Деловое предложение было всяко лучше арбитража. Я указала на диваны в гостиной.

— Пожалуйста, располагайтесь. Хотите чего-нибудь выпить, Арбитр?

— Не откажусь от горячего чая, — отозвался он. — И пожалуйста, зовите меня Джордж.

Мы сидели в удобных креслах и потягивали чай. Джордж хмурился, очевидно, собираясь с мыслями. Он казался таким… приятным. Культурный и благородный. Но, судя по моей работе, как вы уже поняли, первое впечатление обманчиво. Я щелкнула языком, и Чудовище прыгнула на мои колени, устроившись так, что она в любой момент могла сделать выпад. Осторожность никогда не помешает.

— Вы слышали о Нексусе? — спросил Джордж.

— Да. — Я была на Нексусе. Это одно из тех странных мест галактики, где реальность сворачивалась крендельком. — Продолжайте, пожалуйста. Мне бы хотелось получить всю информацию, прежде чем я предположу что-то, о чем не имею понятия.

— Отлично. Нексус — просторечное название Вантрикваст IV, звездной системы с единственной обитаемой планетой.

Он не запнулся на названии. Для этого требуется практика.

— Нексус является временной аномалией. Время течет там быстрее. Месяц на Земле примерно равен трем месяцам на Нексусе. Тем не менее, биологическое старение протекает с той же скоростью, что и на родной планете.

Мой брат, Клаус, как-то пытался объяснить мне парадокс Нексуса, оперируя формулами. В то время мы были заняты поисками родителей, и мудреное объяснение я пропустила мимо ушей. В моем понимании все сводилось к магии. Вселенная полна чудес, и некоторые из них могут свести вас с ума, если вы будете слишком много о них думать.