Джулс Бичем - На краю бездны (СИ) Страница 3

 – Мне нравится сидеть одной, – Джил было стыдно признаваться, что она боится здоровенных близнецов из соседского дома, нещадно издевающихся над ней, – А ты почему не играешь с Алексом и его друзьями?

Почти все мальчишки на улице были верными вассалами Алекса, одного из близнецов, более крепкого и самоуверенного, чем его братец,  хулигана и мамочкиного сынка, катившего впереди своего войска на новеньком велосипеде. Райз издал неопределенный звук, похожий на презрительное фырканье, словно выражая так свое мнение об Алексе. Похоже, что они ему тоже не нравились.

Джил сосредоточилась снова на деловитых насекомых и вытянула шею, стараясь разглядеть их.

 – У тебя репейник в волосах, – Райз протянул руку, словно хотел снять его, но нахмурился и отдвинулся. Стиснув зубы, Джил наклонила голову и обеими руками стала вытаскивать из растрепанных волос противные шарики репейника. Мерзкие мальчишки, вот чем они кидались в неё! Колючки больно цеплялись, тянули за собой волосы, и на глазах Джил выступили слезы. Справившись, наконец, с последним, на котором остался изрядный клок волос, Джил всхлипнула от обиды и злости. Ну, почему им просто не оставить её в покое? Затем, вспомнив про сидевшего рядом Райз, она потерла лицо и заставила себя показаться спокойной. Казалось, он с сожалением смотрит на её растрепанные волосы и, наверное, думая о том, что она выглядит как неряха.

 – Я не знаю, почему они дразнят меня, – испытывая внезапно острую необходимость поделиться, обиженно сказала Джил, – Ну и что, что мой папа – простой доктор, и у нас старый дом?

Она снова всхлипнула и уставилась на подол своего платья. На лице мальчика застыло неопределенное выражение, увидев которое, взрослый неожиданно задумался бы – что творится в его голове?

 – Мне пора, – он внезапно вскочил и шагнул обратно, к колючей изгороди. Джил разочарованно вздохнула. Ну вот. Теперь она осталась совсем одна.

Небольшая кухня тонула в ярком свете, лившемся из маленькой люстры с разрисованным цветами плафоном. Не было ни единого уголка, который бы оставался в тени, напротив, вся комната словно излучала свет и тепло, служа чем-то вроде маяка, напоминавшего о том, что в любую непогоду здесь ждут и любят.

Отец Джил сидел у стола, погруженный в чтение газеты. Мать заканчивала готовить ужин. Сама Джил сидела на стуле, болтая ногами и наблюдая за игравшей в углу кошкой.

 – Ну, птица, как прошел твой день? – Шутливо обратился к ней отец, откладывая в сторону газету. Он имел привычку говорить с ней, как с взрослой, особенно если был в хорошем настроении.

 – Хорошо, – Джил вспомнила  сегодняшнего мальчика-из-кустов,  – у меня появился новый знакомый.

 – Ты молодец, – отец потрепал её по голове, – на новом месте новые друзья – это хорошо. Ну, рассказывай о своем знакомом?

Джил посмотрела на чистую скатерть и внезапно вспомнила, как выглядел мальчик. Наверно, не стоит рассказывать папе, что он появился из кустов и выглядел так странно?

 – Его зовут Райз, и он живет в конце улицы, – нашла она самое подходящее описание. Отец приподнял бровь:

 – Какое интересное имя! Но, Джил, в конце улицы нет семей с детьми.

 – Он так сказал, – утверждала Джил. Почему отец не верит? Она не выдумала его, он настоящий.

Мать кашлянула, заставляя отца внезапно согласиться:

 – Ну, хорошо, раз он так сказал, то, конечно же, я думаю, что так и есть, Джил.

Когда отец соглашался, это значило, что у него есть свое мнение, но он его не скажет.

Укладывая Джил спать, мать усадила в углу кровати Мистера Бу – большую плюшевую пантеру, одернула занавески и погладила дочь по головке.

– Пусть тебе снятся хорошие сны, детка.

– А я могу завтра играть с Райзом? – раздалось из-под пушистого одеяла.

 – Да, моя хорошая. Ты можешь играть со своим воображаемым другом, – рассеяно откликнулась мать, выключая маленький ночник.

 – Он не воображаемый! – возмущенно пробормотала Джил, борясь со сном, закрывающим глаза. В конце концов, сон одержал победу и унес её  в свои владения, где она снова была среди друзей, и ей не было одиноко.

Новый день прошел тихо. Ни Райз, ни другие дети не появлялись, не звали её играть. И Джил провела всё время, сидя на лужайке. Ей не хватало компании старых друзей, которая умела играть в путешественников, строила дома на дереве и тратила каждую минуту на новые затеи. Это новое место было чужим и негостеприимным, здесь люди не здоровались друг с другом, не знали у кого, когда день рождения. Длинные улицы, застроенные красивыми, но холодными домами, дышавшими самовлюбленностью и уверенностью в своем превосходстве над соседями, внушали ощущение, что ты ничего не стоишь, вроде муравья перед большими животными.

Наступил вечер, собравший всю семью снова вместе. О чем-то беседовавшие родители смеялись, а Джил сосредоточенно вырезала из бумаги человечка, как показывала в прошлом году в школе её прежняя учительница.

– Ты представляешь, – отец подошел к холодильнику, вынимая сок, – сегодня на прием привели сына наших соседей, Питера. Его мать, такая неприятная женщина, рассказывала, что на бедняжку упал кирпич. Хорошенький у него был вид, словно кирпич подскочил и стукнул в глаз, – отец усмехнулся. Джил всегда подозревала, что ему тоже не нравятся их соседи, – Но парень с пеной у рта клянется, что лазал где-то, и кирпич упал на него.

Мать коротко засмеялась.

 – Чувствую, что это не единственная их беда сегодня. Когда я шла домой, то слышала, как обоих ругают почем зря за испорченные велосипеды. Умудрились проколоть шины, чем несказанно рассердили отца. Зачем покупать детям дорогие вещи, зная, что они изломают их в считанные секунды?

– Нельзя так баловать детей, – отец покачал головой и уселся за стол. Джил застыла, позабыв о бумажном человечке. Неужели это сделал тот странный мальчик? Ведь она рассказала ему о том, что близнецы не дают ей спокойно жить.

Джил Кэйлаш улыбнулась, ощутив себя так, словно на дворе внезапно наступило Рождество, принесшее маленькое, но много значащее для неё чудо.

***

Нахмуренная, недовольная и испуганная с тяжелым ранцем, словно набитым камнями – такой Джил оказалась утром в первый день учебного года. Выдержав целую битву с родителями и, проиграв её с полной потерей своих позиций – “ Я хочу учиться в своей старой школе!”, сейчас она хмуро стояла в коридоре, оглядываясь вокруг. Все куда-то спешат, кричат, толкаются. Как это не похоже на школу, где она проучилась целых два года! С тоской взглянув на входные двери, за которыми скрывался прежний мир, Джил побрела вперед.